Сергей Быков. - История

Тыхта непонимающе смотрел на Сильвера.

– Прав Горький Камень, нет в этом мире случайностей! Мне надо не проклинать ту гиену, а благодарить – Угох заговорил совсем непонятно для Тыхты – И Вику, и сына, и тебя, как оказалось, преподнесла на блюдечке!

– Не понимаю? – прохрипел Тыхта.

– Это ловушка на тебя дурака! Нога-то, гы-гы, не моя!

– Ты злой Дух! – Тыхта вдруг всё понял! Не могли маленький мальчик и беспомощная женщина выжить в прериях. Но он выжили. У человека не может быть чужой ноги, но он видит это, сейчас, сам, собственными глазами. Угох аккуратно положил свою страшную дубину, снял странную, но такую эффективную, круглую штуку с руки и произнеся фразу на неизвестном языке достал большой хищно загнутый нож из блестящего тёмно-желтого камня. И хоть Тыхта и не понял, что сказал Угох, но этот страшный нож всё сказал за него.

– Ну, что ж. – Сильвер вынул из ножен здоровенный бронзовый клинок, который вождь и его сын почему-то называли – кукри. Ну, кукри, так кукри. Главное и режет, и рубит прекрасно! – Преступим к последней части Марлезонского балета…

Глаза Тыхты глядящего с ужасом на нож полезли из орбит. Неловко перевернувшись и став на карачки, он пополз прочь от Сильвера тихо подвывая. Собрав последние силы Тыхта поднялся на ноги и качаясь и едва не падая поковылял в сторону своих соплеменников, которые орали, но не чем не могли помочь. Табу. Сильвер посмотрел на нож в своей руке, а потом на щит и пробормотав – «всегда хотел это попробовать» – схватив его за ребро могуче размахнулся и метнул в удаляющегося врага. Можно смело утверждать, что Сильвер, первый в истории дискобол! Вращаясь вокруг своей оси, щит стремительно пролетел эти семь-восемь метров, на которые успел отдалиться Тыхта, и ударила того в затылок. Тыхта кулем повалился на землю. Горестный вой неандертальцев перекрыл восторженный рёв кроманьонцев. Сильвер, здесь и сейчас, был их кумир, их воплощённый бог битвы. Что бы не произошло дальше – их легенда!

Я видел, как Сильвер подошел к лежащему неандертальцу, как ухватившись за сальные волосы приподнял того над землёй и одним мощным стремительным ударом отсек голову! Если бы наши могли кричать сильнее они бы кричали, но это уже вряд ли! И в этот момент моё сердце пропустило такт. Предчувствие беды захлестнуло меня с головой!

– Сильвер, – прошептал я одними губами – уходи!

Но Сильвер меня, конечно, не услышал. Он повернулся к нам лицом, он воздел руки вверх в победном жесте. В одной блестел клинок кукри, а в другой моталась голова поверженного врага. Он что-то восторженно кричал, а толпа тысячекратно отвечала ему…

– Сильвер! – взревел я – Уходи оттуда!

Стоящие рядом и ликующие Ярик, Большой Ёж, Сарыч и некоторые другие охотники, кто поближе, удивлённо посмотрели на меня.

– Сильвер, уходи-и-и…. – да разве он меня мог услышать!

Из клубящейся толпы Старых Людей вылетел камень, ударил Сильвера промеж лопаток и отскочил в сторону. Вероятно, сам удар не принёс никакого вреда, но это было для него так неожиданно, что Сильвер втянул голову и обернулся с удивлённым и даже обиженным выражением лица. В этот момент ещё один камень ударил его в шлем так, что его слегка мотнуло в сторону. На несколько мгновений пала тишина. Все не просто замолкли, все просто остолбенели. Небо и земля поменялись местами! Вместо дневного Ока взошло Ночное! Случилось немыслимое! Нарушено Табу! Неандертальцы преступили закон! Я говорил, что общепринятых законов здесь немного, но чтутся они неукоснительно. И вот… потрясены основы! Никто не имеет права вмешиваться в поединок! Эх люди, люди, вы только ещё в начале этого печального и разрушительного пути.

Вылетевшее копьё Сильвер отбил рукой и не дожидаясь продолжения, швырнул отрубленную головув толпу неандертальцев, ипроворно подхватил щит, валяющийся рядом. В ответ, дико завизжав они кинулись на него. Сильвер не побежал, с его-то ногой, он принял единственное, но убийственное решение, шагнул навстречу врагам.

– Нет! – закричал рядом Ярик – Нет! Нет! Нет!

Волна голых тел моментально поглотила Сильвера. С диким, яростным воплем весь наш левый фланг сорвался в атаку, они помчались с озверелыми, перекошенными гневом лицами, потрясая оружием, перепрыгивая трупы, спотыкаясь, падая, сбивая и давя своих же! Через несколько секунд сорвался и правый фланг. Старые Люди с радостным воплем устелились им навстречу!

– Это пи…ц! – прошептал я.

Весь цент повернул головы и смотрел на меня. Десятки глаз, требовательно, осуждающе, ждущие. Удивляюсь как они ещё держат дисциплину…ещё чуть-чуть…. Но раздумывать некогда! Не можешь предотвратить – возглавь!

Воины! – заорал я – Не рассыпать строй! Шагом! Убьём преступивших закон всех до одного! Вперё-ё-ёд!

– Да-а-а-а!!! – взревел строй и двинул в гущу сражения.

– Не рассыпаемся! Держим строй! Строй! – надрывался я, идя за спинами наступающих. Не отставал от меня и Ярик с вождями, надсаживая горло.

– Строй! Строй! – кричали и сами охотники стараясь идти в ногу. «Нам нужен барабан» – мелькнула у меня совершеннонеуместная сейчас мысль.

– Строй! Строй! – кричали охотники, но перешагивая павших, спотыкаясь и оскальзываясь он всё равно рассыпался. Когда на нас накатила волна Старых Людей охотники, сохраняющие хоть какое-то подобие линий, удерживали их недолго. Сразу в нескольких местах произошли прорывы. Управление окончательно было потеряно, заварилась безобразная свалка всех против всех. Худшее, что с нами могло случиться, то, чего я так боялся. Вот сейчас и настанет час неандертальцев, более рослых и физически крепких. Но оказалось не все так просто. Сейчашнее охотники – это не они же утром! Это утром они мандражировали и откровенно боялись Старых Людей. А потом они их убивали! И такие страшные, поначалу, Старые Люди вполне себе умирали! А потом Старые Люди нарушили закон. Они подло напали на человека, который честно победил в поединке. И в глазах охотников, Старые Люди изверглись на уровень подлых гиен, трусливых шакалов! И те, и другие опасны, особенно когда в стае, но что с ними делают охотники? Правильно – убивают! Старый Человек, теперь не человек, он шакал, гиена! Так убьём же…. Мотивация страшная штука, могучая. И эта мотивация уравновесила физические данные неандертальцев, а может и перевесила….

Мы бились! Мы втыкали друг в друга копья, разбивали плоть и кости топорами и дубинами, резались кремневыми ножами, грызли зубами, душили…. Выли, орали, сипели. Уже никто никого не боялся. Неважно, большой ты или маленький, сильный или слабый, только злость, только бешенство, только ярость…

Я уже не мог нормально рубить в такой толкучке и неразберихе, в основном колол и резал. Руки постепенно наливались свинцом, дыхание уже давно было на грани. Рядом сражался, прикрывая меня щитом, Ярик. Его секира давно была выщерблена от многочисленных столкновений с кремневыми наконечниками и деревянными дубинами, недалеко ушедшими по крепости от камня. Теперь он скорее драл секирой, а не рассекал плоть. Отрубить кисть как это он сделал сегодня утром–это уже вряд ли. Где-то потерялся Большой Ёж, какое-то время рядом держался Сарыч, а потом пропал. Прибился, в круговерти боя малый, которому я дал клевец, и прилип, прикрывая меня, с другой стороны. Сколько я получил ударов, за это время, не счесть. Но доспех пока спасал.