Егорлык - Боевой 1918 год

Бойцы, никуда не делись, да и Федор, встретив очень даже приветливо, познакомил с остальными. Ребята оказались с одной дивизии. И возраст у всех был приблизительно одинаковый – в районе двадцати пяти лет. Потапов, только, чуть старше. Двое семейные, прочих оженить не успели. Деревенские. При этом, усач, оказался целым старшим унтер-офицером. А еще двое – Демид и Мартын были просто унтер-офицерами. Остальные рядовыми и одним ефрейтором. Погоны, разумеется, у всех были сняты. А вообще, мужики хозяйственные. И на вокзале расположились грамотно. И оружие, на показ не выставляют, чтобы лишних вопросов не возникало. Винтовки то вон – в тючок упакованы, да мешками прикрыты. То есть, если что, огрызнуться могут нехило. Тем более, что все окопники и со стволами обращаться, за годы войны, научились очень даже хорошо. Про винтовки я понял, когда, усевшись на совместный перекур, оперся на что-то характерно-жесткое. Похлопав по мешку, удивленно произнес:

– Ну вы, блин, даете. Очень серьезно к возвращению домой подготовились. Еще бы пушку с собой прихватили…

Рыжий Мартын, шутливого тона не принял, пояснив вполне серьезно:

– И на хрена нам в деревне пушка? А тут, ежели набегут, такие как вчера, завсегда будет чем их приветить…

Я уже хотел было ответить, что сила они, пока держаться вместе, а в одиночку любого сломать смогут, но не успел. Через пути снова двигалась вчерашняя толпа. В этот раз, они даже держали подобие строя, направляясь куда-то в сторону окраины. Потапов ругнулся и как-то тоскливо сказал:

– Ну вот… Похоже, и до офицерья добрались…

– До какого еще офицерья?

Унтер пояснил:

– Да я слыхал, что там дальше, лазарет есть. Белые, когда четыре дня назад убегали, его забрать не успели. Ну и оставили сколько-то пораненных да дохтура с санитарами. Дохтур еще и местных пользует, а те ему за это продукты носят на прокорм.

– А почему думаешь, что они с ранеными что-то делать собрались? Может, просто посмотреть хотят, что там и как?

– Угу… такой толпой и такими рожами… Да и сам посуди – вот придут они. Начнут над офицерАми глумиться. Те молчать не станут. А там слово за слово и…

Потапов, обреченно махнул рукой. Я же, представив эту картину, неожиданно озлобился. Да ну нафиг! Если вчерашнему попу помогать было поздно, то сейчас еще поглядим чья возьмет! Ухватив студента одной рукой за грудки, прошипел:

– Скачками беги в штаб. Ищи Лапина. И скажи, что если он, вот эту **** не остановит, то я лично его шлепну! Из-под земли найду и завалю! Понял??!!!

Бурцев, пуча глаза, судорожно кивнул и сорвался пуганым зайцем. А я, быстрым шагом, двинул в сторону куда скрылась толпа. Вслед крикнули:

– Чур, ты куда? Охолони! Убьют ведь!

На этот вопль, лишь отмахнулся и перешел на бег. Угу… убьют. Как же! Я ведь не собираюсь там грудью на амбразуры ложиться. Попробую, "товарищей", на пальцах развести. Если не получится, что же… У меня два Люгера, которые в помещении гораздо сподручнее винтовки. Да к каждому, по запасной обойме. До прихода комиссара продержусь. Лапин, производил впечатление нормального человека и в пресечении подобного беспредела, должен помочь. Ну а если он с ними заодно… Блин. Тогда все очень плохо и придется прорываться с непредсказуемым результатом. Конечно, благодаря подаркам Сатихаарли сила и реакция, у меня уже сейчас, лучше, чем у обычного человека. Но пуля-то она дура… Ладно. На месте разберемся. Тем более что уже почти дошел.

Лазарет представлял из себя небольшое одноэтажное здание с флигелем. Двор окружен штакетником. Вот в этом дворе, сейчас стояли и галдели, человек пятнадцать с винтовками. Вчерашнего матроса, не видно. Значит, часть уже зашла внутрь. Я прошел прямо ко входу, распихивая при этом людей. Те начали возмущаться:

– Эй! Ты чаго пихаишьси? Ты ваще, кто таков?

Не останавливаясь, представился:

– Я, уполномоченный ГубКома, товарищ Чур! Кто старший?

Какой-то рябой мужичек, в пальто, раскорячившись в проходе, сурово дыхнул перегаром:

– ДокУмент давай!

Я ощерился:

– Ты чо, не понял? Сказано – я ТОВАРИЩ ЧУР! Ты глухой, или калишный? Съе**л с дороги, мля! Будет еще, каждая мандавошка, с меня документы требовать! Бумагу, старшему показывать буду!

Общие взаимоотношения внутри этих ухарей, мною были просчитаны верно, и я не удивился, когда рябой, беспомощно оглянувшись, подался в сторону. Пихнув его плечом, прошел внутрь.

Ну что – лазарет как лазарет. С десяток коек. Пять заняты. Стоит, (судя по козлиной бородке) доктор. Его подпирает мужик в халате. Наверное, санитар. Тут же, еще четверо. Матрос, с каким-то белесым парнем к кожанке и два бойца. Появление нового персонажа, прервало их беседу, и матрос, окидывая меня недовольным взглядом, хмурясь, процедил:

– Кто таков? Чего надо?

Ухмыльнувшись, ответил:

– Вот мандат. Я – уполномоченный ГубКома. Пришел, от товарища Лапина, осуществлять контроль соблюдения социалистической законности.

Матрос, от такого пассажа аж тряхнул головой, после чего, вчитался в мои бумаги и недоуменно протянул:

– Агитатор?

– Ты, браток, внимательнее читай. И уполномоченный, и агитатор.

Оппонент завис, а я удивленно подумал – надо же! Они ведь с утра, уже бухие! А этот, в бушлате, судя по глазам, еще и закинулся чем-то сверху. Полирнул самогончик допингом. Чего же мне так, на наркош-то везет? Мореман, наконец отлип:

– А чо я тебя не знаю?

– Я только вчера прибыл. Ну что товарищи? Займемся?

Матрос, несколько удивился:

– Чем?

– Что значит "чем"? Вы сюда, для чего пришли?

– Ну дык понятно – недобитков порешить. Чтобы не отравляли воздух, своим смрадным дыханием! Чтобы свет революции…

Водоплавающий, сбился на лозунги, но я его прервал:

– Верно мыслишь, товарищ! Полностью с тобой согласен! Белых, надо уничтожать, всегда и везде! Сколько раз увидел беляка, столько раз его и убей! Только вот эти – я кивнул на побледневших раненых – уже не белые.

– Как так "не белые"? Вон тот, возле окна, цельный деникинский капитан! Мне это доподлинно известно.

Я фыркнул:

– Капитаном он был до того, как пулю получил. А сейчас просто ранбольной, без всякой социальной принадлежности.

После чего, перейдя на доверительный тон предложил:

– Сам подумай, браток – нам же на хрен не нужно, чтобы озверевшие "благородия", при первой возможности, раненых революционных товарищей, в лазаретах, резали в отместку? Так что плюнь ты на этих убогих. Они пока очухаются, уже и война, нашей победой, закончится!

Матрос заколебался и все бы у меня получилось, если бы не влез его белесый спутник. Не меняя постного выражения лица, он отчетливо сказал:

– Этто провокаттор…

И потянулся к кобуре.

Вот что мне было делать? Доказывать, что белобровый лабус не прав и я не провокатор? Нет ребята. Не та ситуация. Слово сказано и оправдывающийся, не имеет шансов. Поэтому, завопив во всю глотку в ответ: