Андрей Валентинов - Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы

Хотелось ответить, но сил не осталось. Вавилов потащил ее к выходу. «Пропуск, – мелькнуло в голове, – они найдут пропуск! А как же ребята?..» Лестница, уходила из-под ног, каждый шаг давался с болью. Энкаведист торопил:

– Шагай, шпионочка! Зря ты сержанту врезала, плохо помрешь. Он из твоей шкуры абажур сделает!..

Ныли скованные запястья. Люба понимала, что выхода нет. Сейчас ее бросят в машину и увезут куда-то в подвал. Как называются такие машины: «Черный грач»? «Ворон»?

На улице сразу же стало холодно: берет и шарф остались наверху. Заныла изуродованная щека. Вавилов тащил девушку к автомобилю, в котором дремал шофер. «Малиновый» постучал по стеклу.

– Открывай! Шпионку повезем!

Шофер зевнул и с интересом поглядел на девушку.

– Во изукрасили! А девка ничего. Слышь, Вавилов, чего добру пропадать, отъедем в сторонку. Не все ж лейтенанту с такими баловаться!

«Малиновый», открыв дверцу, повернулся к шоферу, собираясь ответить, и тут совсем рядом что-то негромко хлопнуло – как будто открыли бутылку с шампанским. «Малиновый» открыл рот, захрипел и начал сползать на асфальт. Шофер уже вытаскивал револьвер, но шампанское вновь хлопнуло, и он без звука ткнулся лицом в стекло.

– Люба, с вами все в порядке?

Вопрос был задан по-французски. Лу попыталась ответить, но слова застревали в горле. Пришлось ухватиться скованными руками за дверцу, чтобы устоять на ногах.

– Да что с вами?

Сильная рука подхватила девушку. Володя «Синицын» улыбался, пряча за пояс пистолет с глушителем. Лу попыталась повернуться, и тут он увидел ее лицо.

– О господи! Какие звери…

Он помог Любе опуститься на сиденье, быстрым движением выкинул труп шофера из машины, ткнул ногою тело Вавилова.

– Что им было надо?

– Они… они искали Корфа, – выдохнула Лу. – Вячеслав Константинович еще там. Они вызвали вторую машину…

Володя задумался.

– Идти можете?

– Руки… – девушка кивнула на наручники.

– Ах да! Поднимите их вверх. Выше, пожалуйста… Не двигайтесь!

Хлопок, легкий удар – и руки вновь стали свободны. Пуля разбила сталь. Володя поглядел наверх. Девушка поняла.

– Дайте мне револьвер. Там их только трое…

– Стрелять умеете? – по загорелому лицу «Синицына» пробежала усмешка.

– Не волнуйтесь, не промахнусь.

Они говорили по-французски. Володя покачал головой:

– На чем вас раскрыли, на больнице? Я тоже проверил. Грешным делом подозревал, особенно когда увидел ваш шприц… Значит, говорите, меня искали?

– Если вы Корф…

– Владимир Михайлович, – последовал короткий вежливый поклон. – К вашим услугам, Люба…

– Бенкендорф.

«Синицын», он же Корф, подмигнул:

– С такой фамилией – и в Красной Столице? Ну что, Люба, пошли выручать Славку?

В руке Лу оказался револьвер. Оружие придало силы, девушка привычным движением провернула барабан и сунула наган в карман пальто. Корф с улыбкой следил за нею.

– Только, Володя, там есть один сержант…

– Понял. Что мы ему отстрелим первым делом?

– Александр Леонтьевич, могу я вас побеспокоить?

– Сделайте одолжение, Иван Степанович…

Чиф сидел в кресле, листая потрепанный французско-китайский разговорник. Бен устроился неподалеку за столом, читая газету.

– Александр Леонтьевич, когда я смогу воспользоваться резервным каналом?

Бен слегка повернулся.

– Я уже имел честь вам сообщить, милостивый государь, что канал в полном вашем распоряжении…

Он поморщился – фраза чрезвычайно не понравилась. С «милостивым государем» вышел явный перебор.

– Извини, Джонни-бой… Все готово. Только знаешь, твой китайский…

Чиф пожал плечами:

– На уровне «моя-твоя» разберусь. Главное, мне там помогут…

Бен вновь поморщился и, наконец, не выдержал.

– Слушай! Ну, мое мнение тебя не интересует – ладно! Но дядя Генри тоже против. Это даже не авантюра, это черт знает что! А если Волков солгал? Ну, пусть не солгал, все равно – иголка в стоге сена. Кто-то с кем-то когда-то воевал… В конце концов, пусть Казим-бек шлет подмогу!..

Внизу хлопнула дверь. Бен удовлетворенно кивнул и потер руки:

– Ага, кажется, Лу. Наконец-то! Самое время ужинать. Что-то она задержалась у нашего больного!..

…Девушку уложили на диван. Растерянный Бен держал в руках аптечку, а его приятель осторожно прикладывал к ране тампон с мазью.

– Осторожно, Джонни-бой, – Бен взглянул на лицо сестры и, не выдержав, отвернулся. – Господи, что же это!..

– Красиво, да? – Лу постаралась улыбнуться. – Чиф, там еще на шее… А потом посмотришь, у меня кажется ребро сломано…

– Погляжу, – кивнул Косухин. – А вообще-то нужно в госпиталь – и срочно!

– Не вздумайте! – девушка встала, прижимая тампон к лицу. – Бог с ним, не возьмут замуж, зато мы, кажется, вышли на настоящее подполье!

– Корф… Корф… – негромко проговорил Чиф. – Да, это интересно. Что ты ему рассказала?

– Я? – удивилась Люба. – Ничего, конечно! Мы лишь договорились о встрече. Он возьмет с собой Стрешнева. Завтра я…

– О чем ты! – брат резко взмахнул рукой. – К черту все! Эти папуасы тебя пытали! Я их… Этих животных, грязных хамов…

– Александр, что за мелодрама? – поморщилась девушка. – Меня выручил тоже… папуас. К тому же, можешь не мстить за меня, я это проделала сама. Почему-то казалось, что стрелять в живых людей труднее… Так что никуда вы меня не отправите, я теперь здесь террористка номер один!..

Свет потушили, и молодые люди перешли в аппаратную, где на пульте управления беззвучно светились разноцветные лампы. Бен рухнул в кресло и обхватил голову руками:

– Джон… У нее с лицом… Как думаешь, можно сделать пластическую операцию?

Чиф, присев рядом, легко коснулся плеча приятеля:

– Может и не понадобиться. В крайнем случае, останется шрам. Надо поговорить с Казим-беком, только, боюсь, он тут же отзовет всю группу.

– Еще бы! – кивнул Бен. – Будет жалко…

– Жалко, – согласился Косухин. – Считай, ничего пока и не сделали… Ладно, включай!..

Бен нажал клавишу. Экран вспыхнул, высветив карту мира. Пальцы пробежались по пульту, карта увеличилась, за пределы экрана ушли Америка, Австралия, Европа… Теперь там оставалась лишь Азия, Бен вновь нажал клавишу, и на экране появилась карта горной местности, пересеченной узкими извилистыми реками.

– Вот твой район, Джон. Интересно, как там сейчас?

– Холодно. Средненоябрьская – + 1. А, в общем, плохо…

– Война?

Чиф всмотрелся в карту, нажатием клавиши чуть увеличив изображение.

– Да. Война…

…Пещера была вырублена в мягкой скале. В углу неярко светила керосиновая лампа, позволявшая разглядеть нехитрое убранство подземного жилища. Стол, два кресла, радиоприемник, небольшая железная печка…

На столе стояла початая бутылка голландского джина, глиняные рюмки и миска с красным перцем. Тут же была пепельница, заваленная окурками, и полупустая пачка «Честерфилда». Чиф сидел в одном из кресел. Второе пустовало. Хозяин стоял возле входа, глядя куда-то в черное звездное небо. Негромко звучали отрывистые короткие слова – человек читал стихи.