Константин Калбазов - Пилигрим 3 [СИ]

– Ничего не хочу слышать. Я ничего не знаю, – тут же замахал на нее руками Алексей.

Грохот колес, стук и треск дерева, разносящаяся окрест площадная брань, окрики десятников. Не сказать, что картина походит на происходившее еще месяц назад. Но на отточенную слаженность механизма, что они выказывали еще вчера, при устройстве ночного лагеря, все же не походит.

Сказывается появление противника. Народ откровенно нервничает. Неизменно суетится и совершает ошибки. По большей части повозки сдвигаются достаточно споро и согласно отработанного порядка. Но все же совсем не так, как это было на тренировках.

Половцы уже неслись к русичам во весь опор. Еще немного, и они приблизятся на дистанцию полета стрелы. А тысячи стрел прилетевшие одновременно не могу не причинить вреда. Даже укрытие за щитами не может гарантировать полную безопасность.

– Тоха, подавай назад, – распорядился Андрей.

Товарищ довольно ловко управляясь с четверкой лошадей, заставил их попятиться назад вкатывая тачанку в промежуток между двумя повозками. Такой вариант их использования прежде не рассматривался. Только сегодня утром воевода распорядился выставить их в боевую линию. В принципе, ничего страшного. По сути тот же промежуток, что оставляется под пушки. А уж этот то момент отрабатывался, причем орудия выставлялись в промежутки между разными повозками, чтобы экипажи сумели отработать этот момент.

Снаружи раздался гулкий рокот двадцати четырех пушек, выстроившихся в линию. И в сторону несущихся во весь опор половцев устремилась туча стрел. Причем, вполне даже видимая. Все же почти полторы тысячи штук.

– Хорош, – распорядился Андрей.

Антон застопорил рычаги тормозов, соскочил с передка и бросился к лошадям. Животных тянущих боевые повозки распрягают и уводят в центр лагеря. Не сказать, что это гарантирует им безопасность. Но для лука и арбалета лишние полсотни метров все же имеют значение. Тем более, что специально в них никто целить не будет. Куда больше противника занимают пехотинцы в повозках.

К тому же, лошади имели эдакие неполноценные попоны из стеганки, прикрывающие спины. До поры они были свернуты и прикреплены на крупе. Но в бою их следовало развернуть, и закрепить, на упряжи. Не сказать, что столь уж действенная защита. Но хоть что-то.

Пограничники не могли себе позволить такую роскошь как потеря лошадей. Это у кочевников в походе может быть до пяти заводных лошадей, русичи такой возможности были лишены. Ну или пересаживаться на неприхотливых степных лошадок, не требующих запаса фуража и не приученных к зерну. Их кормежка кочевникам вообще ничего не стоит.

Вообще-то, лучше бы увести их в центр. А то мало ли, как оно обернется. Лошадь вообще существо пугливое. Если запаникуют, то вчетвером могут уволочь достаточно легкую повозку, наплевав на тормоза. А это может оказаться брешью в обороне. Впрочем, данный момент воевода предусмотрел.

Закончив с попонами, Антон начал стягивать ремешки шор, напрочь лишая лошадей зрения. Не сказать, что это полностью их успокоит, но лишившись зрения, они все же будут не так сильно паниковать.

Тем временем Андрей устанавливал в пазы щиты. Два узких, с щелью в ширину ложа стреломета, непосредственно на нем. Два других, чуть позади на уровне вертлюга оружия. Это позволяло обеспечить более или менее приличную защиту стрелку и в то же время, обеспечивало довольно широкий сектор обстрела. Правда, обзор в значительной мере уменьшался. Но такова цена безопасности.

Пока они готовились к бою, орудия выстроившиеся в линию продолжали грохотать. С каждым залпом они все ближе откатывались к укреплениям. Расстояние между ними и накатывающей на них лавой неизменно сокращалось. Наконец к пушкам подали передки, и упряжки увлекли их на позиции в просветах между повозками.

Андрей закончил взводить стреломет. Вложил болт. Поднял и разложил прицельную планку. Удерживая оружие за рукоять, задрал его под довольно большим углом, изготовившись выстрелить.

Пропел сигнальный рог, и раздались десятки хлопков тетив стрелометов на повозках. Греков так же нажал на спуск и сразу начал взводить оружие, для следующего выстрела. Можно конечно попробовать проследить полет своего болта. Но он не на стрельбище, а в бою. Изменить что-либо уже не получится. Сейчас же важна скорострельность.

Щелчок ореха захватившего тетиву. Ослабить натяжитель. Откинуть в сторону. Болт под зажим. Ухватиться за ручки. Лава уже близко. Еще немного и половцы начнут метать стрелы. Выбрал нужную прорезь на прицеле. Угол возвышения уже значительно меньше. Хлопок!

Отжал храповик. Подал крюк на тетиву. Схватил вороты и быстро вращая натянул их. Сложил прицел. В нем больше нет нужды. На этот раз прицелился тщательно. Нарастающий свистящий шелест.

– Прикройся, – звучит команда командиров, которой вторят сигналы свистков.

Хлоп-п! Теперь он не удержался от того, чтобы посмотреть вслед болту. Тот вонзился всаднику в грудь, опрокидывая его на круп степной лошадки. Та потеряв баланс полетела кубарем, окончательно подминая седока. А там на нее наскочила еще одна лошадь. Но не полетела в траву, а встала на дыбы. За ней встала еще одна лошадь. Возникла незначительная сумятица. Впрочем, остальные обошли эту группу, и вскоре укрыли от взора Андрея.

Больше тянуться к стреломету парень не стал. Бесполезно. Вместо этого подхватил лук, и наложил стрелу. Приподнялся над щитом и привычно подтянув тетиву прицельно выстрелил в очередного всадника.

А вот насколько его выстрел оказался удачным, он уже не видел. В этот момент в шлем ударила половецкая стрела, и он поспешил укрыться за щитами. Над головой хлопнул арбалет Антона. Который тут же отвернулся, подставляя спину прикрытую щитом, в которой уже торчала стрела.

И тут грохнули сразу несколько пушек, находившихся со стороны атакующих. Виг картечи. Вой, истошные крики людей и рев лошадей. Греков уже видел на что способна картечь. Поэтому живо представил себе картину того, как рой гранитной щебенки вдавливает сплошную стену атакующей конницы и разрывает живую плоть.

Пока товарищ возился с перезарядкой своего оружия, Андрей вновь поднялся с уже наложенной стрелой. Воображение его не обмануло. Перед стеной повозок была широкая полоса из убитых и умирающих. Которая впрочем тут же оказалась позади продолжавших атаковать всадников.

Он вновь пустил стрелу, и поспешил укрыться. Нарастающий свистящий шорох, и перестук впивающихся в дерево стрел звучали нескончаемо. Приблизившись на расстояние уверенного выстрела, половцы по обыкновению завертели свою карусель, стараясь попасть в довольно широкие бойницы. И ссадить обороняющихся.