Сергей Кулагин - «Хроники мёртвых городов – 3». Сборник рассказов

Я намеревался как можно скорее покинуть это ужасное место, а потому был готов понукать Павлина, если понадобится. Однако делать этого не пришлось. Добрый конь сам дрожал каждым членом своего тела и почти по-человечески стонал. Поэтому, как только я забрался, в какую-нибудь секунду он с помощью боков и копыт освободил дорогу и понёсся вскачь с быстротою молнии. Фюйть! – и только позёмка вилась в том месте, где мы только что стояли!

Некоторое время я ожидал окрика, пули в спину, но всё оставалось тихо. Видимо, солдаты были чрезвычайно заняты, чтобы интересоваться чем-то ещё, кроме битвы. На миг оглянувшись, я понял, что не ошибся. Всё пространство возле заставы было заполнено фигурами мертвецов, а у самих защитников дело дошло до рукопашной.

По всей видимости, командир понял, что делу швах. Ибо он закричал остальным, сигнализируя об отступлении, а сам вынул из кармана чёрную коробочку и нажал на что-то в ней…

…Есть вещи, господа, которые запечатлеваются в нашей памяти, несмотря даже на то, что вы видели их одно только мгновение. Так и этот случай.

Хотя я видел всё, что случилось, одну секунду, но понял будущность во всех мельчайших чертах. Без сомнения, близился катарсис, ужасный в своём доселе невиданном размахе, а потому я отвернулся, и, пришпорив пятками Павлина, усилил скачку.

Вскоре раздался гром, а в небесах проскользнула тень. Что-то неслось там, за облаками, распластав крылья, словно огромная птица. Послышался резкий нарастающий свист, через пару секунд тишины сменившийся грохотом удара. Земля затряслась, а я зажмурился, ещё пуще прижавшись к шее верного Павлина. Волосы мои стояли дыбом, сердце ожесточённо стучало в груди…

Наконец звуки стихли, и земля перестала ежесекундно колебаться. Я открыл глаза. Видение растворилось. Мы с Павлином вновь очутились на поле. Метель прошла так же внезапно, как и началась, кругом расстилались знакомые места.

Я остановился, слез с коня и, упав на колени, взмолился так искренне и истово, как не молился никогда. А ещё через полчаса увидел крыши и колокольню села, в которое держал путь…

С тех пор минуло больше года, однако я до сих пор вижу во мраке орбит закрытых глаз десятки зловещих фигур, бредущих по полю. Слышу рёв пламени за спиной и ужасные крики заживо сгорающих в нём людей.

Однако наибольшим потрясением для меня явилось мгновение, когда в квартире солдаты и их командир сняли маски, под которыми обнаружились… морды приматов! Как сейчас они стоят перед взором: эти лишённые волос розовые щеки, недобрый взгляд чёрных глазок из-под мохнатых бровей…

– Полноте вам, поручик, сказки рассказывать, – не выдержал в этом месте медик, прервав концовку рассказа. – Всем известно, что примат есть тупиковая ветвь эволюции, глухая к прогрессу и размножению! Только человек, с его способностью яйцекладения…

– И охота вам, господа, по такому мизерному поводу собачиться? – вмешалась княгиня, зная, что, если Карпова не остановить, он всех наукой замучит. – Итак, фантазиями своими страсти нагнали, хоть спать не ложись. Давайте лучше погадаем. Кто желает составить фратернитэ – прошу в кабинеты. А молодёжь пускай дальше развлекается. Тем паче, что и музыканты уже отдохнули.

После слов княгини гости потянулись кто куда.

– А ты что думаешь насчёт этой истории? – вполголоса спросил Ногтев.

– Не знаю, – пожал я плечами, клювом пытаясь дотянуться до блохи, застрявшей в перьях на шее. – Учёные всё чаще сходятся во мнениях, что когда-то, тысячи лет назад по Земле действительно расселились приматы, но потом их что-то то ли убило, то ли они сами себя избыли. И появился современный человек, Homo Sapiense Gallus – Человек Курица Разумный.

– Стало быть, не врёт поручик?

– Да чёрт его знает! Может статься, что и не врёт! В конце концов, «на свете есть много такого, мой друг, Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!»…

– Я вот о чём хотел узнать, – обратился ко мне подошедший Миркадзе. – Я вижу, что Аня тебе благоволит и хотел бы понять, какие у тебя на неё виды? Потому как, ежели ты за ней…, то чёрт с тобой! Ты первый начал, тебе и книги в руки… Желаем успеха! Честь и место! А коли дело несерьёзно, так ты уж извини, брат, я сам готов составить с ней мезальянс. У неё прелестный подбородок! Ты замечал? – безо всякого перехода стал он мечтательно расхваливать достоинства объекта воздыхания. А после сделал заключение: – Она божество! Вот кончу курс в университете и обязательно женюсь. Знать бы только точно, сколько за ней приданого…

– Я слышал, – вполголоса заметил Илья, – хотя их хозяйство и скудеет, оно по-прежнему стоит немало…

– А вот, кстати, и l’objet de notre conversation , – толкнул меня крылом Миркадзе, заметив невдалеке Анну. – Явно идёт сюда. Я испаряюсь, но не забудь о нашем разговоре!

Он подмигнул на прощание жёлтым глазом и, клацнув когтями, вразвалку побежал к танцорам.

– Экий вы, право слово, цаца, Андрюша! – кокетливо сказала Аня, распушая хвост. – Давеча нагнали интриги, а сами испарились, насилу нашла. Или моё общество вам так уж скучно?

– Извинить просим-с, mademoiselle , – с улыбкой поклонился я, одновременно ударив о пол шпорами, как того требовал этикет. – История поручика совершеннейшим образом пленила моё воображение.

– Стало быть, она занятнее меня? – кокетливо осведомилась Анна. А после немедленного заверения в обратном смилостивилась. – Коли так, в таковом разе жду вас не позднее, чем через пятнадцать минут в беседке.

И, загадочно махнув перьями, пошла к углу, где шептались о своих вопросах барышни. «Полюбила! – подумал я, заглядывая на себя в зеркало. – Не устояла!»

После двух кадрилей с какой-то комедианткой я вышел в сад.

Стояла великолепнейшая ночь. Будь я мастер рисовать натуру, я описал бы и луну, полную и солидную, как генеральская экономка, что ласково глядела из-за тучек и обливала своим благим светом дом, сад, чугунные скамейки, клумбы. Описал бы тихий шёпот деревьев, песни соловья, ласковый плеск фонтанчика, чуть слышные пересуды в беседках. Одним словом: природа!!!

Я подошёл к означенной скамейке и увидел сидевшую под сенью белой акации женскую фигуру, что, отвернувшись, смотрела на далёкий лес, залитый лунным светом.

– Извините, что давеча заставил себя ждать. Чудная погода, не правда ли? – начал я.

Барышня вздрогнула и повернула ко мне своё лицо. Но, впротиву ожиданию, это оказалась не Анна, а Наташа! На её бледном, освещённым луной личике играли тёмные пятна. Это топорщились от смущения перья.

– О, я сконфузил вас? Извините, я принял вас за другую и готов немедленно покинуть это место.

– Нет-нет! – поспешно заверила она. – Напротив, хорошо, что мы встретились, Андрей! Я давно хотела поговорить с вами и искала подходящего повода.