Юрий Панов - Меч Кощея Бессмертного

Тогда и решились держаться друг друга: в Пады Борис не хотел возвращаться и решил остановиться в городе Балашове, а вот Михаил – это другое дело… Тем более, что работать он решил именно в кузне отца…

5.

– Что же получается? – задавал себе неоднократно этот вопрос Борис, пока не сформировал собственный ответ на него. – При Горбачеве советская власть фактически объявила о своей неспособности обеспечить граждан элементарным набором товаров и услуг. Обвал нефтяных цен сократил возможности для импорта, а развитие самой советской экономики только замедлялось. Было принято решение развивать «кооперативное движение» – другими словами, разрешили вкладывать в экономику нелегальные капиталы, накопленные за годы распределительной экономики тем, кто имел доступ к дефициту. Эти деньги были инвестированы в производство «вареных джинсов», закупки импортных компьютеров и видеомагнитофонов, скупку недвижимости на тогда еще абсолютно черном рынке. Почти все отечественные олигархи, владеющие сегодня миллиардными состояниями, – это выходцы из этой перестроечной эпохи…

Очередь – это была очень большая проблема… Потерять своё место в очереди было самым страшным, так как обратно пробиваться приходилось с боем.

Хоть цены первоначально где-нибудь отпускались и в магазинах появлялись продукты, но это было ненадолго. И само изобилие было обманчиво – эти товары просто не по карману. Сами цены быстро росли, поднимаясь в сотни раз, а зарплаты – лишь в десятки.

Наивные представления Бориса, считавшего когда-то, что со временем преступность в нашей стране исчезнет сама собой, к сожалению, так и остались социалистической утопией.

Так в жизни Бориса появился Суховей…

Однажды, по рецепту бабки Алёны Борис сделал несколько литров самогона и решил продать его на рынке, разлив в поллитровые бутылки. Сначала всё шло хорошо: бутылки активно продавались, поскольку он их продавал по цене, меньшей, чем была на рынке. Однако, когда их осталось одна или две, к нему подошли два крепких мужика.

– Суховей, смотри-ка, этот урод решил самогон продавать… – обратился невысокий, но коренастый парень в чёрной спортивной куртке к более высокому мужику в зелёной с красными полосами куртке. Затем повернулся к Борису и произнёс. – Этот рынок наш и тебе за продажу самогона надо с нами поделиться!

– А чё это я буду делиться? – Бориса задел нахальный голос парня. – Я вас не знаю и знать не собираюсь!

– Ладно… – тихо произнёс нахал. – Щаз узнашь!

И, схватив Бориса за руку, лихо нырнул под неё, вывернув ему руку за спину. А чтобы тот почувствовал, кто здесь хозяин, рванул её вверх. Резкая и сильная боль от выворачивания плечевого сустава заставила Бориса застонать.

– Ну, как, теперь ты нас узнал? – спросил Суховей, усмехаясь.

– Узнал… Узнал… – прохрипел Борис. – Чего вы от меня хотите?

– Вообще, мы берём только четверть с выручки… – произнёс Суховей. – Но, раз ты про нас ничего не знал, тебе придётся отдать половину…

Новый рывок руки вверх, и Борис прохрипел. – Ладно, Суховей, половину…

Рука помощника Суховея залезла в карман Бориса и достала всю выручку. Он отсчитал половину, а остальные деньги засунул Борису за пазуху. Повернулся, отдал деньги Суховею, и пошёл не спеша к другому продавцу самогона, который спешно готовил деньги.

– Торговать – торгуй, но не забывай платить! – усмехнувшись, произнёс Суховей и пошёл к соседу…

Так Борис на себе узнал, что такое рэкет…

Интересуясь «рэкетом» у знакомых, он узнал, что большинство «наездов» на кооператоров со стороны бандитов были довольно спонтанными и порой приводили к конфликтам между обеими сторонами. Кое-кто из кооператоров, не сдаваясь им, как это сделал сам Борис, пытался сопротивляться, отказываясь платить дань рэкетирам, поэтому главными орудиями Суховея и других таких же, в то время были раскаленный утюг и другие пыточные инструменты.

Однако затем ситуация стала благополучно разрешаться в пользу того, чтобы улаживать все возникающие проблемы полюбовным соглашением, и конфликт между большинством кооператоров и рэкетирами практически сошел на нет. Кооператоры стали исправно платить деньги за то, чтобы бандиты оберегали их от «наездов» других «бригад» или заезжих «гастролеров».

После того, как участковый милиционер уменьшил его выручку ещё на четверть, Борис задумался. – А стоит ли связываться с алкоголем и рынком? Может, поискать какую-нибудь другую работу?

Но и тут, решив устроиться на железную дорогу в Балашове каким-нибудь ремонтником, Борис узнал, что их переводят на хозрасчёт и часть работников придётся сократить, так что ни о каком приёме новых работников и речи быть не может…

На многих предприятиях, которые почему-то вдруг стали убыточными, руководство объявило либо о сокращении персонала, либо о закрытии вообще.

Попытка устроиться на «Балтекс» закончилась провалом – несмотря на то, что комбинат плащевых тканей был градообразующим предприятием, на нём тоже начались сокращения персонала. Но в Пады Борис возвращаться не хотел и работу перехватывал, где придётся…

6.

– Что же делать? – этот вопрос сам собой невольно встал перед Борисом. – Закупать и торговать автомобилями?

Да, тогда личный автомобиль был мечтой любого советского человека. Хотя в СССР легковые автомобили выпускали ГАЗ («Волга»), завод в Тольятти («Жигули») и АЗЛК («Москвич»), просто так машину было приобрести нельзя. Но заводы СССР не могли удовлетворить спрос населения, к тому же автомобили были предметом экспорта и продавались как в развивающихся, так и в капиталистических странах Европы. Продавать спиртное ему уже не хотелось, помня о встрече с Суховеем…

Как-то, проходя мимо недавно открывшегося магазина на Центральном Балашовском рынке, он увидел объявление о том, что магазину требуется работник, который занимался бы обеспечением товарами – экспедитор. Кто такой экспедитор он не знал, но то, что он способен обеспечить товарами магазин, был уверен. И, к его удивлению, в отделе кадров получил утвердительный ответ! Так Борис стал работать экспедитором…

Постепенно жизнь Бориса налаживалась: работу экспедитора он освоил достаточно быстро и неожиданно для себя понял, что если постараться, то можно самому, используя мощности магазина, привозить и реализовать товары для других людей…

Как-то, будучи в Санкт-Петербурге, он оказался около старинного особняка на улице Чайковского, который в народе именовался «домом Нарышкиных». Красивый особняк запал в душу Бориса тем, что он хоть как-то был связан с Нарышкиными, о которых в Падах Борис имел достаточно большую информацию от деда и друзей. Тогда это были одиночные сведения, но сейчас, связав их с этим особняком, Борис получил в голову большую занозу.