Егорлык - Боевой 1918 год 2

Утро выдалось шикарным. На небе опять были легкие облачка, дающие хоть какую-то тень. Да и ветер неплохо разгонял мелкую летающую сволочь, так досаждавшую нам вчера. Кстати про вчера. Помня непонятную встречу с не менее непонятными всадниками, я сразу повел батальон немного южнее. И где-то до полудня вообще все было замечательно. Правда, еще с утра я хотел двигаться на мотоцикле, но вмешался Кузьма, который попенял на пренебрежение к людям. Дескать, получил я вороной подгон от батальона и надо народ уважить. Погарцевать перед парнями туда-сюда. Морду сделать порадостней. Бойцов это вдохновит. А на своей воняющей дымом тарахтелке, я еще накатаюсь. Поэтому байк тянула лошадь, а я, верхом на черной неутомимой зверюге нарезал круги вдоль походной колонны.

Но в начале первого, когда уже думали делать привал, со стороны где был боковой дозор донеслось несколько далеких выстрелов. Всем сразу стало не до отдыха и батальон начал разворачиваться в боевой порядок. Но минут через пятнадцать, вернулись посланные в ту сторону разведчики, которые и прояснили ситуацию. Они перехватили посыльного от дозора, и он рассказал, что наши ребята наткнулись на буденновцев. Прежде чем разобрались ху из ху, немного постреляли. А так как что мои, что казаки стрелять умеют хорошо, то есть раненые с обоих сторон. Но главное не это. Главное было в том, что людей Семена Михайловича, гонят немцы. Буденный, еще вчера, часть своего отряда отправил с раненными, а сам, с сотней всадников, начал отвлекать фрицев. Вот только немчура была опытная и конная, поэтому вцепились словно бульдоги. Целым эскадроном. А эскадрон, это что-то около полутора сотен рыл. Возможно, больше. Да еще сегодня с утра, появился броневик. Хорошо, что он застрял в промоине и отстал, а то бы их уже всех побили. И уйти толком не получается из-за того, что лошадки сильно устали.

Мы с Лапиным переглянулись. Комиссар, смешно пошевелив носом, осторожно выразил свои пожелания:

— Как-то оно не так выходит… Чур что скажешь? Помочь бы надо товарищам… Получится у нас?

Я же, лихорадочно размышлял. Немцы о нас еще не знают. Но прямое столкновение, это сразу большие потери. С другой стороны, ухлопают сейчас Буденного и мне станет стыдно. Он ведь один из немногих нормальных людей, о которых народ и в моем времени хорошо вспоминает. Да и казаков, он очень даже неплохо объединил. Как там в песне было — «Едем мы казаченьки, едем краснозвездные, В конницу Буденного едем мы служить»… То есть, чубатые ехали ни к кому-нибудь, а именно к Семену. Личность, она знаете ли, огромную роль сейчас играет. Значит, его гибели допустить нельзя. Плюс, мои братишки станут очень косо смотреть если мы сейчас просто уйдем. Поэтому надо впрягаться. Но вот как именно? Хм… а чего я уперся в прямое столкновение? Ведь засада — наше всё! И пока противник о нас не догадывается, необходимо все правильно организовать и вывести фрицев на пулеметы. Правда без взаимодействия с Буденным этого не получится. А значит… Привстав на стременах, я заорал:

— Командиры взводов ко мне! — и через пару минут уже раздавал ЦУ. — Васильев — готовься разворачивать свои «самовары» по вражеской коннице. Где именно, скажу чуть позже. Но тот крупняк, что на грузовике, не задействовать. Его держать на случай, если появится немецкий броневик. А вот как появится — весь огонь на него. И из крупняка и минометами. Ты понял? Весь огонь! Иначе нам броня, всю малину обосрет. А так глядишь испугаются разрывов, подумав, что у нас есть полноценная артиллерия, да и свалят. Михайловский — берешь свои тачанки и двигаешь за мной. Сразу на месте будет разбираться, куда сподручнее встать, чтобы фрицев на тебя вытянуть. Липатов — берешь тех, кого отобрали в сводный экипаж и вместе с обозом уходишь вон туда, на юго-восток. Не хватает чтобы мне сейчас людей набранных для бронепоезда побило. И не спорь! В бой вступать только в случае, если на вас кто-то случайно выскочит. Второй и третий взвод… вернее то, что осталось — идете вместе с тачанками Михайловского. Журбин — пятерых отправишь с обозом, для дальнего охранения. Остальные — за мной. Всё! Время всем — пять минут!

И не став дожидаться, когда мои приказания станут доносить до личного состава, двинул в сторону обнаруженных буденновцев. Лапин едущий рядом решил уточнить:

— Чего сам-то? Может, курьера послать?

Отрицательно мотнув головой, ответил:

— Нет. Надо или тебе, или мне. Нас Семен лично знает. Да и чую, что времени все меньше остается. Так что надо очень быстро решать.

Предчувствия не обманули, так как минут через десять, выехав на сопку увидел всю картину целиком. И сотню Семена (вроде даже меньше сотни) и километрах в трех от них, большое облако пыли в котором была видна голова колонны конной немчуры. Выругавшись из-за того, что время кончилось, повернулся к комиссару:

— Давай к Михайловскому. Скажи, пусть во-о-он от тех кустов атакует сходу. Как он там говорил — «с налета с поворота». Но ближе трехсот метров не подходит. Васильев сам разберется что и как. А я к Буденному. Скажу ему чтобы уводил своих людей туда.

После чего, вместе с Магой и пятеркой разведчиков, во весь дух рванул к как-то неторопливо едущим казакам. Вот только пока скакал, увидел странную вещь. Наши конники, почему-то остановились и стали разворачиваться в цепь. Они что — идиоты и самоубиться об фрицев вздумали? Ведь дозорные наверняка доложили своему командиру что встретили отряд Чура! Или Буденный решил, что мы слишком далеко, чтобы ввязаться в бой? А может подумал, сейчас отвлечь боем немчуру с той целью, чтобы мы в самый ответственный момент внезапно ударили? Но один хрен надо как-то успеть согласовать действия. Я огрел коня плетью и тот вообще полетел как самолет, по-моему, даже повизгивая от злости и восторга. Вот почти успел. Семен даже увидел меня и приветственно махнул рукой. Но его лава уже начала разгон. Поэтому пришлось орать:

— К кустам! К кустам вон тем доворачивайте! Доворачивайте!! Дово… Сука-а-а!

Последнее слово относилось к тому, что я доскакал до буденновцев, но при этом внезапно потерял управление. Мой вороной педераст, влившись в общую лаву, закусил удила и напрочь перестав слушаться руля, со злобным визгом, вместе со всеми внезапно понесся в сторону немецких кавалеристов. И не просто понесся, а еще мудила такой, за счет резвости обогнал всех. Вот и получилось, что я как последний дебил, чуть смещенный к левому флангу, возглавил все это сумасшествие. На секунду оглянувшись, увидел подпирающих казаков, которые выставив длинные пики и разинув рты в вопле, неслись следом. Где-то там же, мелькнула черная Магина черкесска и его выпученные глаза.

А впереди… Впереди все было очень плохо, потому что на меня стремительно накатывалась охрененная толпа немцев, тоже что-то орущая и размахивающая саблями. Мне как-то моментально стало не до целеуказаний и завопив — «бля-я-я!!» я вообще бросил бессмысленные поводья и дернул из-за спины автомат. Рассудил так — даже если сейчас свалюсь с лошади, то или покалечусь, или меня затопчут казаки. Значит надо как-то проскочить сквозь фрицев. Но проскочить можно лишь в том случае, если получится освободить проход. Поэтому, привстав на стременах, метров с двухсот открыл огонь. Расстояние сокращалось столь стремительно, что когда закончился магазин, до противника оставалось метров пятьдесят. Зато при этом, четыре лошади со всадниками упало, вызвав небольшую кучу-малу. Только этого было мало. Выпустив автомат, схватился за пистолеты. Успел несколько раз нажать на спусковые крючки и все. Пришлось резко наклоняться вбок, уходя от сабельного удара. Я-то ушел, а вот вороному этот удар пришелся по шее. Успев выдернуть ноги из стремян и улетая в сторону, даже позлорадствовать умудрился. Если бы не фриц, я бы этого козла брюнетистого, сам прибил за столь неожиданную подставу!