Клайв Касслер - Циклоп

Но он не погибнет в одиночестве.

Джордино с трудом удалось открыть трубу, оттуда он вытащил портативную пусковую установку «М-72» и зарядил ее 66‑миллиметровой ракетой. Двигаясь медленно и осторожно, мужчина поднял ствол смертоносного оружия, похожего на базуку, над разбитым окном левого борта и прицелился.

Удивленные люди в катере ясно видели, как зависший в одной миле от них вертолет внезапно превратился в огромную огненную фигуру, по форме напоминающую гриб. Словно раскат грома, прокатился над морем рокот взрыва, и с неба посыпался пылающий дождь раскаленного металла, который шипел и дымился, попадая в воду.

Дирижабль все еще болтался вверху, медленно разворачиваясь вокруг своей оси. Гелий вышел сквозь дыры в корпусе. Кольцевидные опоры внутри начали трещать и ломаться, как сухая древесина. Будто испуская последний вздох, верх «Проспертира» провалился вовнутрь, словно яичная скорлупа, и дирижабль упал в бурлящие волны.

Несколько секунд – и воздушный корабль был окончательно разрушен. Через двадцать секунд оба двигателя отломились, держащие гондолу траверсы оторвались, издавая скрежет, похожий на вой сирены. Как хрупкая игрушка, выпавшая на тротуар из рук неуклюжего ребенка, оболочка разорвалась, и внутренний каркас в агонии заскрипел, распадаясь на части.

Гондола погружалась все глубже, вода хлынула внутрь через разбитые окна. Казалось, будто гигантская рука давила на дирижабль сверху, пока он, наконец, не исчез в пучине. Затем гондола разломилась и, будто падающий листок, неспешно пошла ко дну, утянув за собой спутанный клубок проводов и кабелей. Оторванные части дюралюминиевого корпуса хлопались в воду, словно пьяная летучая мышь в полете.

Стайка желтохвостых окуней бросилась в стороны за мгновение до того, как на морское дно опустилась груда обломков, оставшихся от дирижабля. При падении поднялись тучи песка.

Затем настала гробовая тишина, нарушаемая лишь мягким бульканьем выходящего воздуха.

Кубинский катер сновал взад-вперед среди обломков по неспокойной поверхности моря, но ошеломленный экипаж не мог найти ни следа выживших людей. Только лужи топлива и масла растекались по бурным волнам.

Порывы ветра от приближающегося урагана возросли до восьми баллов. Волны уже достигали восемнадцати футов в высоту, поэтому продолжать поиски стало невозможно. У капитана катера не оставалось выбора, кроме как взять курс на ближайший безопасный порт Кубы и покинуть угрожающе бурлящее море.

Слабое глубинное течение медленно уносило прочь темные клубы песка, которые скрывали под собой остатки «Проспертира». Питт поднялся на четвереньки и осмотрел руины, оставшиеся от гондолы. Ганн прямо сидел на полу, прижавшись спиной к изогнутой переборке. Его левая лодыжка опухла до размеров кокоса, но он вдохнул воздух через мундштук и поднял руку, показывая пальцами знак «V» [8] Жест, означающий победу .

Джордино упорно пытался принять вертикальное положение, осторожно прижимая руку к правой стороне груди. «В итоге наши. потери – одна сломанная лодыжка и, пожалуй, несколько ребер. Могло быть хуже», – подумал Дирк. Он склонился над Джесси и поднял ее голову. Сквозь стекло водолазной маски глаза женщины казались пустыми. Равномерное шипение регулятора и вздымающаяся грудь указывали на то, что дышит она нормально, может, лишь немного быстрее, чем обычно. Он провел пальцами по ее рукам и ногам, но не заметил следов переломов. Она казалась невредимой, если не брать во внимание черно-синие пятна, которые расцветут на местах ушибов на следующие сутки. Дама коснулась его руки и крепко сжала, чтобы заверить, что она в порядке.

Довольный Питт вернулся к своему телу. Все суставы поворачивались должным образом, мышцы работали, кажется, ничего не пострадало. Но все же ему тоже досталось. На лбу вскочила здоровенная багровая шишка, а шея сильно онемела. Дирк утешил себя тем, что ни у кого из них нет открытых ран. Одна царапинка могла бы устроить им второе свидание со смертью за сегодняшний день. Последнее, что им сейчас было нужно, так это нападение акул.

Перед Питтом возникла новая проблема – нужно было выбираться из гондолы. Вот только дверь основательно заклинило, хотя после пережитой аварии сложно было этому удивляться. Сидя на ягодицах, он ухватился руками за изогнутую раму и вскочил на ноги. Вскочил так резко, насколько это было возможно под давлением воды. Он представил себе, будто пытается передвигаться на дне огромной бутылки с клеем. С шестой попытки, когда пальцы на ногах и пятки уже начали отказывать, металлический затвор поддался, и дверь медленно распахнулась.

Джордино вынырнул первым, выпуская вокруг головы пузырьки из регулятора дыхания. Он отошел назад, уперся ногами в песок и, приготовившись к боли в груди, решительно рванулся в проем. Питт и Ганн медленно вытолкнули изнутри большой громоздкий сверток, который затем упал на песок. После этого передали Джордино восемь стальных баллонов со ста четырьмя кубическими футами воздуха.

В разрушенной гондоле Джесси, забыв об аварии, пыталась унять боль в ушах от давления воды. Она зажала нос и яростно фыркнула. После того как она повторила эту процедуру раз пять, боль исчезла, и от облегчения у дамы из глаз потекли слезы. Она впилась губами в мундштук регулятора и втянула полные легкие воздуха. «Великолепно было бы сейчас проснуться в уютной постели», – подумала Джесси. Кто-то тронул ее за руку. Другая рука, крепкая и шершавая. Женщина подняла голову и сквозь маску увидела глаза Питта; ей почудилось, что они улыбались, глядя на нее. Он кивком попросил следовать за ним.

Дирк повел ее к выходу в огромную прозрачную бездну. Она посмотрела на пузырьки воздуха, которые с шипением кружились, уплывая вверх, к беспокойной поверхности моря. Несмотря на то что вверху бурлила вода, видимость на дне была отличной, почти на двести футов вдаль, и Джесси могла отчетливо разглядеть все развалины дирижабля, лежащие недалеко от гондолы. Только Ганна и Джордино нигде не было видно.

Питт жестом предложил подождать возле баллонов с воздухом и странного свертка. Он сверился с компасом на левом запястье и поплыл в голубую мглу. Джесси балансировала в невесомости, в глубине голова работала ясно, как никогда. Женщиной начало овладевать гнетущее чувство одиночества, но исчезло, как только она увидела возвращающегося Питта. Он жестом позвал ее плыть за ним, развернулся и медленно погреб вдаль. С трудом переставляя ноги сквозь толщу воды, спутница быстро догнала его.

Белое песчаное дно сменилось зарослями кораллов с живущими среди них необычными рыбами. Их живые яркие цвета немного смягчались за счет рассеяния частиц воды, притуплявшего красные, оранжевые и желтые цвета и оставлявшего только тусклые зеленый и голубой оттенки. Питт с Джесси размеренно гребли ластами, двигаясь на расстоянии вытянутой руки над чудесными и экзотическими подводными джунглями, пристально наблюдая за стайкой маленьких скалярий, фугу и рыб-бекасов. Эта забавная сцена напомнила Дирку, как во время парада в честь Дня благодарения в «Мэйси» дети, гуляющие по Бродвею, рассматривают огромных мультяшных персонажей в виде шариков.