Валерия Лагутина - Игры Богов. Книга первая. Захватчик: Тропою войны

– Не бойся! Никто не обидит тебя! Дочка!

Отчаявшийся отец в гневе бежит к качающимся на якорях кораблям и врезается в толпу стоящих на берегу людей:

– Люди! Други! Да что же это! Украли! Девку украли!

И только тут видит мёртвое тело чёрного раба на рыжем от спёкшейся за ночь крови, песке. Торвальд вытягивает в его сторону палец:

– Ты! Ты убил его?

–Я?– не понимает Мудрояр.

– Если не ты, то твои люди. Видели, как вчера твой человек покупал этот нож. А теперь он в груди моего раба. Кто заплатит мне за испорченный товар? Ты?– обращается купец к одному и тот, отрицательно качает головой и отходит в сторону.

– Или, может быть, ты, – Торвальд берёт за грудки трюхлявенького старца. – Кто вернёт моего убитого раба?

–Многие так же видели, как этот самый нож у моего собрата нагло стащили,– резко одёргивает Купца Мудрояр, и, повернув к себе, продолжает:

–Да и какое мне дело до твоего черномазого? А вот ты девку украл! Люди! Он дочь мою украл!

Стоящие вокруг начинают переглядываться и шептаться друг с другом:

– Девку? Когда? А зачем он её сюда привёл? Вы бабу видели? Нет. И я тоже.

Купец отшвыривает Мудрояра и в упор смотрит на него:

– Девку? Да ты умом тронулся! Напраслину наводишь! Зачем мне девка? Товар портящийся и ненадёжный.

Расталкивая толпу, в центр выходит Ратибор и, смеясь, наблюдает за ругающимися.

– Ей богу, как бабы! Чего делят?– спрашивает он у стоящего рядом мужчины.

– Да девку украли. Славличанку. Их вождь воду и мутит. А что? Сам виноват. Не зачем было её сюда тащить. Да дай ты ему в морду!– советует Торвальду мужчина, яростно выбрасывая вперёд сжатую в кулак руку.

Ратибор перестаёт смеяться, отходит за толпу и смотрит в темнеющий вдалеке лес: « Значит, не привиделась. Точно была. И как это я…». – и решительно направляется к своему стану.

Закипая от злости, кровью наливаются глаза Мудрояра, руки сжимаются в сухие кулаки, один из которых летит в сторону Купца.

Не устояв от сильного удара, Торвальд падает на землю, закрывая лицо руками:

– Люди добрые! Убивают! Было б за что! А так, незнамо, умирать не хочется!

Вождь славличей хватает купца за ворот и тащит по берегу:

– А не ты ли просил продать?

–Так ты ж не продал!– визжит купец.

– Ну, ты и решил так, по – скотски.

–Да нет её у меня! Богами клянусь!

– А мы вот и проверим! Эй, там, на лодке! Давай сюда!– машет рукой в сторону стоящих у причала лодок Мудрояр и, наклонившись к испуганному купцу к самому лицу, зло шипит:

– В каждую щель, под каждую половицу твоего корыта загляну. И не дай боже…

Протащив его по песку прибрежной воде, славлич швыряет Торвальда в лодку и садится сам. Пара крепких мужчин – славличей садятся следом, выпихивая лодочников – рабов за борт и гребут к высокому кораблю-ладье.

Дав распоряжение Курдулаю, новый каюм откинул полог юрты, вошёл в неё и осмотрелся.

Да, более, чем скромная обстановка никак не подходила для нахождения в ней будущего великого правителя. Пора бы выйти на связь с внешним миром и для начала задружить с фригийскими купцами.

В тёмной части жилища, на старом ковре и подушках, обхватив колени руками, тихо всхлипывала бедная Хайна, кутающаяся в цветастое покрывало. Услышав шаги, она подняла голову и, увидев Теймура, забилась ещё дальше, сжалась в маленький комочек и затихла, вытирая рукавом мокрые от слёз нос и щёки.

Равнодушно посмотрев на неё, мужчина плюхнулся на ложе и закрыл глаза.

«Вот она, власть, – подумал он, – делай, что хочешь и с кем хочешь. Никто и слова не скажет. Надо бы наградить этого, – вспомнил он раболепного Старейшину, – наверняка, это он хотел продвинуть меня на выборы. И надо бы разработать систему поощрений и наказаний, свод правил. И навестить соседние кланы. Посмотреть, что там у них. Да, ещё. Жених этот. Что за зверь? Степной волк или ночной сурок? Подумаю. И по Хайне тоже. Ну и хороша же девка! Крепкая, загорелая », – вспомнив запах её горячего пота, мужчина почувствовал напряжение, возникшее в его членах и, похлопав ладонью по ложу, позвал девушку:

– Эй, прыгай ко мне.

Не услышав ответа, он встал и подошёл к тому месту, где ещё совсем недавно сидела Хайна.

–Красавица, – неожиданно ласково позвал он девушку, дотрагиваясь до скрывающего её покрывала и потянул его на себя.

Но, растаявшее было в улыбке, лицо сменила маска жестокого гнева, когда вместо нежной красавицы он увидел кучу наваленных подушек, скрывающих подкоп под юртой.

–Курдулай!– неистово заорал он и тут же в юрту нырнул верный помощник.

– Найти и притащить!– приказал каюм, пиная ногой и без того разбросанные по полу подушки.

Глава 9

Ясно голубое небо рваными лоскутами просвечивается сквозь верхушки вековых деревьев. Солнечные лучи крадучись пробираются сквозь густую листву молодого кустарника, отражаясь всеми цветами радуги на крупных каплях утренней росы. Звонким пением птицы вещают о приходе нового дня. Лес пробуждается всей своей звуковой палитрой. Белокрылая бабочка опускает свою головку в только- только раскрывшийся бутон нежного цветка, упиваясь сладким нектаром. Колючий клубок катится между деревьев в заросли дикого орешника и натыкается на непредвиденную преграду. Из-под колючек высовывается любопытный носик, обнюхивая препятствие, чёрные глазки – бусинки удивлённо смотрят на невиданного спящего зверя. Ёжик, быстро перебирая лапками, пробегает вдоль его туловища, останавливается, тянет любопытный носик ближе.

Йорка открывает глаза.

Ёж тут же превращается в колючий клубок и укатывается от греха подальше.

Девушка обводит взглядом местность и, с наслаждением потягиваясь, поднимается. Незнаковый тёмный лес пугает своей природной тишиной. Еле заметный шорох заставляет девушку обернуться. Чёрно рыжий полоз, переливаясь мелкими чешуйками, быстро проползает мимо по влажной траве, дребезжа длинными полосками узкого языка.

Йорка приседает, собирает ладонью с травы влагу, закрыв глаза, с наслаждением протирает лицо, глубоко вдыхает утреннюю свежесть и, окончательно проснувшись, открывает глаза и осматривается. Ага, когда они утром шли в сторону реки, Солнце светило им в спину. Значит… Девушка ещё раз оглядывается и уверенно поворачивает в сторону поднимающегося светилы.

Когда Хайну по приказу каюма привели в его юрту, она, оглядевшись, сразу сообразила, как можно удрать и, найдя в ней самое тёмное место, откинула покрывающий землю ковёр и шустро заработала маленькими ручонками, отгребая землю от края юрты.

Притоптанная земля плохо поддавалась, но упорная девушка, сжав губы от боли, ломая ногти и сдирая с пальцев кожу, не переставая рыла и рыла, пока, наконец, узкий просвет не появился между юртой и земляной поверхность. Она уже хотела быстренько улизнуть, но в это время со стороны входа раздались голоса: