Максим Арх - Регрессор в СССР. Лето 1977. Книга 1

Все молча переглядывались, и я решил ещё раз уточнить:

– Или всё-таки Кобзон и Толкунова?

– Нет! – хором прокричала мои детишки – все, кроме недовольного басиста, что-то бурчащего себе под нос.

«Ну-ну, бурчи дальше», – не стал особо заворачиваться я его заскоками.

Общее напряжение спало, все облегченно засмеялись. Ну вот и славно.

– Пусть поют свои, а наши не надо! – убирая гитару в чехол, весело сказал Дмитрий.

– Так ребята… У нас, «значить», получается два дня отдыха, – продекламировал я.

Все прокричали «ура!», но потом Антон, неожиданно сказал:

– Ребята, я завтра вечером собираюсь приехать сюда. Репетировать. Вы, как хотите. Мефодий ты со мной?

– Конечно. Всё равно дома делать нечего, а тут над темпом поработаю, – а затем добавил, глядя на меня: – Под метроном.

Иннокентий поморщился, но тоже сказал, что подъедет. Юля и Сева ещё не знали – смогут или нет.

– Я, наверное, нет. Дела. Поэтому репетируете без меня, – поставил в курс дела подданных император.

***

Когда мы завезли Юлю и остались вдвоём, я напомнил товарищу партийное задание ещё раз.

– Сева. Вот тебе четыре песни. Поставивших их папе. Потом заберёшь. Ни в коем случае плёнку папе не отдавать. Скажи, что нам срочно нужен администратор для ансамбля. Очень-очень срочно. Пусть посоветуется с кем-нибудь, или подскажет к кому обратиться? Может быть через три головы… Через знакомых… Через знакомых, их знакомых, его двоюродной сестры зятя… В общем любыми путями.

*****

Более половины ночи, я провёл в школе, печатая крамолу…

Глава 16

13 августа. Суббота.

Новости дня:

Распоряжением Совета министров СССР, в Эфиопию направлены советские военные советники.

Марш членов Национального фронта в Льюисеме, юг Лондона, сопровождается сценами насилия.

На утренней пробежке, меня окликнули:

– Эй парень!.. Миша!.. Мальчик, стой!.. Погоди!..

Я оглянулся. За мной бежал усач из Спартака, ДЮСШ номер какой-то там – не помню… и с ним молодой парень. Форма была традиционно одинаковая – белые футболки, синие тренировочные штаны, бело-синие кеды.

Я остановился. Бело-синие «не динамовцы» подбежали, поздоровались и началось…

«Нельзя закапывать талант в землю…» «Только у них в школе готовят настоящих атлетов.» «Только они могут мне помочь раскрыть мой потенциал…» и т.д. и т.п. – в общем, всё сводилось к одному вопросу: «Когда я приду в зал?».

– Наверное, в октябре, – сказал я охреневшему от такой «правды» тренеру и пояснил: – Дело в том, что сейчас я занят. В сентябре начнётся учёба. Пока то, да сё… Так, что ждите меня где-то в конце сентября, начале октября…

– Ну, ты можешь заехать хоть на час? – настаивал тренер, имя которого я не помнил.

«Может, действительно заехать? Только вот нужно ли мне это сейчас, да и нужна ли мне такая известность вообще?.. Пока не ясно, но совершенно понятно, соревнованиями и всякими сборами – зае***.Нет. Пока некогда. Сейчас цель другая…»

– Я помню, когда у вас тренировки. Будет время, заеду, – проговорил я, быстро попрощался и, не дав втянуть себя в дискуссию, убежал…

*****

Мама пришла после дежурства и готовила завтрак.

– Ну, дай хоть на тебя посмотреть, полуночник. Всю неделю на своих репетициях проводишь. Эх ты, гулёна, – сказала она и прижала меня к себе, гладя мои волосы.

Мы стоим, обнявшись несколько минут, а она меня гладит по голове.

– Чем планируешь сегодня заниматься? Может к бабушке съездишь? Каникулы скоро закончатся, а ты так толком и не отдохнёшь, – сказала мама, отстранив меня для того, что бы перевернуть, жарившиеся на сковородке сосиски с луком.

– Нет, мам. Дела. На следующие выходные махну. Сегодня, собираюсь поехать поискать пишущую машинку, может удастся купить. А потом, потом не знаю… может в музей схожу, –сказал прилежный сынуля, помогая маме расставлять посуду на стол.

– Да?.. –удивилась она, – Что за музей?

–Государственный дарвинистский музей.

– А такой разве есть? Никогда не слышала о таком музее.

– Эээ, –только и сказал я. И ведь действительно, может такого ещё нет. Нужно будет в планшете глянуть.

*****

Так как мама была с ночного дежурства, то после завтрака пошла спать. Я же после того, как помыл посуду, потихоньку достал с балкона соседей планшет. Интернет работал, и я посмотрел информацию о музее.

Инициатором создания музея был биолог Александр Кокс, который к сожалению, в 1964 году умер. В 1907 году биолог перенёс коллекцию чучел редких животных в здание Московских женских курсов в Мерзляковском переулке. В 1926 году вышло постановление Совнаркома РСФСР о строительстве нового здания для музея. Госфинансирование не могло выделить деньги 20 лет, из-за чего в 1945 году было проведено заседание Совета министров РСФСР, который подтвердил намерения построить здание, но строить его начали лишь в 1960 году на 3-й Фрунзенской улице. Однако в конце строительства здание передали хореографическому училищу Большого театра…

«Ну, ни хрена себе подстава. Мутили-мутили, да так ничего не закрутили», – подумал я и продолжил чтение.

В 1968 году, Моссовет, всё же выпустил указ о строительстве музея. Ну а возведение началось совсем недавно в 1974 году и будет продолжаться ещё двадцать лет. Первая постоянная экспозиция откроется лишь в далёком 1995 году. В 1996 году заложат ещё один корпус и закончат в 2007, хотя это уже неважно. А важно то, что нет, дорогие товарищи, музея Дарвина в 1977 году, ну или я чего-то не понял. Вот как всегда: кому-то хрен, а нам – всегда два!

Жаль, конечно. Попасть бы туда было неплохо… Пощёлкать «древним» фотоаппаратом, сделать зарисовки в альбоме, что-нибудь законспектировать, пообщаться со смотрителями, быть может с директором «перетереть» на археологические темы. Ан нет, облом!

Что делать, как говорится – на нет сюда и сюда нет. Потом поищем какой-нибудь другой музей.

Зачем мне это надо? Да за тем же, зачем я сейчас пойду в здание с книгами, где доброжелательная тётя Эмма, передаст юному гению, для чтения, какую-нибудь «хренотень». Нужно, чтоб меня видели, нужно чтоб меня помнили…

*****

Я взял сумку через плечо и вышел на улицу. Сегодня была суббота и библиотека была открыта до четырёх.

Пообщался с приветливой Эммой Георгиевной, которая была рада мне, как родному. Звала меня завтра в гости и передала две больших книги. Как оказалось, это были два тома – «История римской литературы», издательства Академии Наук СССР 1959 – 1962 годы.

На вопрос: «А, нет ли у вас «Евангелия от Иоанна» или от кого-нибудь ещё?», визави зависла и выпучив глаза, и пыталась меня загипнотизировать. Через пару минут тишины, она вышла из «коматозы», и истово замотала головой, типа: «Да ты офигел что ль пионер?! Под монастырь хочешь подвести?! Нету тут такого! И не было никогда!»