Андрей Земляной - Шаг вверх

Естественно они продолжили обсуждение уже так сказать за закрытыми дверями, и Келдыш, ну ты его знаешь — гений математики и механики, и говорит: «А не находите вы странным, что молодой парень, тыкает академию наук носом в её собственное дерьмо? Парень конечно же непростой. Герой Советского Союза, и лауреат Сталинской премии, которую вопреки его словам, просто так не дают. Но ведь мальчишка. А откуда сей парень может знать о положении дел в Академии? Статей об этом не пишут, разговоры ведут только в своей среде. Утечка возможна, но маловероятна. Так что думаю, Александр Леонидович высказал нам, пусть и неофициально мнение руководства страны. Пока неофициально и весьма аккуратно и кулуарно. Но не мне вам рассказывать, как быстро кулуарное мнение может превратится в оргвыводы».

В общем у них завтра внеочередные выборы главы Академии Наук, после того как Александр Николаевич Несмеянов подал в отставку. Новым главой должны назначить Мстислава Келдыша, и образовать комиссию по принятию Этического кодекса Советского учёного. В общем я даже в некотором раздрае. Парень одним движением загнал Максима на омоложение, изобрёл новый вид транспорта, за что обычно мы целым институтам орденов отсыпаем не скупясь, да молодецким таким ударом встряхнул эту застарелую банку с пауками под названием Академия. А знаешь, что он ответил на вопрос, есть ли у него новые идеи? — Берия расхохотался. — Говорит идеи есть, но нужно их вначале тщательно обдумать.

— Так что с наградой-то надумал? — Сталин задумчиво стал постукивать трубкой по столу, и Берия услышав этот знакомый звук сразу сделался серьёзным.

— Может дом ему где-нибудь в Крыму? Или где-то в одном из посёлков?

— Он себе целый город строит, Лаврентий. — Сталин вздохнул. — По решению архитектурного комитета, академики выделили под это дело целый этаж, и сделают нашему мальчику образцовую квартиру. Специально к Булганину посылали людей, чтобы тот уговорил Александра принять подарок. Ну тот естественно обещал. Дом в Крыму конечно тоже можно, но зачем он ему? Будет стоять пустой одиннадцать месяцев в году. Такое надо на пенсию дарить, а не в девятнадцать лет.

— Второго героя? Глупо. — Вслух рассуждал Берия. — Героя соцтруда? Тоже не очень. Если вот только Трудового Красного Знамени?..

— А я предлагаю дать ему Орден Октябрьской Революции. — Веско произнёс Сталин. — Мы им конечно давно не награждаем, да. Давно уже никого не награждали этим орденом. Но Сашка заслужил. И знаешь, что? Собери-ка старых большевиков. Обсуди этот вопрос с нашими. Можешь сослаться на меня, что я не против. Но пусть подпишут протокол. Не будем выносить решение келейно. Пусть всё будет открыто. И после опубликуем в Правде указ, и письмо со всеми подписями.

— Ты понимаешь Коба, что это фактически означает? — Спокойно спросил Берия. — Мы так принимаем его в наш круг старых большевиков.

— А я, Лаврентий, не хочу чтобы наш круг был «Старых». Я хочу, чтобы он был и для молодых большевиков. И если кого в наших рядах есть место, так это для Мечникова.

— Что-ж. — Берия усмехнулся. — Это давно нужно было сделать, но сейчас повод действительно очень хорош. Будет тебе новый «старый большевик».

Для парадов уже использовались «Чайки» ГАЗ — 13, выпускаемые Горьковским автозаводом. Их и решили переделывать в гравилёты, тем более, что машины имели относительно современный вид, и огромные внутренние полости, позволявшие разместить не только антигравы с электроникой, но и мобильную связь, и даже навесить броню. Для парада ГАЗ предоставил четыре новеньких автомобиля. Мощные V образные двигатели отдали в ГОН — гараж особого назначения, как ремонтные, а пространство под капотом занял небольшой и очень тихий двигатель в пятьдесят сил питавший всю электрику антиграва, кристаллический накопитель в тридцать тысяч единиц, и преобразователь электричества в эфирную энергию.

Арки колёс закрыли так, что было вообще не видно, что они там были, все шестнадцать антигравов и четыре гироскопа врезали в толстый пол лимузина, а маневровые, тормозные и разгонные антигравы разместили в корпусе машины.

Электронику снова делали в институте Глушкова, а всю энергетическую часть в лабораториях Академии Красной Звезды, но теперь Валерия наконец-то узнала для чего всё это нужно.

Машины, парившие над брусчаткой Красной Площади, вызвали ураган эмоций, у зрителей всей страны, и натуральный шок у иностранных журналистов и послов.

А когда на площадь медленно выплыло бронированное нечто с укороченной пушкой от самоходного миномёта ОКА в 420 миллиметров, и парой пушек помельче 155 миллиметров, пусковой с неуправляемыми ракетами, и десятком пулемётов, комментатор чеканя слова поведал миру об уникальных боевых возможностях, новой машины со скоромным названием «Подвижная крепость ПК — 1 Острог». Волнение в среде иностранных специалистов достигло стадии истерики. Но советское правительство умело играть в эту игру бесподобно, и главный козырь парада ещё не был предъявлен.

Кинокамеры ещё дымились от перегрева, репортёры и военные представители лихорадочно заряжали новые плёнки и вставляли свежие кристаллы в магоэнергетические запоминатели, в небе появились первые машины воздушной части парада.

Внезапно, со стороны Исторического Музея, вынырнула пара вытянутых серебристых ракет, с большими крыльями, и замерев в воздухе перед трибунами, плавно опустились на брусчатку, сложив перед посадкой крылья.

— Ракеты Эр двадцать три, — Вещал на весь мир ведущий парада диктор Левитан, — могут совершить скрытый полёт в сторону потенциального агрессора, и лечь на дно в его территориальных водах в ожидании приказа. Атомная боеголовка может быть подорвана на дне и тогда противника ожидает огромная волна цунами которая зальёт всю береговую полосу в глубину на десятки километров радиоактивной водой. А может подняться со дна и взлетев на высоту, обрушить точный удар по цели, координаты которой будут получены непосредственно в момент атаки.

Как раз в это время ракеты приподнялись над брусчаткой, и выхлестнув из двигателей облако огня свечой ушли в небо.

Конечно же и ракеты, и подвижная крепость были практически стопроцентным муляжом. Крепость была построена специалистами Уралвагонзавода и Северной верфи, на подмосковном аэродроме, а лже-ракеты собранные из негодных корпусов от тактической ракеты «Луна» инженеры конструкторского бюро Лавочкина, не умели ничего кроме показанного на параде.

Но эффект от показа, был подобен взрыву. Военные Атлантического Блока, и примкнувших к нему государств типа Италии и Франции, заседали практически каждый день, но решения всё не было. Выходило так что такая огромная масса металла была способна противостоять даже заклинаниям класса Огненный Шторм, и Горячий Туман, тупо поглотив тепло, а ракета вообще способна убить любую флотскую инфраструктуру.