Алексей Молдаванин - Прапорщик с острова Березка

Дикий кабан Людовик Тангур мечтал стать главой кабаньего прайда. И он им стал. И не просто стал, а стал главным поставщиком Радужных поросят. Миша Капустин мечтал стать самым лучшим кабацким бойцом и он им стал. А Луи Паскаль мечтал на законных основаниях пинать вороватых волдырих. Поэтому яблочные сады в Карфагском Княжестве Наталь волдырихи обходили стороной, поскольку зеленокожий хулиган не знал жалости и в его саду запросто можно было угодить в яму с острыми кольями.

Поэтому Корнелий не поверил, что конченная лесбиянка Хелен Эйхе младшая купилась на такое чучело как Князь Джокер Соболевский. Мир Пренай был ничем не лучше острова Ибица, а Хелен была уже вполне взрослой девочкой и драконом, и запросто могла послать лесом не только всю семью Эйхе, но и собственного отца.

– Федя, покажи ещё раз фотографию, – попросил Корнелий. – Суки. Не одного члена семьи Эйхе, одни Соболя на помолвке были. Понял, как бабло рубить надо?

– Думаешь провокация? – спросил бармен.

– Федя, эта девочка из семьи Хранителей Времени, – напомнил Корнелий. – Как минимум Мусорный мир в приданое будет. Костик такого не упустил бы. Да только Джокеру такая невестка даром не упиралась.

– Князь Константин ему этого не простит, – усомнился бармен.

– Федя, Старый Чёрт хвост поросячий, – заявил Корнелий. – А Джокер дракон и Право имеет. И не просто имеет, а ещё и рога своему деду в другую сторону вывернет, если он ему указывать вздумает. А, что с тобой разговаривать.

– Вообще-то я Салтыков, – напомнил бармен.

– Федя, мало быть в родстве с драконами, нужно ещё самому быть драконом, – заявил Корнелий. – А если хочешь понять кто такие драконы, вспомни как тебе в детстве заряжала твоя племянница.

– Она это до сих пор делает, – буркнул бармен, швырнув полотенце. – Но вот чё ей надо? У меня бар один из лучших на Берёзке, а она всё чем-то недовольна.

– Это не бабская дурь, а огонь Древних драконов, – сообщил Корнелий. – Купи ей клетку с белыми мышами, пусть изобретёт очередного упыря.

– Я лучше потерплю десяток лет, – буркнул бармен.

– Федя, она дракон и пока ты ей не купишь свой институт, она не успокоится, – заявил Корнелий.

Бармен отошёл в другой конец барной стойки, а Корнелий, отпив из бокала, начал прикидывать, что из этой ситуации могли выжать Соболевские. Вернее сказать, главным выжимальщиком был душка Князь Константин Соболевский. Был тут один момент в пользу того, что семья Князей Соболевских хоть и была финишной, но она всё же была приоритетней общества Серых ифлингов.

Вот где был настоящий финиш и маковые поля мира Пандора. Поэтому, чтобы проштрафившийся член семьи стал членом клана Князей Соболевских, главам известных Имперских семей приходилось платить и платить очень дорого. За ту же Принцессу Звёздочку было заплачено островом Тюленьим.

Альтруисты археологи Эйхе за прописку члена семьи на Ибице могли выкатить для Соболевских свой Мусорный мир. В своё время Император Симонии Авель Дунаев, сделал правильный выбор в пользу археолога Роберта Эйхе. Хотя прошлые Хранители Времени из клана Олеся Кандыбы, отнюдь не были альтруистами.

Но если дети и внуки Олеся Кандыбы всё гребли под себя, то дети Роберта Эйхе попросту задрали за свои услуги космическую цену. Поэтому своего Мусорного мира не имела даже Королева Экитоса Мария Мышкина. А бывший одноглазый бомж и уголовник Костик Соболевский собирался не только сорвать банк, но и приподняться в иерархии Имперских семей сразу на несколько ступенек.

Бестолковый Джокер, не поняв намерений своего деда, взбрыкнул и решил сорвать свадьбу. Хотя если бы Хелен не была бы драконом, то Соболевские нашли бы для неё другого жениха из своей семьи.

– Костик наверняка попытается сорвать игру, – подумал Корнелий. – Значит будет подстава и липовая Хелен Эйхе.

Имея блат в Михском Институте Геллера, в Ибицком монастыре иеремиев и среди рыжих волдырей острова Ибица было нетрудно создать точную копию настоящей Хелен Эйхе младшей с фальшивой памятью и липовым адамантовым браслетом. И не просто создать, а ещё и подложить химеру в постель старшего прапорщика Тимофеева. Достав из кармана айфон, Корнелий набрал номер и произнёс:

– Ало, дед? Нужна юридическая помощь. Соболя подставу лепят. Приволокли на Берёзку липовую Хелен Эйхе и сейчас пытаются подложить в мою постель. Как? Проклята и отлучена? Ты сам-то веришь в это? Костик выжмет по-любому приданое. А чё, она так взбрыкнула? Попыталась толкнуть Мусорный мир землянам? Да знаю что у него дети ещё дурней твоих. Дед, а теперь прикинь, что у этой девки в голове. Пусть обломается, рожа козлячья. Вряд ли это она. Костик хоть и под забором родился, но давно не пацан. Наверняка уже спрятал её на Экитосе. Старая Бабка за личный Мусорный мир согласится даже своего приёмного отца на вёсла посадить. Забить? Не ну это не вариант. Вы через своё «Забей», слили уже три игры. Дед, а ты что тоже на пенсию собрался? А как ты с Эйхе ладишь? Мыши лабораторные? А если Замшелова попросить? Навеки проклянёшь? Дед, ты совсем головой думать перестал. Вот солью Соболям точку опору, посмотрим куда ты побежишь. Да знаю что за тобой весь Татуин встанет. Только нахрена тебе этот геморрой? Куда? В спячку? Давай. Только отпиши всё Катькиным детям, будет потом чем голову посыпать. Да твой Сильвестр только бороду теребить мастер. Как он тебя ещё на Альфреда не променял за кусок гнилой верёвки. Ладно, попробую сам разобраться. Нет. Могут следить. Лучше пусть Тимофеич со стороны присмотрит.

Бросив айфон в карман, Корнелий выглянул в окно и стал чесать нос. Нормальная невеста после подобного оскорбления или бежит бить морду своему жениху или уезжает к маме. А эта липовая Хелен, выйдя из бара, уселась на пляжный лежак. Но села так, чтобы видеть кто выходит из бара.

Бармен замахал руками и, когда Корнелий вернулся к барной стойке, повернул монитор и сообщил:

– Вот эта девка перед самым твоим приходом бар покинула. Она за этой почти два часа из глубины зала наблюдала.

– Небесная синева в глазах, – произнёс Корнелий. – Из Пчёлкиных кто-то. Очень хорошо. Тимофеич как появится, пусть поднимает всех в ружьё.

– Иудушка трепанулся, что Тимофеич с цирком на гастроли укатил, – сообщил бармен.

Корнелий тут же окинул взглядом зал бара и, вытащив айфон, произнёс в него:

– Дед, Соболя дерьмо на палке. Кто-то из Пчёлкиных крутится рядом. Дед, она ещё зубастей своего отца. А за своих внуков она тебя обратно на Идиллию вернёт. Как? Алексина? Она же больная во всю голову. Вряд ли они ей что-то путное доверят. Наверняка в тёмную используют. Он что мёдом намазан? У них если кто и сладкий так это Дьявол. Вот где настоящая сатана. А если с этим в постели Катька не отметилась, то значит мужика в нём не видит. Я не хамлю. Ты сам знаешь, какая она блядь. Если бы ты не влез, я её трусы давно бы на стенку повешал. Теперь год ждать придётся, чтобы мужиком себя почувствовать. Сколько? А чё свой Летний дворец на неё не отписал? Знаешь сколько нормальных мужиков через твою щедрость обломалось? Теперь она или сопьётся, или укурится до серого цвета. Без вариантов. Она ещё глупей Алисы. Так что или Пчёлкины, или Каблуковы своих потянут. У них тоже шалых ногодрыгов хватает. Дед, давай за твоих дочек потом поговорим. Тут движуха какая-то началась нездоровая. Дед, я если что на Карфагос отскочу. Меня там ещё помнят. А эти наверняка под тебя копать начали. Поняли, что ты мышей перестал ловить, вот и налетели стервятники. Да твой Сашка тебя за миску молока продаст. Тоже мне друга нашёл.