Ольга Чемерская - Атлантида. В поисках истины. Книга первая. Начало

– Я увы, ничем не смогу помочь, – тут же ретировался Георгий.

– Вам, Георгий Маркович, на тысячу лет вперед дорога на поверхность заказана, – посмеялся завхоз.

– Ну тысячи лет у нас не будет. От силы десять: поднапрягитесь, Симонов, – уже серьёзно посмотрел на него ректор.

– А для меня и десять уже вечность, – расстроено заохал низенький профессор Фасулаки. Этому мудрому греку было уже за шестьдесят.

– Давайте же оптимистично смотреть в будущее, мы всё-таки свет нации, каждой в отдельности конечно. Но свет! Справимся! – и ректор дружески похлопал Фасулаки по плечу.

– Пожалуйста, Абрахам, на следующую планерку собрать всех ответственных лиц и подобрать несколько возможных кандидатур на руководящие посты.

За эту неделю, пока с неба продолжал предательски сыпаться серый пепел, атлантийцы успели немного прийти в себя, чтобы хоть как-то, хоть символически, подумать о своем ближайшем будущем. Для этого они перво-наперво инвентаризировали всё имущество – движимое и недвижимое, каждый винтик, каждую упаковку печенья, каждый кусок ткани, всё, что можно учесть. Это были их маленькие богатства в мире, где нет ничего, кроме в страхе добытой на полуострове пищи. Там, где носятся дикие кабаны, саблезубые тигры, огромные мамонты и бог знает, что ещё, такое же дикое и опасное. Даже встретить своего первобытного предка не предвещало ничего, кроме неприятностей.

Возвращаться назад в будущее, конечно планировали, но эти планы стали сейчас такими же далекими, как некогда путешествие в прошлое. Георгий проводил на установке практически всё время. Он не показывался «из под земли» ни днём не ночью, тщетно пытаясь повернуть время вспять. Он не мог показаться на людях после такого сокрушительного провала. И не только потому, что его исследования вышли из-под контроля, и он потерпел неудачу, но ещё – на него косо смотрели. Порой раздражались и даже проявляли открытую враждебность. В начале он не понимал ничего, но когда вернувшись домой поздно вечером, он застал в кровати рыдающую Веронику, то понял причину такой враждебности.

Он и Вероника только-только начали жить вместе, через неделю хотели отметить годовщину, хоть знакомы были уже довольно давно.

Вероника пришла в Институт Времени два года назад и её назначили к нему в лабораторию. Показывала она прекрасные знания и навыки, вела себя скромно, ни с кем не вступая в близкие дружеские отношения. Лишь спустя год по чистой случайности Георгий смог узнать её немного ближе.

Он выбрался в выходной день в зоопарк. Ему нравилось проводить там свободное время: наблюдать за природой и животными, бродить по лесным дорожкам, медитировать проплывая над парком на сидении фуникулёра. Такое расслабленно-созерцательное состояние было для него самым лучшим отдыхом.

Там-то он и встретил Веронику с дочкой и матерью. Девочке, на вскидку – было около пяти. Они поприветствовали друг друга и каждый пошел в свою сторону. А на следующий день на работе, Георгий, плохо ладивший с женщинами, зацепился за этот случай, чтобы завязать с Вероникой разговор. Так они и подружились. Для Георгия оказалось полной неожиданностью то, что они вместе учились в университете, на одном потоке и даже встречались!

– Правда только раз, ты серьёзно, не помнишь? – скромно поинтересовалась Вероника.

– Ну, как тебе сказать…друзья меня постоянно с кем-то сводили…. Меня тогда девушки не особо-то интересовали. На первом месте у меня была наука, и на втором наука…а третьи места не интересны самим девушкам, – он смущенно засмеялся. – Поэтому они бросали меня, если не после первого, так после второго свидания, если я не забывал на него прийти. Н-да.

Незаметно, как песок сквозь пальцы, утекло шесть лет. И одной науки для полноты жизни, Георгию становилось мало. Нужно было ещё что-то: тепло, поддержка близкого человека, любовь, наконец! И они сдружились. Их отношения не закончились завтра, через месяц, а длились и длились, не смотря ни на что. Казалось, Георгий не прилагает, как и прежде, никаких усилий для их сохранения, но всё идет «как по-маслу», как по-написанному. Словно это судьба свела их раз и навсегда.

Спустя полгода Георгий стал частым гостем у неё дома, они проводили вместе почти все выходные. Ему было уютно в семье Вероники, в компании с пятилетней Лизой. Он даже нашел точку контакта с этой маленькой курносой пронырой.

Сейчас, войдя в спальню и услышав глухие рыдания Вероники он вспомнил про Лизу. В эти выходные они собирались за город, пожить дикарями на берегу моря пару дней, и так отпраздновать свою годовщину. Он обещал Лизке поучить её плавать. Она страшно боялась воды, поэтому до сих пор не плавала свободно, без поддержки спасательных средств. Девочка доверилась его сильным рукам, которые уверенно поднимали её высоко и кружили над головами мамы и бабушки, вызывая бешеный восторг.

– Мама, мама смотли, я маленькая птичка, волёбушек, – восторженно сообщала Лизка и верещала. – Чилик. чили, чилик.

Георгий не знал, что сказать сейчас, как утешить хрупкую, уязвимую в чувствах женщину, рыдающую в подушку здесь, за тысячи лет от своей дочурки. Он подошел молча, лег рядом, погладил её по голове, обнял, прижал её всю к себе, целуя влажное, солёное от слёз лицо. Ласкал и снова гладил, стараясь отдать ей всю накопившуюся в нём нежность, чтобы хоть как-то утешить, смягчить горе.

А что мог ещё сделать для неё он – навсегда разлучивший мать и ребёнка? Многие в Атлантиде чувствовали сейчас тоже самое, оставив в будущем своих детей, родителей, женихов и невест. Кто утешит их? И в этом виноват не кто иной, как он – Георгий, с его глобальными экспериментами, амбициями. Никто не предупреждал их, что может произойти нечто подобное. Что Атлантида, опутанная километрами проводов и тоннелей может переместиться во времени вот так – как цельный, единый организм. Что путешествия во времени опасны и путешественники могут навсегда остаться в прошлом. Они могут лишиться тех, кого любят! Такой груз лёг на его плечи и давил, гнётом прижимая к земле. Он не мог думать не о чём другом, чувство вины захлестывало его горячей волной. Уснул он лишь под утро в горячке своих больных, спутанных мыслей.

Георгий проснулся внезапно, открыл глаза и увидел, что Вероника уже не спит, она лежит и смотрит в его лицо. Он снова обнял её. Внезапно Вероника с обидой произнесла, открывая ему тайну, которую хранила все пять лет:

– Ты должен узнать. Лиза ведь твоя дочь, твоя родная дочь, – в слезах заявила она.

Георгий отстранился от Вероники в удивлении, и в горле его застрял ком.

– Помнишь наш выпускной? Я решила тогда, что смогу тебя удержать, заинтересовать…Я ушла утром…ты спал ещё…мне было стыдно за мою глупость, неудобно, что ты проснешься, а я тут. Ну, а на следующий день…ты делал вид, что ничего не произошло или произошло что-то обыденное, ничего для тебя не значащее событие. Мне было так горько и стыдно…ты даже меня не замечал! – снова зарыдала она.