Михаил Голицын - Через все времена

А между тем страна развивалась, вот уже в хуторе появились трактора – странные, неказистые, но, в отличии от лошадей пахали поля быстрее и не уставали. Уже раскаты орудий, гремевшие на Дону несколько лет назад, стали забываться и люди были поглощены строительство страны. Вот и на Дону затеяли грандиозную стройку, решив перегородить Дон и построить плотину. Стройка эта была далеко, а вот хуторяне говорили, что плотина запрёт Дон и тот затопит всё низовье. В довершении этого хутора, стоящие у Дона в низине стали переселять на берега. Для Ёськи это было страшно и таинственно одновременно: по дорогам постоянно сновали какие-то машины с незнакомыми, неулыбчивыми людьми, возили камень и землю, многие были одеты в какие-то серые одинаковые куртки и штаны. А потом напротив хутора с другого берега реки разбили какой-то лагерь. И работали там в основном женщины, одетые в такие же серые одежды. И к тому же их почему-то охраняли люди в форме. Ёська с другими ребятами часто бегал на берег и там, лёжа в траве, смотрели на то, как усердно копали берег Дона. Местные жители даже не пытались узнать, что там происходит – вид формы сотрудников НКВД напрочь отбивал желание даже смотреть в ту сторону, уж слишком свежи были воспоминания об этой службе. Дети же, не обременённые такими воспоминаниями, тянулись к этим раскопкам как к какой-то тайне. Конечно, с того места, где они лежали не было толком видно, но само ощущение загадки тянуло как магнитом. И поэтому в юных умах плодились самые невероятные фантазии о том, что же не самом деле там происходит.

Ёська в этот раз пришёл один и, спрятавшись под кустом, стал смотреть на раскопки. Звук шагов он услышал ещё до того, как из-за холма появился мужчина в форменной одежде тех, кого местные называли чекисты. Ёська, не решившийся при звуке шагов убежать, теперь лежал, вжавшись в землю и еле слышно дышал. Он не видел этих людей близко и не знал опасны ли они, но, слушая разговоры взрослых, осознал, что страшнее их нет. И вот теперь этот страшный человек приближался к его кустам. Там, на раскопках, они были маленькие и были далеко, поэтому и страшно не было, а тут он совсем рядом. Тем временем страшный человек подошёл к кустам и остановился.

– Ну чего притих? – Спросил он. – Испугался что ли? Давай, вылезай оттуда. Нечего бояться, ругать тебя не буду.

Он отошел на несколько шагов от кустов и, сев на землю, снял свою синюю фуражку с красной полоской над козырьком. Ёська медленно выполз из-под куста и стал рядом. Хоть на улице было и тепло, но он дрожал как осиновый лист и вот-вот был готов расплакаться.

– Ну чего стал там? – НКВДешник посмотрел на Ёську. – Чего дрожишь то? Испугался что ли? Иди, садись рядом. И не бойся, не трону я тебя.

Слова этого человека были для Ёськи как приказ. То ли от страха, то ли силы прозвучавших слов, он подошёл и сел на землю.

– Ну и как тебя зовут, юный разведчик?

– Ёська. – Еле слышно проговорил он.

– Что за имя такое? Никогда не слышал. – В голосе НКВДешника не было ни злости, ни грубости, но Ёська всё равно вздрагивал от каждого слова.

– Так батька зовёт, а вообще зовут Иосифом.

– Хорошее имя. А меня зовут Леонид Иванович. Чего ж ты, Иосиф, по кустам то прячешься?

– Интересно просто посмотреть.

– И что же отсюда видно? Я вот смотрю и толком ничего не понятно, копошатся люди да телеги или машины едут. А ты что видел интересного?

– Ещё ничего. – Голос Ёськи всё ещё дрожал, но страх постепенно проходил.

– А чего ж тогда изо дня в день сюда бегаете, раз ничего интересного нет?

– Так мы ж увидеть это и хотим?

– Что это?

– То, что под землёй живёт?

– Ого! И что ж там живёт?

– Я не знаю. Ребята говорили, что там зверь подземный нору сделал, и что его изловить пытаются, и что он людей под землю затягивает. А другие говорили, что там для армии роют. Этот, как его, ну, под землей как дом.

НКВДешник рассмеялся:

– Бункер – это называется. Ну вы и навыдумывали себе. Нет, бункера тут не будет, потому что скоро всё это место будет под водой. А зверя подземного, которым тебя ребята пугают, не бывает. Хочешь открою военную тайну? Но только сам пойми, никому нельзя о ней говорить. – НКВДешник хитро прищурился и на его лице скользнула улыбка.

Слово «тайна», да ещё и «военная» произвела на Ёську такое впечатление, что страх перед этим человеком тут же прошёл, и он закивал головой, желая услышать эту тайну.

– Как я уже сказал, – НКВДешник говорил тихо, так, чтобы никто не услышал эту «военную тайну», – скоро всё это будет под водой, а там нашли останки старой крепости. Саркел называется. Вот пока не затопили всё, учёные и раскапывает её, чтобы изучить, пока водой всё не покрыло.

– А, что там в этой крепости?

– Камни, куски битых горшков, да и всё.

– Так, а зачем это им? Камней и горшков тут и так полно?

– Это для нас с тобой камни и горшки, а для них – это история. Потом, когда всё изучат, расскажут всем как жили люди до нас.

Ёська молчал. Он не понимал зачем нужны старые камни и битые горшки, но говорить это не стал, чтобы не показаться бестолковым.

– Вот так вот, Иосиф. Так что увидеть зверя подземного или бункер вам не посчастливится. Ничего интересного тут не будет. Только камни и битые горшки. И то скоро вода начнёт подниматься, и мы уедем отсюда.

С этими словами НКВДешник встал, одел фуражку и протянул Ёське руку:

– Ну беги домой.

Ёська осторожно пожал руку и побежал в сторону хутора. Сейчас он уже не боялся, но и оставаться не хотелось. С одной стороны, он был рад, что никакого подземного зверя нет, а с другой «военная тайна» так тяготила его. Очень хотелось рассказать, что он узнал, но проболтаться о «военной тайне» он не мог. Вместо того, чтобы идти домой, он пошёл к деду. Тот сидел в тени сирени и плёл корзины. Ёська сел рядом.

– Дед, а ты ведь давно не свете живёшь?

– Давно. – Дед не отвлекался от плетения корзины.

– А ты видел крепость, которая у реки была?

– А ты откуда слышал про крепость? – Дед не отрывался от плетения, но из-под лобья глянул на внука.

Ёську как будто холодной водой облили, в голове промелькнула мысль, о том, не проболтался ли он о военной тайне. Не зная, что ответить, он стал елозить босой ногой по пыли. Дед Жорка не стал выпытывать больше ничего у внука, а отложил корзину, затолкал табак в трубку и, затянувшись, выпустил облако дыма.

– Я про эту крепость тоже слышал от людей, как и ты. – Дед почесал нос. – Только вот где правда, а где вымысел не знаю. Её и до войны тут раскапывали, но нет так сильно как сейчас. Так вот, говорят, что раньше на нашей земле кочевники жили, не помню уже точно, как их называли. Жили они очень давно, когда ещё тут и городов не было. А здесь они построили крепость, как раз на пересечении дорог. А потом вроде эту крепость кто-то захватил и разрушил. А в то время, когда мы тут жить стали, то её уже и не было толком, так полуразрушенные стены, из них дома хуторяне делали. А вот место то распахать не получалось, сколько камней не вытаскивали, а всё равно попадались. Так что ни сеять, ни косить там не могли. Вот и забросили. А сейчас там что-то роют и роют.