Андрей Валентинов - Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы

– Вот, значит, как, гражданка Баулина? Так где это вы работаете? В какой больнице? А ну-ка, где ее паспорт?

Сержант поспешил подать документ. Капитан присвистнул:

– Ого! Видите?

– Хреново сделано, – согласился громила-сержант. – Ах ты, блядь! Да она из их кубла!

Надеяться было не на что. Теперь они обратят внимание на вещи… Если б удалось уничтожить пропуск – просто выкинуть маленькую пластинку куда-нибудь за окно!..

– Ну-ка, Стрешнев, колись, – пятнистый подошел к художнику. – Откуда эта баба? Ее прислал Корф?

– Она медсестра, – повторил Вячеслав Константинович, – медсестра из районной больницы…

Сильный удар опрокинул его на пол. Били вдвоем – пятнистый и сержант. Лу закричала, рванулась, Вавилов крепко держал ее, зажав огромной лапищей рот.

– Вставай, сволочь!

Художник застонал, пытаясь приподняться. Сержант нетерпеливо ухватил его за ворот:

– Не нравится, сука? Это еще, бля, цветочки! Где Корф? Кто эта баба? Говори, гад!

– Будьте вы прокляты… – вырвалось у Стрешнева. Новый удар – и он откинулся на подушку.

– Хватит, лейтенант, еще сдохнет. Ладно, перекурим!..

Многотрудная работа явно утомила «малиновых». Все четверо достали папиросы и с удовольствием принялись пускать кольца дыма. Лу, которую временно оставили в покое, без сил присела на один из ящиков. Рука потянулась к поясу, чтобы выбросить пропуск, но энкаведист стоял рядом, не спуская с нее глаз.

– Соседей опросили? – капитан взглянул на Вавилова. Тот кивнул:

– Так точно! Эта баба здесь не в первый раз. Больше никого не видели.

– Странно, – удивился капитан. – Надо и соседями подзаняться. Ну гнездо! Сержант, чего нашли?

– А ни хрена, товарищ капитан! Одна эта долбанная мазня! Троцкисты-авангардисты, мать их всех…

– Баулина! – капитан повернулся к девушке. – Будьте благоразумны! Если вы из подпольного Красного Креста, получите «червонец» – и все. Но только если поможете следствию…

– Да она хитрая штучка, товарищ капитан! – вмешался громила. – Если эта блядь из Красного Креста, на кой ляд ей ксива? Давайте я ее чуток поспрошаю. Страсть как люблю таких сучек раскалывать…

Холод сковал тело. Девушка затравленно оглянулась. Их четверо. Даже до окна не добежать…

– Стрешнев, а может, сами скажете? – капитан повернулся к художнику. – Пожалеете дамочку?

– Я ничего не знаю, – с трудом выговорил Вячеслав Константинович. – Отпустите ее, она меня лечила…

– Ясно! Значит, так, сержант, займись бабой – но чтоб жива осталась. Вавилов, обойди-ка соседей еще раз. Может, сознательные попадутся…

Верзила угукнул и вышел из мастерской, пятнистый принялся за бумаги, выброшенные из ящиков, а лейтенант вместе с еще одним «малиновым», широкоплечим парнем с большим шрамом на левой щеке, подошли к девушке.

– Ну вот и я, сучка! – лейтенант положил ручищу ей на плечо. – Ну, колись, покуда не поздно!

Удар по лицу. Голова девушки дернулась, новый удар… Из разбитой губы потекла кровь. Лу застонала.

– А ну, врежь ей, Павлюк, – кивнул сержант. Парень со шрамом медленно, словно нехотя, поднял руку… Дыхание перехватило, раскрытый рот тщетно ловил воздух. Лу пошатнулась, но сержант не дал ей упасть.

– Стой ровно, блядь! Ну, надумала?

Наконец-то удалось вдохнуть. Слезы текли по лицу, но страх куда-то исчез. Осталась ненависть. Животные, холопы, взбесившаяся протоплазма!..

Вновь удар по лицу, на этот раз со всей силы. Голова заныла от боли…

– Колись, сука!

– Scelerat! – девушка уже не соображала, что говорит по-французски, – Le cochon!..

– Эге! – от удивления сержант даже отошел на шаг назад. – Ты глянь, Павлюк, да она ж шпионка!

Лу поняла, что это ошибка. Очередная – и, вероятно, последняя.

– Ну все, сучка! – сержант сунул в рот папиросу и щелкнул зажигалкой. – Проговорилась-таки! Товарищ капитан, эта блядь не по нашему чешет!..

– Жидовка, что ли? – откликнулся пятнистый.

– Не, я жидов за километр чую. Кажись, немка!

Капитан, продолжавший рыться в бумагах, неохотно повернул голову:

– Не увлекайтесь! Вы уже однажды поймали шпиона, помните?

– Теперь не ошибусь! – прошипел «малиновый». – А вот сейчас проверим. Держи-ка ее, Павлюк!..

Верзила схватил девушку за плечи, не давая двинуться. Лейтенант затянулся дымом, хмыкнул и рванул ворот платья.

– А вот щас!..

Он еще раз затянулся, аккуратно сбил пепел и начал медленно подносить окурок к шее. Лу закрыла глаза. Только бы не закричать…

…Боль почему-то показалась не такой страшной. Противно пахло горелым мясом, шея онемела, осталась лишь маленькая точка, где пульсировал злой острый огонек…

– Не сдохла? – лейтенант затоптал окурок сапогом. – Как, Павлюк?

– Да живее всех живых! – гоготнул тот. – Они, бабы, как кошки, хоть веслом бей!

– А ну-ка… – лейтенант прикурил следующую папиросу. – Сейчас мы ей фотку испортим!

Девушка попыталась рвануться, но лапищи Павлюка держали крепко. Щеку пронзила боль, горящая папироса уткнулась в кожу…

– Кричи, дрянь, кричи! – хрипел энкаведист. – Щас закричишь, блядь!

Лу молчала. Боль залила голову, в глазах потемнело, но сознание работало четко. Руки, державшие ее, слегка разжались… Она приоткрыла глаза. Покрасневшая от возбуждения рожа сержанта была рядом. Огромная туша наклонилась, из пасти доносилось легкое хрипение…

Удар в пах – так, как учили ее на тренировках. Рывок – и она свободна. Сержант взвыл. Второй удар пришелся по сонной артерии…

– Ах, сволочь!

Павлюк бросился к ней, Люба поднырнула под занесенную руку, попытавшись добежать до двери. Но сзади уже слышалось громкое сопение. Ее ударили в затылок – и доски пола, рванулись навстречу…

– …Жива, гадина!

Голос донесся откуда-то издалека, и тут же вернулась боль. Лу лежала на полу, рот был полон крови, ныли ребра, правая рука одеревенела.

– Поднимите!

Голос пятнистого… Ее поставили на ноги, кто-то несильно ударил по лицу. Лу открыла глаза.

– Зырит, товарищ капитан!

– Вижу. Наручники!

Вокруг запястий защелкнулись стальные браслеты. Лу с трудом повела головой. Все четверо «малиновых» были тут: трое стояли рядом, а сержант сидел, скорчившись, чуть в стороне. Как видно, удар не прошел даром. Стрешнев лежал на полу.

– Машину вызвали? – поинтересовался капитан.

– Так точно! Майор Ковалев подъедет…

– Хорошо. Тут будет засада. А эту – увозите…

Вавилов потянул девушку за плечо, но пятнистый остановил его.

– Слушай, Баулина, – в голосе «малинового» звенела ненависть. – Ты ударила сотрудника НКВД! Можешь считать, что «вышку» заработала, но учти, спокойно умереть тебе не дадим. Лейтенант тебе, гадине, каждый ноготок плоскогубцами выдерет! Корфа твоего все равно найдем и всех вас вместе живьем в топку сунем. Поняла?