Максим Арх - Регрессор в СССР. Лето 1977. Книга 1

Я молча кивнул в знак согласия, так как рот всё равно был забит бутербродом.

– И как же так получилось, что в столь юном возрасте Вас тянет не к игрушкам или веселью, а к менее интересному занятию.

– Дело в том, что к познанию мира, я начал тянуться с самого раннего детства, – почти проживав начал я. Речь была заготовлена с утра, в виду того, что я понимал, о чем со мной хотят поговорить, старался особо не отходить от тезисов, придуманных дома.

– С самого раннего возраста? Сколько же вам было?

– Годика три – четыре…

– Невероятно! – удивился тот и посмотрел на жену, как бы ища подтверждения моих слов. Та лишь пожала плечами и улыбнулась.

– Да-да, – проговорил я и приступил…

– Именно в детстве мне стало всё интересно. Интересно, почему игрушки падают? Отсюда я узнал, что существует закон притяжения. Кто его открыл? Где жил? А это далеко? На другом конце Земли? А земля большая? Ещё и круглая? Земля состоит из ядра и земной коры? А откуда это знаете? Кто открыл? Учёные? Ещё и древние философы? А кто это Диоген? Что за учёные? А как стать учёным? А какие учёные бывают? Ломоносов открыл МГУ? Не может быть?! А земля находится в солнечной системе? Не может быть?! Ах, ещё и не одна? А система большая? Сколько планет в системе? Ох, как много! Кто открыл? И все звёзды на небе – это именно звезды? Как наше Солнце? Ничего себе! – не запинаясь «чесал» я ахинею. – Вот вам и краткий учебный конспект, каким образом заинтересовать наукой ребёнка. А ведь тут, схематично показан интерес к таким наукам как философия, география, биология, математика, физика, химия, астрономия.Да и еще к некоторым, например, к литературе и музыке … Почему? Потому что, через ученых мы можем прийти к Ломоносову, который любил не только физику, химию, математику, но и писать стихи, в том числе вирши.

Супруги сидели, не шевелясь и не моргая, внимая каждому слову лектора.

– К примеру его стихотворение… как же там… эээ …, – играл я, – ах вот, вспомнил:

Я долго размышлял и долго был в сомненье,

Что есть ли на землю от высоты смотренье;

Или по слепоте без ряду всё течет,

И промыслу с небес во всей вселенной нет.

Однако, посмотрев светил небесных стройность,

Земли, морей и рек доброту и пристойность,

Премену дней, ночей, явления луны,

Признал, что божеской мы силой созданы.

– Так кажется у него…

То, что ответ школьника будет на столько замороченным, Иван Павлович себе не представлял и поэтому, закрыв в очередной раз рот, проникся к юноше, тянущемуся к знаниям всей душой.

– Саша, вот поставь пожалуйста рядом со своим списком цифры. От одного до трёх по приоритету. Я завтра постараюсь тебе несколько книг достать. Ну, а пока их прочтёшь, попробую достать и остальную литературу, – сказал «проф» и протянул мне листок.

Я наугад поставил цифры. Какая мне разница, какие книги он сможет достать. Главное было, чтоб меня запомнили.

– А чем ты ещё увлекаешься? – решила поучаствовать дискуссии библиотекарь.

– Музыка и спорт.

– Просто эталон советской молодёжи, – сказал профессор и осёкся, вероятно вспомнив, что я могу продолжить демагогию и вновь начать «задвигать телеги» и про советскую молодежь, и про страну Советов, и про роль партии и правительства, и про роль лично горячо любимого … а вспомнив, протёр носовым платком вспотевший лоб и быстро сменил тему.

– Да, спорт – это хорошо. И музыка – это замечательно. Молодец. Какое же замечательное поколение мы воспитали, – сказал вслух «проф», и в этот момент перед его глазами встала картина студентов-шалопаев из института, где он одно время преподавал, и его передёрнуло.

– Иван Павлович, а вы чем занимаетесь, – вывел из задумчивости профессора мой голос, и тот встрепенулся.

– Я? Работаю, конечно. Работаю в одном НИИ, – солидно сказал он.

– А в какой области трудитесь? Если, конечно, это не секрет.

– Ничего секретного нет. Работа связаны с химией. Изучаем высокомолекулярные соединения. Ищем, в общем.

– И что ищите? Находите?

– Бывает! – не без гордости сказал он. – Вот, к примеру, сейчас появилась неплохая перспектива, попробовать выделить именно такое высокомолекулярное соединение с помощью лазера… – химик замолчал. – Тебе, наверное, всё это вряд ли интересно? – спросил он, вероятно забыв, что по легенде мне интересно всё. Что ж, напомним.

– Нет-нет отнюдь, очень интересно. И как же вы собираетесь, это делать?

– Ну, тут дело в том, что …. – «Проф» пустился во все тяжкие, показывая и доказывая мне, что углеродные нанотрубки замечательны своим структурным совершенством и разнообразием приложений… и т.д. и т.п.

В общем было ясно, что ничего неясно. В химии я разбирался слабо. Поэтому просто запоминал, о чём говорит собеседник.

«Нужно будет глянуть в планшете, что там за нанотрубки такие и почему открытие «забуксовало»», – решил подсобить гостеприимному хозяину я.

Через полчаса, за которые я успел съесть два бутерброда с красной икрой и одно пирожное, профессор, исписав пол тетради, успокоился и замолчал.

– Да, химия – замечательная наука. Недаром ей так много уделял внимания Михаил Васильевич Ломоносов, – поднял я передающееся знамя очковтирательства и начал ответный монолог. – Известно, что он очень любил этот увлекательный предмет и 25 июня 1745 года ему даже было присуждено звание профессора химии. По нынешним временам – это равносильно, как стать академиком. Ломоносов очень увлекался в своей лаборатории изучением стекла и фарфора. Он провел более трёх тысяч опытов. В своей работе «Элементы математической химии.», изданной в 1741 году Михаил Васильевич писал…

Через 20 минут, я решил закруглятся, а то наверняка рты у слушателей будут болеть, ибо открыты они были всю мою лекцию.

– Во Эмма, память у парня! Шпарит без шпаргалки. Просто диву даешься, когда слушаешь. Молодец! – уже перейдя в разговоре с супругой «на ты», сказал Иван Павлович, показывая на меня открытой ладонью руки «ленинским», революционным жестом.

***

Мы просидели ещё минут пятнадцать-двадцать, кушая эклеры и болтая о современной музыке. Конечно же, никакой «The Beatles» или, упаси Господи, «Rolling Stones», профессору, как и его супруге, не нравились. А вот песня «Валенки» в исполнении Ольги Воронец была им очень по душе.

Также им очень нравились песни из советских фильмов: «Девчата», «Весна на заречной улице», «Трактористы». Эти фильмы, как и песни, мне тоже очень нравилась, и мы с удовольствием некоторые из них спели.

Как-то сам по себе разговор стих. Повисла минутная пауза и я ей решил воспользоваться.

– Большое спасибо за завтрак и приятную беседу. Извините, но мне пора, – поднимаясь, поблагодарил я добродушных хозяев.

Особо сильно отговаривать меня не стали и, попрощавшись ещё раз, я одел сандалии и поехал домой.