Константин Калбазов - Пилигрим 3 [СИ]

– После того, как Федор прибрал на поединке Ратибора, князь благоволит ему и держит подле себя. Но пока не советуется.

– Ничего. И Пограничный не враз камнем опоясался. Время терпит. Обождем. Сам-то он как? Оправился после ранения?

– Оправился, дурья башка. Велел ему для начала опоить Ратибора, чтобы он на поединке не таким прытким был. Да куда там. Удаль молодецкая взыграла. Насилу управился.

– Ты работу со своими проведи. Мне не геройство их нужно, а реальный результат. Толку от их трупов никакого.

– Да уж и не знаю как им в головы это вдалбливать. Большинство все понимает нормально. Но вот случаются и такие как Федор.

– Что делаете, чтобы побыстрее войти в доверие к князю?

– Он исподволь подал мысль Ростиславу, что де, может те, кто твердят о том, что ты его обманул, и не правы. Взялся поставить плавильню на кузнечном дворе. Князюшке затея эта не больно-то понравилась, но разрешение дал. Мол, доказывай, если есть такая охота. Раньше на такое рассчитывать не приходилось.

– Думаешь сработает? Оно ведь как, если вбил себе то в башку, так и каленым железом не вытравишь.

– В любом случае будет еще одним шагом к доверию. Ну и противниками обзаведется. Без этого никуда.

– С этим понятно. А вот со Святополком решать нужно иначе. И желательно так, чтобы на несчастье походило. Не хочу, чтобы у Владимира даже тень сомнения мелькнула.

– Быстро не получится. Не готовились под него. А Новгород далече будет.

– Ничего. Время есть. Слава богу Всеволод все еще крепок.

Н-да. Вообще-то, ему всего-то пятьдесят восемь. Но тут это возраст. Есть конечно долгожители, но эти обладают поистине богатырским здоровьем. Если вдруг вылезают какие болячки, человек сгорает довольно быстро. Потому как нет развитой медицины.

Михаил намерен это дело поправить. Даром что ли шесть лет назад переманил к себе знатного царьградского врача. Не сказать конечно, что учебное заведение с больницей при нем потянет на медицинскую академию. Но лиха беда, начало. Главное, что процесс обучения студентов идет. Причем Геласий сам подбирает себе учеников в школе.

Идут к нему сугубо добровольно. Из под палки настоящего специалиста не подготовить. Но и из них, оставляет грек далеко не всех. Только тех, в ком видит искру. Романов не вмешивается. Во-первых, для Пограничного такого количества более чем достаточно. Во-вторых, сейчас идет закладка будущих преподавательских кадров. Так что, будет еще академия. Еще как будет. Главное, чтобы сам Пограничный устоял на особицу.

– Теперь по Шарукану рассказывай, – решил сменить тему Михаил.

– Не просто с ним, Михаил Федорович. Вроде и побили. И половину людей в битве он положил. Да только авторитет его у половцев все так же велик. Ярится сам, да других подбивает, поквитаться с нами. И в желающих недостатка нет. Богатство наше им взор застит. Опять же, орды Тераккана и Кучуккана сдают нам шерсть, кожи и мулов разводят, за звонкую монету или товары наших мастерских. А другим ходу на наши торжища нет.

– Тесть мой там случаем мудрить не начал?

– Ты о перепродаже шерсти других орд?

– Об этом.

– Пока не замечен. Хотя ему и предлагали. В толк не возьму, отчего он отказывается.

– От того, что я его упредил чтобы и не думал со мной так хитрить. От него товар приму, даже если придется еще амбары строить. А вот если он потянет ко мне еще и сторонний, то прикрою лавочку.

– И?

– Сам же говоришь, пока держится.

– Угу. Знает, что слово твое крепко.

– По Шарукану говори, – вернул его к насущному Романов.

– Не получается пока к нему подобраться. Крепко стережется.

– Ищи лазейку. Убрать вождя всегда проще, чем потом с войском бодаться.

Простившись с Борисом, Михаил вновь вернулся к прерванной работе. На этот раз не очередная механическая новинка, а черновик письма Кириллу Комнину. Брат императора прислал ему послание с предложением выступить в империю для участия в очередной кампании против норманов. Обещал щедрую плату.

Ну что тут сказать. Стрелы начиненные греческим огнем конечно та еще вундерваффе. Но враги империи наловчились справляться с это напастью. Михаил посоветовал использовать широкие железные наконечники, которые бы прорезали кань.

Как результат, противник стал использовать либо двойные полотна, либо тот же тонки войлок, в котором стрелы с такими наконечниками попросту вязли. Опять же, в ход пошли плетенные из прутьев щиты. Цена копейка, времени на изготовление уходит немного. Потерять не жалко. Словом, наловчились противостоять огненному дождю.

Огнеметы? Так у них и свои сифоны есть. Не такие маневренные, в чем-то уступят, но тем не менее имеются. И толку от них опять же чуть да маленько. А все от того, что оружие это сугубо оборонительное. Ты поди сам в атаку по пылающей земле, собирая подошвами этот средневековый напалм. Мало точно не покажется.

А вот пушка, это другое. Если против картечи еще можно было использовать щиты из толстых плах. То против керамических ядер они уже не помогут. Про кирпич летящий со скоростью в двести метров в секунду, уже говорилось. Для плотных построений ядро где-то даже сопоставимо с картечью. А если сосредоточить большое количество стволов на узком участке, то совместив кавалерийским ударом моно прорвать центр к нехорошей маме.

Так что, отправь Михаил в империю экспедиционный отряд, и он там наворотил бы дел. И серебро вовсе не было бы лишним. Уж в свете-то предстоящих событий, точно. Да и его казна не бездонная. А траты только растут. Не заинтересует войлочной продукцией русичей, не сумеет наладить выделку пряжи, и волком взвоет. Потому как баранина в рационе кочевников резко сократилась. И означать это может только одно. Завалят его шерстью так, что и рад не будет.

Но куда ему дергаться с такими гирями на ногах, как Шарукан. С этим волком нужно что-то решать. Иначе он точно жизни не даст. Вот и сочиняет письмо императору, мол он бы с радостью и непременно, но самого со всех сторон атакуют. Только с первым снегом и познал малость покоя. А с весной все начнется сызнова.

Кстати, ни разу не вранье. Именно, что начнется. Как там у Блока – и вечный бой, покой нам только снится… Вот так и у него. И в этот раз опять придется атаковать. Иного выхода попросту нет. Причем еще до того, как степь высохнет. Потому как теперь он и сам будет уязвим для огня, пожелай половцы пустить против него пал. От самого-то пламени он отобьется. А вот лошади, это тема иная.

Закончив писать послание, перечитал в очередной и раз, и начал переписывать набело. Тему с тем, чтобы передать технологию империи Михаил опять обошел. Не получалось у Кирилла Комнина воссоздать то, что он увидел. Близко-то к пушкам его не подпускали. А газогенераторная пушка, это не пороховая. Глянув со стороны, не больно-то и повторишь.