Егорлык - Боевой 1918 год 2

Про адреналинового наркомана барону я ничего говорить не стал, так как сильно сомневался, что сейчас этот термин вообще известен. Но и того, что сказал вполне хватило так как Берг вытаращил глаза:

— Чур, а вы с врагом рода человеческого никак не связаны? То, что Виктор обо мне такого рассказать не мог, я уверен. У него просто времени для этого не было. Вы же сейчас, почти слово в слово повторили слова моего ротного командира! И то ему для таких выводов понадобилось почти полгода! Вы же вот так сразу…

Я ухмыльнулся:

— С врагом не связан. Можно даже сказать, что наоборот. А насчет выводов… Просто есть такая наука — психология. Там все это очень хорошо объясняется. И исходя из нее, я могу сказать, что из-за импульсивности и тяге к риску, тебя необходимо постоянно контролировать. Поэтому больших постов тебе не добиться. Максимум — ротный. И это во время войны. В мирное время, таких как ты называют дерзкими наглецами и стараются спихнуть с глаз подальше, в самый дальний гарнизон.

Барон удрученно кивнул:

— Мне то же самое и раньше говорили… Но что поделать, если характер такой? Это отец настоял и пришлось идти по его стопам, обучаясь в Андреевском училище [7] Напоминаю, что в этом мире цесаревича зовут Андрей. .

— А кто у нас папа?

Евгений не обратил внимания на фамильярность:

— Отец служил преподавателем в том же училище. Умер от апоплексического удара еще в тринадцатом… А я ведь и не особо хотел быть военным. А уже после выпуска, даже в авиацию перевестись думал. Но рапорт не одобрили…

Сочувственно кивнув, уточнил:

— Чего не одобрили-то? Кстати, именно в авиации, ты бы себя тоже мог показать. Там твой характер очень бы в тему пришелся. Особенно в истребителях.

Берг махнул рукой:

— Мне не объясняли, почему прошение завернули. Только что теперь об этом говорить?

Пришлось возразить:

— Не скажи, не скажи… Просто я стараюсь следовать словам Козьмы Пруткова. Это насчет того, что каждый человек необходимо приносит пользу будучи употреблен на своем месте. Вот и соображаю, куда тебя приткнуть. Нет можно, конечно, оставить как есть. У Витьки ты быстро станешь командиром отделения. Но это нерационально. Ты образован, смел, физически развит, знаешь языки и занимать место отделенного в пулеметном взводе, для тебя, считаю не совсем верным.

Парень криво улыбнулся:

— И куда же вы меня пророчите?

Я пожал плечами:

— В том то и дело что пока не знаю. А сам-то ты к чему склоняешься? И я не только про войну говорю. Сейчас будешь служить, где прикажут. Но у самого, к чему душа лежит? Вот в принципе, чем бы хотелось заниматься?

Евгений помолчал, разглядывая редкие облака, а потом выдал:

— Сразу даже не скажу. У меня ведь с самой юности, все шаги были расписаны. И не мной. А сейчас даже как-то странно… «К чему душа лежит»… знаете — парень посмотрел мне в глаза — вы так про первооткрывателей сказали, что что аж детство вспомнилось. Тогда я мечтал быть как Ливингстон. Чтобы новые земли и неизведанное… Но я повзрослел, да и мир уже другой. Ну и войну исключать нельзя. Пуля она-дура. К чему сейчас загадывать?

Какое-то время разглядывая собеседника я прикидывал варианты. Ну надо же — по складу характера Женька должен неплохо вписаться в мою группу будущих кладоискателей. Шестеро у меня уже есть (правда не знающие еще никакой конкретики). А этот, вроде шустрый и не дурак… Ладно, жизнь покажет, что он за фрукт. Еще раз оценивающе оглядев Берга, ответил:

— Загадывать надо всегда. Во всяком случае, имея цель, есть куда стремиться. И насчет тебя я решил так — останешься при мне, командиром отделения автоматчиков. Ну и само собой, переводчиком на полставки. Не делай тут большие глаза — насчет ставки я шучу. А чтобы было куда стремиться, так скажу: готовься — покажешь себя нормально, после войны предложу тебе нескучную совместную работу. Почти как у Ливингстона, но с конкретной конечной целью и не только в Африке, а по всему шарику.

Барон, от такого поворота растерялся:

— Э-э… это вы серьезно? И что значит — «совместную работу» и «по всему шарику»?

Опять закуривая, я ответил:

— Совместную, это значит совместную. В составе небольшой группы единомышленников, станем работать на благо страны. Оплата… Хм… Оклад будет генеральский. С премиями по факту. А насчет «шарика», имеется в виду весь земной шар.

Собеседник посерьёзнел:

— Это как то связано с разведкой?

Я мотнул головой:

— Даже не рядом. Скорее, это ближе к занятиям Генриха Шлимана. Слыхал про такого?

После моего вопроса глаза у Берга стали как у какающего ежика, но он быстро пришел в себя, воскликнул:

— Да кто же про него не слыхал?! А вы хотите найти вторую Трою?

Фыркнув, ответил подпрыгивающему парню:

— Вот на хрена мне вторая Троя? Миру и одной вполне хватит. Но мысль у тебя идет в правильном направлении. Трою уже откопали, а у нас могут быть и древние пирамиды ацтеков, и потерянный храм в индийских джунглях, и забытый город ариев. Но при этом, ожидается противодействие самых разнообразных аборигенов. Поэтому мне и нужны люди, знающие как себя вести, по обе стороны от мушки.

Барон несколько раз вхолостую открыл рот, пытаясь справится с нахлынувшими чувствами. Вскочил. Опять сел. Снова встал и отдернув китель звенящим голосом ответил:

— Если вы сейчас шутите, то я вам этого никогда не прощу! Да я тебя просто пристрелю тогда, и плевать что потом будет!

Откинувшись на спинку лавочки, жестом указал рядом с собой:

— Ты сядь и не сепети. Стреляльщик… А я серьезен, как никогда. Война с немцами продлиться максимум полгода. Они уже сейчас на последнем издыхании, а к ноябрю союзники их додавят. Разнообразных белых… ну хер с ними, пусть еще на год хватит. А вот потом можно будет заняться тем, о чем тебе говорилось.

Покрасневший Берг присел и виновато произнес:

— Вы уж извините меня за эту вспышку… Просто… просто…

— Да ладно. Я понимаю. Ты очень хочешь мне верить и так же сильно боишься, что это окажется фикцией. Не опасайся. Мне действительно нужны люди для работы. И подойдет далеко не каждый. Вот ты, вроде, подходишь.

Перевозбужденный барон снова вскочил:

— Господин… виноват! Товарищ Чур! Если все действительно так как вы говорите, то располагайте мной полностью! — после чего, весьма органично перейдя на язык простонародья, добавил — Я ваш со всеми потрохами!

Улыбнувшись, я тоже поднялся и слегка двинув бывшего поручика в плечо ответил:

— Вот и добре. Теперь дело за малым — выжить да победить. А там и своими хотелками заняться можно. Ладно… засиделись мы с тобой. Пора к личному составу возвращаться.

Счастливо улыбающийся Женька лишь кивнул, но когда мы уже шли к броневагону спросил: