Георгий Синайский - Чем чёрт не шутит. Том 2

Выполнив почтовое поручение Якова, и получив от него по солидной сумме «подъёмных», этим же днём, «три богатыря» отправились на теплоходе в чёрную Мафию, променяв на неё Красную Россию.

Утром следующего дня, Яков сидел в лёгком плетёном кресле на террасе кафе с видом на море. Над его головой, под дуновением приятного морского ветерка, шелестело листвой оливковое дерево, а в руках шелестела свежая газета. Яков, откинувшись в кресле, пил чашечку кофе, поблёскивая надетым на средний палец правой руки крупным золотым перстнем с жаргоном, и пробегал глазами газетные полосы. На глаза ему попалась и статья о бывших спортсменах, вставших на криминальную дорожку и показывающих на ней ещё более впечатляющие результаты. Особенную прыть проявляли легкоатлеты, которых полиции не удавалось поймать на месте преступления, а с тяжелоатлетами ей, частенько, не по силам было справиться и на местах. Яков, с гордостью заядлого болельщика и одобрением тренера, узнал в напечатанных портретах этих новых чемпионов, своих верных и послушных учеников. Статья же об обычном спорте в Италии, кроме футбола, рекордами и победами не изобиловала.

– Сэр интересуется спортом? – обратился к Якову, сидевший рядом, благообразный старец.

– Да, и таем, что с ним связано, в особенности! – кивнул Яков.

– Тогда имею честь представиться: Сэм Муссабини – тренер по бегу. Я же являюсь и тренером, подготовившим Олимпийского чемпиона в спринте на Олимпийских играх в Париже в двадцать четвёртом году двадцатого столетия нашей эры. Я жив, здоров, хотя уже давно отошёл от спортивных дел и похоронен «газетными утками» ещё в двадцать седьмом. Но всему своё время, и моё время жизни на Капри я не променяю ни на какое золото!

Представившись господином Краплёным, Яков поинтересовался его методикой подготовки бегунов. Польщённый оказанным ему вниманием, старец не стал окутывать тайной истину, какой бы дурно пахнущей она ни оказалась: – О, сэр, я, можно так сказать, реконструктор реактивного бега! Благодаря этому, мой британский питомец Гарольд Абрахамс и взял Олимпийское золото в спринте! Ещё бы! Ведь перед стартом я его всю ночь кормил мочёным горохом и луком с чесноком, да всё это он запивал русским хлебным квасом! Так что перед стартом живот моего легкоатлета страшно вспучило, но я заткнул его заднепроходное отверстие затычкой, и затянул её крепким армейским ремнём, будто закрутил проволокой пробку в бутылке шампанского, и велел держать рот на замке. О! это было взрывоопасное время! Он мог лопнуть с каждой минутой! Всё решали мгновения! И вот участники стометровки встали на старт, и в тот миг как грянул стартовый выстрел, как Вы догадываетесь, сэр, мой питомец расстегнул сдерживающий затычку ремень. Но Вы себе не можете вообразить, всей грандиозности этого старта!! Звук выстрела был перекрыт оглушительным грохотом вырвавшегося на волю «природного» газа! Трусы храброго бегуна разорвало, и они превратились в набедренную повязку. Все другие бегуны на миг другой остолбенели от неожиданности, а моего питомца буквально швырнула вперёд мощнейшая струя извергающегося из его недр вонючего газа! Душа моего питомца ушла в пятки, а тело мчалось вперёд быстрее, чем камень, пущенный из пращи, он еле успевал переставлять ноги, создавая вид бега, а не полёта! Нет, сэр, ни какой пинок, ни какой запал вдохновения с такой скоростью Вас не понесёт! Пердёж, оглушительный, простите, пердёж придавал его телу реактивную скорость движения! При этом он испускал такое зловоние, что сбил дыхание у всех остальных бегущих позади него. Многие из этих атлетов тут же сошли с дистанции, а мой питомец, в мгновение ока, промчался по дистанции и, многократно быстрее второго и третьего, пересёк финишную черту!! Это было сделано так быстро, что точное время рекорда не успели засечь! Тогда как победа была на лицо и на задницу! Судьи, едва опомнившись, успели нажать на секундомеры и зафиксировать время победы лишь на 10,6 секунде. Но, увы, до туалета он добежать не успел, за финишной чертой его и продрало, так что победа была изгажена, в прямом смысле слова, благо запах лаврового венка чемпиона, который надели на него, при награждении, и золотая Олимпийская медаль, цвета его испражнений, немного облагородили атмосферу торжества силы, быстроты и сообразительности.

– Вот тебе и горе луковое, и шут гороховый, и квасной патриотизм!!! – присвистнул Яков, и, удивлённо, добавил: – Надо же, какие засранцы, подчас, становятся Олимпийскими чемпионами в наше время, обсерая заодно, покрытые пылью столетий идеалы античных Олимпиад!

– О, сэр! Этот способ подготовки спортсменов я перенял у древних греков, прочитав о нём в древнем пергаменте. А древние греки, возможно, переняли этот способ у легендарного Бонакона, который, удирая от охотников, с реактивной силой опалял их из задницы жгучими экскрементами. Некоторые древнегреческие спортсмены даже поджигали вырывающиеся из их недр газы, но потом оказалось, что это излишне, так как жуткая вонь – это и без того ударная сила! Такой пердёж был не запрещён, как естественная и неконтролируемая реакция организма, но он и свёл, в ту пору, на нет и Олимпийские игрища, так как смотреть и нюхать зрителям, а тем более напрягаться в такой вони, атлетам было вредно для здоровья, и выносимо лишь на носилках, куда подальше! А в наши времена, после восьмых Олимпийских игр, портить праздничную атмосферу на стадионах было запрещено, хотя горох, квас, лук и чеснок, как и любой другой личный допинг, для спортсменов и поныне не запрещён, но, так же как бегать нагишом, запретили-таки безудержный пердёж! О времена, о нравы!!! – вздохнул старец.

– А ведь утверждали, что на время античных Олимпиад прекращались войны, а выходит, на тебе: были газовые атаки, не лучше Германских в Первую Мировую войну! – удивлённо, воскликнул Яков.

– Тогда и Олимпиады были покруче тогдашних войн, сер, недаром в них принимали участие только мужчины, да и то самые выносливые! Своих же голых тел тогда никто не стыдился! На фоне таких Олимпийских сражений, все иные войны стыдливо меркли и пережидали в скромном перемирии! Надеюсь, что мой рассказ не испортит вашего аппетита, сэр! – извиняющимся тоном, закончил старец.

– Нисколько! Из всех «историй» я усваиваю только то, что мне наиболее ценно и полезно! В данном случае, Ваша методика подготовки нисколько для меня не устарела, и может с такой вот античной, нешуточной эффективностью спасать наших салаг от преследования «фараонов»! – не обижая старца своим недоверием к его рассказу, ответил Яков. Он даже угостил чудаковатого старца стаканом водки «Smirnoff», для поддержания его жизненного тонуса, чему старец был, очевидно, даже больше рад, чем пьянящей атмосфере этого сказочного острова, засияв от счастья как золотая Олимпийская медаль. Получив полное, отмеренное стаканом удовольствие, чудаковатый старец откланялся, и отбыл восвояси, а Яков принялся уплетать поданные на заказ яства.