Андрей Валентинов - Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы

– Тогда, если не возражаете, вопрос есть у меня. Вы изволили намекнуть, что не в ладах с Всеславом Игоревичем. Но отчего же вам с ним враждовать? Он многим помогает, в свое время здорово выручил меня, да и не только меня. У нас его все уважают. Он сумел добиться, чтобы нас перестали травить, как бешенных собак…

Косухин задумался. И действительно, почему? Как говорит интеллигентный товарищ Фраучи, отчего же?

– У нас с ним… нечто вроде вендетты, еще с гражданской войны. Тогда он командовал бандой убийц…

– Это клевета! Про Всеслава Игоревича много лгут. Говорят, будто он собрал шайку полузверей, вроде тех, кто заперт там, в подвале, и по ночам, в подземелье, приводит в исполнение приговоры ОСО. И про гражданскую тоже навыдумывали… Изволят болтать, будто он некромант, беседует с духами и чуть ли не колдун. Чему удивляться – нас не любят. А на самом деле он, как и я, занят охраной одного важного объекта – и не более. Всеслав Игоревич – командир спецотряда, я заместитель. Вот и все…

– Выдаешь государственные тайны?

В дверях стоял Волков. Никто не слышал, как он вошел, даже петли почему-то не заскрипели.

– Пытаюсь помирить тебя с твоим наследственным врагом! – усмехнулся Фраучи.

– А-а! – Волков скривился и, пододвинув пустой ящик, присел к столу. – О чем еще толковали?

– О ВРТ, – бросил Чиф, – и о Вере Лапиной.

Волков молча достал из кармана портсигар и долго выбирал папиросу.

– А о вас, Косухин, говорили? Товарищ Фраучи объяснил, что вы ничем не лучше таких, как мы?

Тон краснолицего был резким и злым, но Чиф сдержался:

– Разве дело в биологии? Вы когда-то заболели, мои родители попали под излучение… Разве в этом дело? Я хотел поговорить о другом…

– Ладно, – Волков отвернулся. – Поговорим…

– Я пойду, – Фраучи встал, но комбриг жестом остановил его.

– Погоди! Есть новость: меня переводят. Ты остаешься командиром «Подольска». Будем поддерживать связь, я тебя найду…

– Тебя переводят? Но за что?

Волков пожал плечами.

– А за что тебя забрали в ВЧК в 18-м? Постараюсь еще побарахтаться, а если что – уйду на дно. Живым не возьмут! Ладно, иди – и покуда никому…

Фраучи кивнул, застегнул шинель и, дружески кивнув Чифу, вышел. Волков подождал, пока дверь закроется, и резко повернулся:

– Ну! Я вас слушаю!

И тут Чиф понял, что совершенно не готов к разговору. Слишком многое довелось узнать за последний час и слишком страшен был тот, кто сидел рядом. Впрочем…

– Вы взяли не ту кличку, Венцлав! Вам надо называться «Янусом». Оказывается, вы любите помогать слабым и больным, защищаете обиженных…

Волков дернул щекой:

– Вы дурак, Иван Косухин! Те, что здесь, такие же, как и я! Пора вам кое-что понять: люди нам чужие. Пока у вас еще есть друзья, подруги, знакомые – а потом они же будут считать вас монстром и потащат на костер…

Косухин вспомнил свою беседу с Лу. Пока он здоров. Пока он почти такой же, как все…

– Но вы не рассказываете им о своих подвигах? О том, что делали в гражданскую и раньше?

Комбриг снисходительно хмыкнул:

– Косухин, чего вы, собственно, хотите? Что думаете доказать? Я не обязан быть откровенным со всеми. Фраучи мне многим обязан, он просто не поверит в ваши, так сказать, разоблачения. А я делаю то, что считаю нужным… Но об этом хватит! Вы сказали, что Степан велел мне что-то передать?

– Да, велел… – краснолицый сам подсказывал, как лучше начать беседу. – Я рассказал отцу о нашей встрече. Ему и дяде Семену. То есть, Президенту Богоразу…

– И что Богораз? – недобро усмехнулся Волков.

– О нем… чуть позже. А отец… – Чиф на мгновенье умолк, стараясь вспомнить все слово в слово. – Отец велел сказать так: «Ты ему передай: пусть помнит про молодого солдата».

Пунцовое лицо комбрига на миг побледнело.

– Степан забыл… Я говорил слово «воин», а не «солдат». Это все?

– Нет…

Чиф понял, что решительный момент наступил. Если дядя Семен не ошибся…

– Нынешняя власть проводит смену караула, господин Волков. Ни вы, ни ваш бывший 305-й полк уже не нужны. К тому же вы очень опасный свидетель. Думаете, там забыли, что вы знаете о «Мономахе» и о Шекар-Гомпе? Вас, кажется, куда-то переводят?

…Именно об этом ему советовал сказать Президент Богораз. Новость о переводе пришлась к месту.

Волков ответил не сразу, и Чиф понял, что слова не пропали впустую. Наконец, краснолицый усмехнулся.

– Даже если так… Вы что, Косухин, желаете меня завербовать? Может, еще пообещаете написать донос о том, что я отпустил вас на Донском или напомните Ежову, что в 20-м я не смог предотвратить запуск «Мономаха»? Вот что, забирайте вашу команду и убирайтесь отсюда подобру-поздорову! Ваш отец был действительно опасен, а вы – мелкий шпик с провинциальными замашками!..

Чиф даже не моргнул, заставив себя сдержаться. Жаль, что приходится вести переговоры, вместо того чтобы выстрелить в упор! Кажется, краснолицый хочет вывести его из равновесия? Пусть!

– Вместо того, чтобы лезть в мои дела, управились бы со своими, Косухин! Хорошее занятие по возвращении на вашу планетку! Раз вы такой любитель вендетты, начали бы с истории собственной семьи…

Джон молчал. Пусть болтает! Краснолицый чего-то опасается, иначе бы не стал ввязываться в разговор…

– На Тускуле вас просто используют, Косухин. Как дурачка! Мстить нужно не мне. Вы знаете, как погиб ваш дядя – полковник Лебедев? Или ваш двоюродный дед, Карл Берг. Слыхали о них?

И тут Чиф растерялся. Брат отца, командир эфирного корабля «Мономах-2», погиб во время неудачного испытания системы «Пространственный Луч». Дядя его матери, знаменитый физик, один из отцов программы «Мономах», умер в большевистской Столице в апреле 1921-го… В апреле 1921-го! Но ведь отец…

– Что? Вам не рассказывали? Берегли слабую нервную систему? Ну так спросите Степана Косухина, как Карл Берг убил Николая Лебедева и как ваш отец славно отомстил за брата. Недурная семейная хроника, правда? Интересно, Наталья Берг знает, кто прикончил ее дядю?

Внезапно Чиф успокоился. Что бы ни говорил Волков об отце, о дяде, о Карле Берге, он лишь пытался увести разговор от главного. А главным были слова о молодом воине , который чем-то страшен убийце. Чем – ответ был несложен… Чиф вдруг понял, что все время пытается вспомнить нечто важное. Это было давно, несколько лет назад…

Косухин улыбнулся:

– Вы неплохо знали нашу семью, Венцлав! Даже были знакомы с моей мамой… Почему она называет вас князем?

Тонкие ярко-красные губы сжались, глаза смотрели куда-то вбок. Волков прятал взгляд.

– Вы думаете, кто я – просто докучливый шпик с Тускулы или то, что предсказано – ваша смерть? Я и сам пока не знаю, но узнаю, будьте покойны! Помните, Кощей Бессмертный тоже прятал свою Смерть? В чем она была, в иголке, кажется?