Андрей Валентинов - Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы

Волков поднял голову, светлые глаза сверкнули ненавистью:

– Попробуйте! Не вы первый, Косухин! Все они мертвы. Не вздумайте воевать со мной. Я натравлю своих псов, и вы отправитесь в самый глухой закоулок ада…

– А если я вернусь? Что будет тогда?

Волков не ответил. Секунды тянулись, и, чем дальше, тем яснее становилось, каков будет ответ. Наконец, краснолицый ударил ладонью по столу:

– Что вам от меня надо? Я уже отдал долг Степану, пощадив вас! Я не занимаюсь Тускулой! А мои счеты с Агасфером вас не касаются…

…Вот даже как? Чиф еле удержался от усмешки. Дядя Семен не был уверен, что таинственный Агасфер еще жив. Интересно!..

– Мы еще не в расчете, господин Венцлав. Вы хотели убить отца, убить мою мать, из-за вас погибли прекрасные люди… Или вы мне поможете, или я не дам вам скрыться, князь Всеслав!

Волков вновь отвернулся, и Чиф понял, что победил.

– Вы имеете отношение к охране секретного института в Теплом Стане?

– Самое прямое, – не оборачиваясь бросил Волков.– Вам нужен Тернем?

– Да…

Краснолицый задумался.

– Я скажу Фраучи. Только не вздумайте появляться сами – вас опознают тут же. У Агасфера странная антипатия к вашей семье. Это все?

– Почти! – улыбнулся Чиф. – Только ответьте на несколько вопросов. Прежде всего, где сейчас Агасфер? Кто он?

Волков покачал головой:

– Я клялся. Эту клятву не могу нарушить даже я. Догадайтесь, Косухин! Чтобы управлять страной, не имеет смысла работать дворником. Подумайте!

– Постараюсь… Тогда другой вопрос: чего Агасфер боится? Или кого?

Ярко-красные губы дрогнули.

– Он никого и ничего не боится, Косухин! В стране нет силы, которая могла бы оказать сопротивление, так что союзников вы здесь не найдете. Сейчас Агасфер заигрывает с чугами, пытаясь овладеть их древним секретом. Но чуги вам не помогут… Поищите на Тибете! Агасфер построил там Шекар-Гомп, и, похоже, не зря…

В словах краснолицего был резон. Там, где враг искал источник силы, могла таиться его гибель. Хотелось спросить о многом, прежде всего о таинственных «чугах», но Чиф решил говорить о главном:

– Шекар Гомп – это Око Силы, да? Так что сейчас происходит на Тибете?

– Я все-таки военный, – краснолицый задумался, сильные пальцы ударили в столешницу. – Агасфер… Он все-таки не всесилен, и как раз на Тибете у него что-то не получается. Шекар-Гомп расположен там, куда и птице не долететь, военная угроза минимальна, и все-таки там стоят несколько наших дивизий. Причем, как вы догадываетесь, не обычных дивизий РККА. Значит, он чего-то опасается. Два раза Агасфер посылал целые экспедиции куда-то севернее Шекар-Гомпа. Против кого, не знаю, но ни одна из них не вернулась.

Теперь настал черед думать Косухину. Севернее Шекар-Гомпа – звучало не очень определенно. Впрочем, заинтересовало другое.

– Шекар-Гомп, как мне известно, научный центр. Чем он вам мешает, господин Волков?

– Научный? – краснолицый зло усмехнулся. – Спросите Степана, он вам объяснит. Но вы правы, Косухин, благодаря Шекар-Гомпу Агасфер стал сильнее, и такие, как вы и я, ему уже не нужны. Мы все-таки были когда-то людьми…. Пока Агасфер не решается по-настоящему меня тронуть, но это только пока… Знаете, до сих пор жалею, что в 21-м не решился помочь вашему отцу и взять Агасфера за глотку. Тогда еще было можно… Кстати, у вашего отца был один американский знакомый, археолог, так он в последнее время что-то зачастил на Тибет. Проконсультируйтесь у него, может, подскажет… Все, хватит с вас! Надеюсь, Иван Косухин, мы больше не увидимся…

В голосе краснолицего Чифу почудилась не угроза, а хорошо скрываемое облегчение. На миг представилось, что они поменялись местами. Да, краснолицый боится. Кажется, он и в самом деле сидит рядом со Смертью. А если… Слово «князь» – не иголочка ли для Кощея?

Косухин переборол искушение. Те, кто мог противостоять Агасферу, важнее, чем гибель этого упыря.

– Последний вопрос. Ваш заместитель сказал, что «СИБы» – жертвы особой болезни. Это действительно так?

– Ему так объяснили, – устало проговорил Волков. – Версия не хуже прочих. Можете поискать правду, если не страшно…

На улице уже стемнело, и пустое Головинское шоссе показалось особо неуютным. Всю дорогу Чифу чудилось, что чьи-то глаза внимательно следят за ним, хотя вокруг не было ни единой души. Впрочем, это уже не смущало. Главное сделано – в Теплый Стан они попадут. То есть, не они. Этим займется Бен, а вот ему, Джону Косухину, самое время связаться со старым отцовским приятелем, известным американским археологом Тэдом Валюженичем…

Партсобрание закончилось поздно. На улице давно стемнело, с черного низкого неба беззвучно падали мокрые снежинки, кружась в свете уличных фонарей. Огромный город медленно затихал. Людской поток схлынул, в полупустом автобусе было тихо и уютно, хотелось ехать как можно дальше, до конечной, не выходя на знакомую с детства улицу. Домой не тянуло – может, впервые в жизни.

Ахилло все же пересилил себя и вышел на своей остановке. Отец уже наверняка начал волноваться, хотя новости, принесенные Михаилом, едва ли успокоят старого актера.

Дела были плохи – хуже некуда. На собрании должен был выступить Ежов, но он почему-то отмолчался, передоверив эту ношу новому заместителю. Все началось обычно, но затем, процитировав в должном количестве вождей, докладчик спокойно, будто речь шла о вещах обыденных, сообщил, что в стенах Главного управления действует вражеская нелегальная организация, известная как «Вандея». Некоторое время Ахилло еще надеялся, что дело закончится общими словесами, но докладчик начал называть фамилии. Кое-кто уже был осужден, попав в члены подполья как бы посмертно, но вот прозвучало имя Фриневского, затем полковника Альтмана, и, наконец, – старшего лейтенанта Пустельги. Что последует дальше, Михаил уже знал. Новый заместитель перешел к «соучастникам» и тем, кто «потерял бдительность», работая с врагами. Фамилий называлось много, из всех отделов, даже из неприкосновенного – иностранного. Капитан ждал: если он окажется «соучастником», то ему не дадут даже выйти из здания. Став лишь «потерявшим», можно было прожить еще неделю-другую.

Михаил немного ошибся. Его скромной персоне был уделен отдельный пассаж, из которого капитан узнал, что проявил «подозрительную слепоту», «доверчивость на грани предательства», «непрофессионализм», допустив вдобавок «игнорирование указаний руководства». Стало ясно, что Ежов не простил ему «слепоты», проявленной в Теплом Стане. На миг Ахилло ощутил нечто, похожее на злорадство: все-таки припек этого карлика с блеклыми глазками! Впрочем, это был не тот случай, когда он мог посмеяться последним.