Сергей Протасов - Цусимские хроники. На восток

Гинце уверил его, что все прибывшие специалисты из Германии будут находиться здесь столько, сколько необходимо для дела, и приложат все силы для скорейшего исполнения всех пунктов заключенных договоров, а также для освоения новой техники нашими инженерами и мастеровыми.

Кроме того, он примет все меры к тому, чтобы как сам характер уже доставленного и еще находящегося в пути сюда технического и прочего секретного груза, проходивший по бумагам как мука, уголь и замороженное мясо, так и квалификация людей, его сопровождающих, оставались тайной. За это он может поручиться. В дальнейшем это подтвердилось.

Так, в военных хлопотах, незаметно пролетел почти весь август. О том, что скоро осень, напомнил сильнейший ливень, разразившийся с вечера и закончившийся только к полудню следующего дня. Вода переполнила не только реки, но залила сплошными потоками и некоторые улицы. После него погода резко поменялась. Залитый солнцем пляжный сезон осталось только вспоминать. Почти каждый день стал ненастным. Лишь в редкие просветы, выпадавшие среди туч, теплые лучи еще успевали прогревать мостовые и скалистые утесы. Но зато случавшиеся еще местные «непролазные» туманы стали заметно реже.

Столица Дальнего Востока жила насыщенной жизнью. Великий князь Михаил принимал участие во всех официальных мероприятиях, как представитель царской фамилии. Кроме того, он был включен в состав штаба наместника, так как предполагалось его активное участие в дальнейшей проработке стратегического наступления. Чтобы иметь ясное представление о новых возможностях главного калибра Тихоокеанского флота, как только броненосец «Александр III» вышел из ремонта, Рожественский вместе с ним отправился в залив Посьет на пробу крупнокалиберной артиллерии. Их сопровождал барон Гревениц.

Прибыв в бухточку Пемзовая, встали на якорь на артиллерийском полигоне, заметно расширенном и обустроенном обосновавшимся здесь капитаном первого ранга Цывинским, уже второй месяц занимавшимся разработкой методик стрельбы на большие дальности и составлением уточненных таблиц. Он прибыл во Владивосток еще в начале июля вместе с Гинце в качестве его сопровождающего и, передав его на попечение штабу флота, занялся своими делами.

Поднявшись на борт, Цывинский доложил результаты недавних учебно-тренировочных стрельб главными калибрами эскадры и способы их проведения. По всему было видно, что к делу здесь подошли основательно. На береговой отмели соорудили громадный дощатый щит, а рядом с ним оборудовали обсервационный пост, с которого передавались данные для специальной артиллерийской комиссии, составлявшей таблицы.

Имевший тогда еще исправные орудия главного калибра и практически переученные заново расчеты их башен, «Сисой», а потом и «Александр III» вставали на вехах, отмечавших расстояние в кабельтовых от щита, и стреляли из 305-миллиметровых пушек «откалиброванными» снарядами, используя стандартные, но тоже проверенные по весу и качеству пороха, заряды. Сразу производились все необходимые замеры и вычисления. Дистанция постепенно увеличивалась, достигнув сначала 35 кабельтовых, дойдя в итоге до предельных дальностей по углу возвышения стволов 14 14 См. комментарий 4 в конце книги. .

Сейчас «Александр III» должен был по той же методике отстрелять свой новый главный калибр. Поскольку все уже было обкатано, много времени на это не потребовалось. К исходу дня стрельбы завершились. Расхождения с новыми таблицами оказались совсем незначительными и вполне укладывались в погрешности измерений и законы рассеивания. К этому времени в залив пришел броненосец «Бородино», вставший на якорь рядом с «Александром III».

Еще во Владивостоке, до отправки на полигон, прислуга башен и артиллерийских рубок обоих броненосцев была дополнена переученными артиллеристами и офицерами «Суворова». С «Александра» семафором передали распоряжение приступить к стрельбам согласно плану учений, после чего двинулись в море для отработки методики ведения сосредоточенного огня двух кораблей по движущейся цели на больших дальностях. В качестве мишени использовали старую большую китайскую шхуну, пущенную без экипажа под парусом. Ветер был довольно свежий, и шла она хорошо.

Уже в вечерних сумерках «Александр III» начал пристрелку поочередными залпами башен главного калибра на 47 кабельтовых, добившись накрытия третьим залпом, после чего передал данные на «Бородино», и оба броненосца открыли огонь из всех исправных башен, четко чередуя залпы. В итоге, неожиданно для всех, быстро прикончили свою мишень.

Стреляли практическими снарядами, дававшими только всплески, без разрыва, так что попадания не разбили в щепки деревянную посудину, а просто прошили ее навылет несколько раз, от чего она легла на борт и все еще плавала в таком состоянии до подхода броненосцев.

Спустив шлюпки и осмотрев ее, обнаружили две пробоины в корпусе и еще три дыры в парусе. Расход снарядов составил 18 для «Александра» и 14 для «Бородино» по главному калибру и 54 шестидюймовых. Учитывая заметно больший разброс в 305-миллиметровых залпах у «Бородино» и отсутствие пушек в 152-миллиметров у его напарника, чьи шестидюймовки, наконец-то доставленные с Черного моря, еще только выгружали из поезда во Владивостоке, принадлежность попаданий по диаметру дыр определить оказалось не сложно.

Оба попадания главного калибра, скорее всего, являлись заслугой артиллеристов с «Александра III», поскольку именно после его второго накрытия посудина заметно покосилась, что отметили все наблюдатели, а дыры меньшего размера однозначно были работой пушкарей второго корабля в колонне.

Столь выдающийся результат произвел сильное впечатление не только на великого князя, но и на Рожественского, считавшего себя уже морально готовым к чему-то подобному. Никаких махинаций тут точно быть не могло. Все произошло на глазах и не являлось случайностью.

Лейтенант Гревениц явно остался доволен произведенным эффектом, однако заявил, что всего лишь удовлетворен такой статистикой и что это еще не предел. Причем результат абсолютно точно никак нельзя считать случайным. По его словам, в ходе одной из стрельб цель накрыли пятым залпом в восьми милях, то есть на предельной дальности главного калибра. При этом из-за большого расстояния ее даже не видели башенные наводчики, только старший артиллерист на мачте. И эти дистанции далеко не предел для крупнокалиберной артиллерии.

По расчетам Цывинского и других артиллерийских офицеров, в случае создания искусственного крена на противоположный стреляющему борт в три градуса путем затопления бортовых коридоров, дальность стрельбы на максимальном угле возвышения орудий без каких-либо переделок превысила бы даже сто кабельтовых. При этом вероятность поражения крупноразмерной, даже двигающейся цели, наблюдаемой из артиллерийской рубки на мачте, остается достаточно высокой.