Клайв Касслер - Циклоп

– На фото видно человека, сидящего рядом с тобой в гольф-каре. Это и есть Джо?

– Да. Когда я вышел из клуба, мне на глаза попался журналист из «Вашингтон пост», он снимал на камеру, как я играю в гольф. Вот я и попросил его оказать услугу и отправить фотографии в Белый дом, чтобы я мог подписать их и подарить моему кедди.

– Это вовремя пришло тебе в голову, – Хаген внимательно осмотрел фотографию и отложил в сторону. – Что я должен сделать для тебя, Винс?

– Раскопать имена членов «внутреннего ядра».

– И все? Тебе не нужна информация или доказательства существования проекта «Колония Джерси»?

– Когда я узнаю, кто они такие, то сам схвачу их и допрошу, – решительным голосом сказал президент. – И тогда посмотрим, как далеко они могут засунуть свои щупальца.

– Если тебе интересно мое мнение, то я каждого из этих ребят наградил бы медалью.

– Может быть, так и сделаю, – холодно улыбнулся президент. – Но не раньше, чем остановлю их и предотвращу кровавую битву за Луну.

– Тебе придется смотреть в оба. Ты больше не можешь доверять никому из разведывательных служб, теперь я буду твоим частным агентом разведки.

– Да.

– Когда крайний срок?

– Экипаж космического корабля русских высадится на Луне через девять дней. Каждый час приближает нас к стычке между их космонавтами и нашими лунными колонистами, что может превратиться в космический конфликт, остановить который не сможет никто. Нужно убедить «внутреннее ядро» отступить. Мне нужно добраться до них хотя бы за сутки до того, как там приземлятся русские.

– За восемь дней будет непросто найти девять человек.

Президент беспомощно пожал плечами:

– Придется потрудиться.

– Боюсь, одного лишь документа, подтверждающего, что я твой зять, недостаточно, чтобы пройти юридические и бюрократические препятствия. Мне нужно железное прикрытие.

– Я позабочусь об этом. Удостоверение альфа-два должно открыть перед тобой большинство дверей.

– Неплохо, – сказал Хаген. – Даже у вице-президента только альфа-три.

– Я дам тебе номер безопасной телефонной линии. Звони и днем и ночью. Понял?

– Понял.

– Есть вопросы?

– Рэймонд Лебарон жив или мертв?

– Пока что неизвестно. Его жена заявила, что тело, найденное в дирижабле, не принадлежит супругу. И, кажется, была права. Я попросил директора ФБР Сэма Эммета забрать останки из Майами-Дейд, штат Флорида. Сейчас они находятся в военном госпитале имени Уолтера Рида, над ними проводят экспертизу.

– Я могу увидеть отчет судмедэксперта?

Президент изумленно покачал головой.

– Ты никогда не упускал мелочей, да, Айра?

– Возможно, там как раз что-нибудь и есть.

– Достану тебе копию.

– И еще нужны результаты лабораторных анализов из госпиталя.

– Их тоже предоставлю.

Хаген затолкал бумаги назад в портфель, оставив в руках фотографию, сделанную на поле для гольфа. Он всматривался в нее уже раз четвертый.

– Надеюсь, ты понимаешь, что Рэймонда Лебарона могут так и не найти.

– Я думал об этом.

– Сначала было девять негритят. Потом их стало восемь… потом семь.

– Семь?

Хаген поднес снимок к глазам президента.

– Разве ты не узнаешь его?

– Нет, честно говоря. Кстати, он говорил, что много лет назад мы знали друг друга.

– Вспомни нашу университетскую бейсбольную команду. Ты тогда играл на первой базе, я был левым полевым, а Леонард Хадсон был кэтчером.

– Хадсон? – недоверчиво выдохнул глава государства. – Ты думаешь, что Джо это именно он? Не может быть, Лео был толстяком, не меньше двухсот фунтов весил.

– Он начал вести здоровый образ жизни, бегать по утрам. Шестьдесят фунтов скинул, между прочим. Ты никогда не скучал по нашей старой шайке. А я до сих пор слежу за ними. Помнишь их? Лео всегда был мозговитым парнем, сколько наград получил за свои научные проекты. С отличием окончив Стэнфордский университет, он стал директором национальной физической лаборатории имени Харви Паттендена в Орегоне, разрабатывал и запускал ракетно-космические системы еще до того, как об этом начали задумываться другие.

– Достань его, Айра. Хадсон – ключ к остальным.

– Только мне нужна лопата.

– Он что, закопан?

– Мертв и похоронен.

– Когда?

– Еще в 1965 году. Его самолет упал в реку Колумбия.

– Тогда кто же Джо?

– Леонард Хадсон.

– Но ты же сказал…

– Его тело не нашли. Хитро, не так ли?

– Мерзавец инсценировал смерть, чтобы уйти в подполье и управлять проектом «Колония Джерси», – осенило президента.

– Блестящий план, если подумать. Кто бы мог заподозрить, что он может быть связан с секретным проектом. Он может назваться любым именем, если захочет. Он теперь никто, но может сделать намного больше, чем обычный налогоплательщик, чье имя, особые приметы и привычки записаны в тысячах компьютеров.

Затянувшуюся тишину нарушил мрачный голос президента:

– Найди его, Айра. Найди и притащи Хадсона ко мне до того, как все полетит в тартарары.

Госсекретарь Дуглас Оутс изучал сквозь стекла очков последнюю страницу письма из тридцати листов. Он внимательно вчитывался в каждый пункт, стараясь уловить скрытый смысл между строк. Наконец мужчина взглянул на своего заместителя Виктора Уайкоффа:

– Кажется, это не подделка.

– Наши специалисты думают так же, – сказал Уайкофф. – Бессодержательное красноречие, бессвязные слова, разрозненные предложения, все как обычно.

– Фидель пишет, что у него все в порядке, – спокойно сказал Оутс. – Но то, как он это написал, беспокоит меня. Такое впечатление, будто он умоляет.

– Не думаю. Кажется, он пытается подчеркнуть строжайшую секретность изрядной долей срочности.

– Последствия его плана могут быть ошеломляющими.

– Мои сотрудники досконально изучили письмо, – сказал Уайкофф. – Кастро не заинтересован обманывать нас.

– Но вы же сами сказали, что документ прошел длинный путь, прежде чем попасть в наши руки.

Уайкофф кивнул.

– Звучит безумно, но два курьера, доставившие письмо в наш офис в Майами, заявили, что тайно пересекли границу между Кубой и США на дирижабле.

Сквозь двойную линзу стереоскопа Анастас Рыков видел пустынные горы и темные хребты лунных кратеров. Перед взглядом советского геофизика пустынный лунный пейзаж разворачивался в трех проекциях и окрашивался в яркие цвета. С высоты в тридцать четыре мили все детали изображения были поразительно четкими. Ясно виднелись даже отдельные камни величиной меньше дюйма.

Рыков плотно прижал голову к подушке стереоскопа, изучая подборку фотографий, которые он медленно проворачивал под линзой на двух широких барабанах. Он был похож на режиссера, монтирующего фильм, только в более удобных условиях. Он останавливал вращение барабанов и приближал любую область на снимке, нажимая кнопки на небольшом пульте управления.