Егорлык - Боевой 1918 год 2

— Где-то так. Но, кажется, там тоже всё на грани балансирует. Правда и мы готовы к любому повороту. Включая войну. Не зря же умные люди говорят, что России, чтобы опять уйти в социализм, нужно буквально несколько указов, немного времени и пара-тройка тысяч арестов. Так что, получается словно в той песне — «Мы мирные люди, но наш бронепоезд, стоит на запасном пути»!

Я согласился с собеседником:

— Ну да. Страна из дерьма вроде вылезла, только западники на все пойдут, чтобы конкурента удавить. И вообще я думаю, что у государств, всё так же, как и у людей — зачмыриться легко, но вот обратно, добиться хоть какого-то нормального положения, можно лишь через кровь. Большую или малую, тут уже роли не играет, потому что просто слова, никто не услышит. Поэтому лично мне, как нормальному человеку, на очередной их высер в сторону России, очень хотелось вмазать с ноги, а не «выражать озабоченность».

Иван возразил:

— Плохая идея. Вон, Германию, в двадцатых, опустили ниже плинтуса. Она решила вернуться через кровь. И что? До сих пор, силуэт в их каске, ненависть по всему миру вызывает. Тоньше надо работать. Тоньше!

Не найдя слов, я лишь крякнул. Ну да — политиком не являюсь и это «тоньше», как серпом по яйцам. Но смутно понимая правоту Жилина (особенно после примера с Германией) лишь кивнул.

В общем, пока вспоминал наши разговоры и соображал, что же делать сейчас, время и прошло. В принципе, меня устраивало любое решение трибунала. Постановит расстрелять — шлепнем бесов. Главное, что все будет законно оформлено. Захотят обойтись без расстрела — тоже неплохо. Тогда удастся избежать особо острой конфронтации с долбанутыми партайгеноссе. Зато они поймут, по какому тонкому льду прошлись и что с Чуром, лучше не шутить.

А итог заседания меня удивил. Когда я вошел в комнату, Роза, молча, но яростно свернула в мою сторону глазами, а комиссар протянул бумагу. Угу — как и предполагалось, «кожаные», не привыкшие отвечать за базар, сломались, но вот «старая подпольщица», упорствовала в отрицании. Поэтому (тут я ошарашенно почесал затылок, поражаясь неожиданному юридическому выверту), была приговорена к расстрелу с рассрочкой на три месяца. Этот срок ей давался для изменения своих взглядов. И все это время она должна находиться в батальоне. Для осознания, так сказать, сути возникшей проблемы.

При этом, народ, напряженно смотрел на меня, а я офигевал от того, насколько хитрожопые люди здесь собрались! Вроде как сурово обозначили свои позиции, а с другой стороны — за три месяца в наших условиях или ишак сдохнет, или падишах. Но если прикинуть — довольно неплохой вариант вырисовывается. Эту дуру, за выделенное время, свои единомышленники должны вытянуть. Может быть, даже через Жилина. А мы еще повыкобениваемся, пугая сторонников армейской демократии, насколько это возможно. Столкнем, так сказать, поборников «сферических коней в вакууме» с суровой действительность и покажем любителям дискуссий, то что отвечать надо за каждое слово. В перевоспитание этих типов я не особо верил, но вот в возможность загнать их в жесткие рамки, (где они уже пребывали до ранения Ильича) твердо рассчитывал.

Поэтому сейчас, прочтя бумагу, возражать не стал (от чего трибунал облегченно просветлел лицами), а приказал строить батальон. Где и доложил братве, что произошло, чего хочет добиться военная оппозиция и как ее победа, может сказаться лично на недолгой жизни каждого. При этом, что-то сильно завелся и во время речи, вновь (как и тогда на озере) почувствовал в темечке какую-то непонятную вибрацию. От чего изменился тон и слова стали падать особенно весомо. Причем настолько, что из строя начали раздаваться массовые выкрики, с призывом к немедленному линчеванию москвичей.

Пришлось быстренько заткнуться, выпить воды из поданной фляги и успокаивать людей. Вибрация, тем временем, пропала (мля, как же сделать, чтобы этот эффект по желанию появлялся?), голос стал нормальным, и я уже спокойно зачитал решение трибунала. После чего, распустил бойцов, занявшись подсудимыми. Раскаявшимся и подписавшим покаянную бумагу Лившицу с Кравчуком, после напутственных слов, выдал виртуального прощального пинка в сторону столицы.

Ну а «донну Розу»… Ха! В общем, «гражданке Зильберт», было разрешено частичное перемещение по расположению батальона, с запретом выхода в город. А в конвойные ей определил Бурцева. То, что дамочка сбежит (особенно при таком конвоире), не опасался. Захочет свалить — и хер бы на нее. Баба, как говорится, с возу… Но я не верил в побег. Фанатики не бегают. Скорее, она возжелает охмурить, обратив в свою веру студента. Он ведь постоянно рядом с ней находиться будет. И мне очень интересно, что получится, если между собой закусятся два полнейших ебаната, с прямо противоположными взглядами? И достаточно хорошо зная Серегу, я бы поставил на Бурцева. Тут, скорее мадам Роза крышей поедет, чем студент сменит позицию. Ну и комиссар, за всем процессом станет приглядывать. Ибо сказано — «береженного бог бережет».

А еще через три дня пришла телеграмма от Жилина. Поначалу я думал, что это «кожаные», с невиданной скоростью успели добрались до Москвы и принялись там плакаться. Но оказалось, всё не так. В послании говорилось, что товарищ Жилин И.Н. на время выздоровления вождя становится ВРИО председателя СНК. И в связи с государственной необходимостью, командиру отдельного Краснознаменного батальона морской пехоты, надо со всей возможной скоростью, прибыть в столицу. Батальон при этом, остается в месте расположения.

Еще раз перечитав текст, передал ленту Лапину. Тот, пробежал ее глазами и удивленно-радостно спросил:

— Это что же получается — товарищ Жилин стал главой правительства? Вот это да!

Я кивнул:

— Выходит так. Но это временно. Пока Владимир Ильич от ранения не оправится. Меня другое интересует — что там такого случилось, из-за чего срочно в столицу вызывают?

На что Кузьма резонно возразил:

— Если бы что-то случилось, то весь батальон дернули. Но требуют лишь тебя. — а немного подумав, продолжил — Возможно, Иван Николаевич хочет сообщить что-то настолько секретное что даже шифрованному телеграфу доверить нельзя. Вспомни, обычно он сам приезжал, а теперь видишь — стал ВРИО председателя СНК. Сейчас уж ему точно не до поездок.

Обдумав ответ, пришлось согласится:

— Скорее всего так и есть.

Комиссар же, сразу внес рацпредложение:

— Может, с собой, первый взвод у Данилова возьмешь? На всякий случай. Ведь на путях чёрти что творится.

Я съехидничал:

— А чего сразу не роту? На фиг. Десятка охраны, выше крыши хватит!

И отбив ответ, в котором говорилось, что товарищ Сварогов сегодня же постарается выехать, мы пошли в горсовет договариваться насчет какой-нибудь посудины, который отвезет меня на материк.