Андрей Прудковский - О Дхане и Земле. Все книги трилогии

Итак, в первые часы войны правительства большинства стран были уничтожены. Власть перешла к неким неизвестным «отцам», чьей эмблемой было число 13 внутри тринадцатиконечной звезды. Командный состав во всех действующих армиях также был уничтожен, но армии не распались, а продолжали действовать согласованно, хотя и весьма загадочно. Не вступая в столкновения друг с другом, армии вторглись на территорию противника и двинулись вглубь её, уничтожая по пути мелкие селения и крупные города.

Пока все эти военные действия были очень далеки от нашего города, и мы с Радеком продолжали прежнюю жизнь, тренируясь по ночам на дорожках зоопарка или в пустующих вольерах взлетать с ровного места, превратившись в грифов, но прогресс в этом отношении был у нас нулевым. Скажу заранее, мы и впоследствии не научились этого делать и взлетали, только спрыгивая с возвышенного места.

Пока мы так развлекались, беда подобралась к нам совсем с неожиданного направления.

Надо сказать, что стараниями Розы и отца Иоанна во многих сёлах и монастырях тайно работали четвёрки воспитанников Розы и отца Иоанна по мысленной борьбе со злом. Каждое утро Роза начинала с мысленной связи со всеми своими подопечными. И вот однажды одна из отдалённых деревень не ответила на её зов. Роза обеспокоилась, но ничего не предприняла. Затем замолкла другая деревня, потом ещё одна… Потом вдруг до Розы донёсся отчаянный зов отца Иоанна:

– Монастырь атакован солдатами в мыслезащитных шлемах. Мы ничего не можем с ними сделать! Они врываются в храм! О Господи!..

И далее полная тишина, мысли отца Иоанна исчезли полностью!

Надо было что-то предпринимать. Роза по привычке обратилась к Радогасту, но тот сказал, что в этом случае он не может вмешаться, так как данная акция находится под контролем самого Упыга. Роза совсем растерялась. Она всё рассказала маме Вале. А тем временем опасность приближалась к нашему лесному госпиталю…

Мама Валя села на свой старенький велосипед и отправилась навстречу солдатам. Мы с Розой находились в непрерывном мысленном контакте с нею и видели всё, что с ней происходило, её глазами.

За двадцать километров до госпиталя она их встретила: два бронетранспортёра, набитые солдатами в чёрных шлемах со щитками, закрывающими лица. Она остановила свой велосипед поперёк дороги. Это было глупо, но тем не менее сработало. Бронетранспортёры остановились, и два человека подошли к ней.

– А, Валентина Семёновна! ― сказал один из них и откинул щиток шлема от лица.

Валентина узнала Семёна Андреевича.

– Как давно я вас не видел. Всё дела, дела… Ничего, теперь будем встречаться чаще.

– Семён Андреевич, зачем вы направляетесь к моему госпиталю?

– Что делать, Валечка, госпиталь твой в связи с войной придётся ликвидировать. Вообще-то, приходится ликвидировать не только твой госпиталь, но и все поселения вокруг города, чтобы они не достались наступающему врагу.

– А куда денутся мои больные?

– Всех отвезут в город.

– Но в городе в больницах для них не хватит мест.

– Что делать, Валечка, другого выхода у нас нет.

– Я не согласна с вашим решением и, пока жива, не позволю закрывать госпиталь!

– Эх, Валечка, Валечка, ― глупая ты баба! Ну уж по старой дружбе объясню тебе, какова ситуация на самом деле. Пойдём-ка на соседнюю полянку, поговорим, а мои солдаты пусть отдохнут. Вот взялась ты нас останавливать, а сил-то у тебя для этого нет! ― говорил Семён Андреевич, взяв маму под руку, второй солдат с пистолетом в руке молча шагал за ними.

– Вот посмотри на этого солдата, ― он под полным моим контролем. Вот на груди у меня пульт управления. Надо, сделаю так, чтобы все солдаты озверели и разорвали противника на куски, а надо ― они будут любить всех вас, как родные матери. Надо ― солдат слышит, что я сейчас говорю, а повернёшь рычажок в другую сторону ― так он хоть и слышит, но не поймёт ни слова. Сейчас именно такой случай, так как то, что я тебе расскажу, ему знать не положено. А на случай дурости твоей ― знай, что уровень агрессивности я у него поднял почти до максимума, при первом твоём подозрительном движении он и выстрелить может, так что веди себя спокойно. Солдаты мои почти полностью защищены как от ментального воздействия, так и от физического. Никакая пуля, кроме, может, специальной бронебойной, не пробьёт их доспехи. Теперь ты понимаешь, насколько глупой будет твоя попытка остановить нас.

– Сёмочка, ну объясни мне, зачем всё это? Почему нельзя оставить людей жить там, где они живут?

– Верь мне, всё это делается для счастья человечества. Да! При этом кое-кто пострадает! Но зато на Земле будет построен если и не рай, то некое его подобие.

– Сёмочка, ну пощади хотя бы мой госпиталь! Ведь я же люблю тебя и любила всю свою жизнь!

– К сожалению, то, что ты любила меня, особой ценности не представляет. Моя бабка научила меня накладывать на людей заклятие, чтобы они меня любили. Ну и на тебя, чтоб не ревела и не пугалась, наложил я такую любовную петельку. Так что ненастоящая эта любовь! Настоящей-то любви из-за этого моего искусства так и не было в моей жизни! Впрочем, к тебе я всегда хорошо относился. Как ты думаешь, смогла бы ты стать директором госпиталя без моей санкции?!

– За директорство благодарю, а вот насчёт любви ты, Сёмочка, ошибаешься! Твою любовную петельку я обнаружила, ещё когда мне лет десять было. Забавной она мне показалась. Поиграла я с ней, поиграла, а потом поняла, как снять, и сняла. А полюбила я тебя за то, что ты мне такую забавную игрушку подарил, благодаря этой твоей петельке я себя лучше понимать стала, а потом и других людей тоже. Потом уж и мысли их научилась читать.

– Что же, я очень рад. Тогда я могу говорить с тобой, как с равной, и объяснить, что закрытие твоего госпиталя ― не просто мой каприз, а деяние, необходимое для счастья всего человечества. Понимаешь, существует некая инопланетная цивилизация, готовая нам помочь в построении Рая. Но построение этого Рая требует некоторых жертв, и моя задача спасти всех талантливых людей от возможного уничтожения.

– Значит, вы не убили отца Иоанна.

– Ну что ты! Зачем же его убивать!? Он прекрасный телепат, его направят на ферму производителей. Он будет у нас отцом множества талантливых детей.

– Но я его не слышу.

– Его просто усыпили, чтобы он по дороге не навредил сдуру ни себе, ни сопровождающим.

– Но зачем всё же разорять мой госпиталь?

– Объясняю подробно. Пока инопланетная цивилизация не имеет права вмешиваться в наши дела, так как человечество не получило свой статус. Для того чтобы инопланетяне могли вмешаться, недостаёт двух вещей. Человечество должно получить статус «разумных животных», и человечество должно получить статус «исчезающего вида». Причём получить эти два статуса мы должны собственными силами, без инопланетных советов. Сразу возникла идея ― уничтожить большую и наименее талантливую часть человечества. Уничтожая большое количество людей, мы доказываем всем, что мы животные и по-настоящему ещё неразумны, и одновременно доказываем, что мы исчезающий вид. Но как это сделать? Первая мысль была ― вырыть большие котлованы и просто закопать туда лишних людей. Но пришлось от этой идеи отказаться, так как, оказывается, при этом мы доказали бы, что только те, кто закапывал других, ― животные, а совсем не всё человечество. Была ещё одна идея ― произвести побольше атомных бомб и развязать атомную войну всех против всех, но и от этой идеи пришлось отказаться. На этот раз закапризничали инопланетяне, они, видите ли, не поедут помогать на заражённую радиацией планету. Наконец, выбрали третий вариант: армии всех стран вторгаются к соседям и уничтожают всех мирных жителей, затем сражаются друг с другом и самоуничтожаются. Но чтобы армии не гонялись за отдельными людьми по всей стране, решено всех жителей собрать в крупных городах ― так их удобнее уничтожать. Армия при этом может быстро двигаться только по дорогам и не вытаптывать полей, не портить красоту лесов и лугов. Ваш госпиталь, кстати, находится как раз на предполагаемом пути вражеской армии и будет наверняка уничтожен.