Андрей Шопперт - Колхозное строительство [СИ]

Опять Штирлиц близок к провалу. Как потом оказалось, директор ТЮЗа Ирина Глебовна Петрова уже три года бьётся за строительство того самого красивого здания на улице Свердлова. Пока оно есть только в рисунках, да в не полном комплекте чертежей.

— Ещё в 1965 году мы все вместе радовались, что проект, наконец утверждён, что будет теперь в нашем городе новый детский театр. Но сейчас, в 67 году, выяснилось, что рабочих чертежей на строительство в полном комплекте нет, а то, что уже можно строить, делается крайне медленно. За прошлый год из ассигнованных 183 тысяч рублей освоены только 2 тысячи.

— А не пробовали в обком обратиться? — хотя чему тут удивляться, ведь культура у нас по остаточному принципу.

— Да, я за два года во всех кабинетах обкома партии и Облисполкома побывала. Как на дурочку уже смотрят. Ладно, Пётр Миронович, мне звонил Александр Васильевич Борисов и просил вам помочь. Слушаю, — она завела его по переходам в небольшую комнатку, — Знакомьтесь. Это Главный режиссёр театра Юрий Ефимович Жигульский, — товарищ напоминал Конкина в Павке Корчагине с длинными неприбранными и неухоженными волосами. Хиппи.

— Вот как, я думал у вас Владимир Мотыль главреж.

— Нет. Ушёл от нас Володя на вольные хлеба, сейчас на Ленфильме снимает "Женя, Женечка и "катюша"", по сценарию, написанному совместно с Булатом Окуджавой. А чем же вас, Пётр Миронович, Юрочка не устраивает? — грозно свела брови Петрова.

— Вот сейчас и решим. Устраивает или нет, — Пётр демонстративно сел, хоть его "театралы" и не приглашали, давая понять, что разговор на долго.

— Слушаю вас, — присел на краешек стула хиппи, явно спешил. Ничего, сейчас мы это исправим.

— У меня есть к вам просьба подкреплённая одобрением товарища Борисова.

— Хм, с козырей заходите, — усмехнулся молодой человек.

— У нас в Краснотурьинске есть два больших дворца. В разы больше вашего здания. В обоих дворцах есть огромные по вашим меркам зрительные залы. И вот эти огромные залы почти всегда стоят пустые. Не ездят к нам театры. А ведь у нас в городе почти тридцать тысяч детей. Давайте исправим эту дискриминацию по территориальному признаку, — Пётр выложил на стол директора фотографии дворцов снаружи и изнутри.

Нехотя посмотрели и позавидовали с кислыми рожицами.

— Это ведь везти аппаратуру, костюмы, рабочих сцены, декорации. Дорого и хлопотно, а потом ещё всё это в порядок приводить. У любого театра и так залы полны и билетов не достать. Зачем ехать? — покивала Петрова.

— То есть нужен стимул. Учтите, я знаю, что "стимул" — это палка. То есть кнут в лице председателя исполкома областного Совета у меня есть. Теперь давайте поговорим о пряниках.

— А есть и пряники? — невесело хохотнул хиппи.

— Уйма. Причём, когда я озвучу последний, то вы будете уговаривать меня забрать вас к себе со всем театром на постоянное место жительства.

— Да, вы сказочник, Пётр Миронович, — хмыкнула директриса.

— А как вы узнали? — Пётр достал напечатанную в типографии "Заря Урала" первую часть "Буратино ищет клад" и положил на стол рядом с фотографиями.

— Бляха муха, то-то думаю — фамилия знакомая. Утром мне пришлось пять рублей выложить за эти странички. Конечно, не "Понедельник начинается в субботу", но судя по началу, вещь не хуже чем у Толстого получится, — Юрий Жигульский, — встал и протянул руку, — Молодец вы, Пётр Миронович.

— Будет и ещё одна повесть. Называется — "Вторая тайна Золотого Ключика", — Пётр достал из портфеля отпечатанную на машинке секретаршей рукопись.

— Интересно, — волосан взял бережно скреплённые обычной скрепкой листы, — А вы их принесли нам, похвастать, или есть цель.

— Похвастать, естественно, — усмехнулся Пётр, — Вот читаю какую-нибудь книгу, дохожу до последней страницы и с сожалением откладываю, и знаю, что не будет продолжения. А вот представьте, ставите вы спектакль "Золотой Ключик", а потом объявляете, что через месяц продолжение будет. Премьера. Нигде в мире нет. В Москву пригласят. А потом ещё одно продолжение, и как вы говорите: "Не хуже чем у Толстого", — Пётр оглядел задумывавшихся служителей Мельпомены, — Есть один минус, который вы, уважаемый, Юрий Ефимович, можете превратить в плюс. Я не умею писать сценарии. Может разделим мировую славу на двоих?

Переглянулись, мысленно потёрли руки. А ведь и, правда, впервые в стране. На премию Ленинского комсомола тянет. И Пётр решил их добить.

— Есть у вас, товарищи магнитофон?

— Есть, недавно получили очень хороший студийный магнитофон немецкий. "Telefunken M10A", — Раз немецкий, значит, наверное, лучше нашего, решил Пётр и достал кассету с детскими песнями.

— Поставьте вот эту плёнку.

Поставили. Послушали. Ещё раз перекрутили и прослушали.

— Сильно. Чьи это песни?

— Мы с приёмной дочерью написали. Вот представьте. Детская музыкальная сказка детектив. Из Ленинградского зоопарка американские шпионы украли очень редкого белого львёнка. Они забираются на небольшой кораблик и со всей скоростью плывут в Америку. Но тут их предупреждают по радио, что наши выслали в погоню подводную лодку. Тогда шпионы поворачивают и чтобы запутать следы решают идти вокруг Африки. Где-то в районе Мадагаскара они попадают в шторм, и кораблик выбрасывает на скалы. Клетку с львёнком разламывает, и он попадает в джунгли на небольшой остров. Американцы охотятся за ним, но звери этого острова помогают львёнку прятаться от шпионов. В это же время на острове появляется браконьер, который любит котлеты из гиппопотама. Теперь уже львёнок с друзьями помогает маленькому гиппопотамчику. В это время к острову причаливает наш кораблик и забирает львёнка и сироту гиппопотамчика с собой в Ленинград. И всё время поются вот такие песни. Кстати, песня про "Улыбку" одна из этих песен. В конце львёнок поёт песню о маме.

По синему морю, к зелёной земле

Плыву я на белом своём корабле.

Меня не пугают ни волны, ни ветер, —

Плыву я к единственной маме на свете.

Плыву я сквозь волны и ветер

К единственной маме на свете.

Скорей до земли я добраться хочу,

— Я здесь, я приехал! — я ей закричу.

Я маме своей закричу,

Пусть мама услышит,

Пусть мама придёт,

Пусть мама меня непременно найдёт!

Ведь так не бывает на свете,

Чтоб были потеряны дети.

Пётр пропел последние строки и, переведя дух, осмотрел будущих соавторов.

— Много песен? — первая включилась Петрова.

— Десяток.

— Ещё что ни будь, напоёте.

— Да, пожалуйста.

Из мяса её я пожарю котлеты! Тысяча вкусных, румяных котлет! Ха-ха!

Мне врач прописал такую диету — гиппопотамские кушать котлеты. Ха-ха!

От каждой котлеты из гиппопотама поправлюсь я сразу на три килограмма! Ха-ха!