Семен Олейников - Наследие. Книга 3. Вымирание

– Впустите меня, – чуть ли не умоляю и отхожу в сторону. Трап с шипением опускается передо мной. Нтон стоит и улыбается, изображая игру на воображаемых фанфарах.

– Красную дорожку забыли уложить, господин капитан Хоменко, – парень отходит в сторону, и, я занимаю место в салоне.

– Не язви, я, в конце концов, могу и обидеться, – и демонстративно, даже по-детски надув губы я повернулся к окну. Когда большую часть жизни проводишь на космическом корабле, язык не поворачивается называть их иллюминаторами. Иллюминаторы остались в прошлом, тогда когда космос для человека был сферой деятельности, а теперь… теперь это вся жизнь.

Транспорт завибрировал и поднялся над полом ангара. Экраны слабо мерцали, окутывая его с носа до двигателей. Я словно впервые видевший это зрелище, не отлипал от увиденного мной. Мы вылетели из ангара и за нами выстроились остальные суда. Сухой док Мидгарда был открыт, так что трудностей с попаданием на корабль возникнуть не должно было быть. Нтон руководил операцией, я же был пассажиром на этом празднике детства, и вновь ощутив себя молодым мальчишкой, я чуть ли не пропустил приближение к судну. Оно росло с каждой секундой, пока полностью не овладело всем доступным пространством перед нами. Мы, незначительная песчинки на его фоне, медленно погружались в его нутро.

Сухой док оказался полностью заполненным. Освещения не было, но наши внешние фары, позволили рассмотреть очертания двух колоссов: крейсера. Они были пристыкованы модулями захвата, а взлётные палубы завалены всяким хламом. На первых уровнях я заметил перевёрнутые штурмовики, которые, по-видимому, свалились со своих палуб. Мы заложили вираж и, приметив место для посадки, пошли на снижение. Магнитные подошвы наших стоек опустились на палубу и зафиксировали наше положение.

– Всем быть на чеку, как-то тут жутковато, – предупредил Нтон, и крепче сжимая в руках винтовку, проверил наличие атмосферы в доке, – воздуха почти нет, всем активировать ИЭ, – я запоздало опомнился, свой диск я не взял, но тут же вспомнил про встроенный модуль в наручный браслет. Наш лучший инженер-конструктор собрал его исключительно для меня, ни один раз говоря о том, что мне следует обратиться к врачу: память подводит меня всё чаще, воздействие гравитационной аномалии негативно сказалось на всех, и симптомы забывчивости проявились не только у меня. Повернув пластинку и убедившись, что экран активирован, я дал сигнал Нтону, что бы начинал.

– Не разбредаться! Слушать своих командиров! Не стрелять без команды! – Раздались приказы в коммуникаторе, и я согласно кивнул.

Шлюзовая створка поднялась наружу, образовывая козырёк над входом, а трап опустился на холодный металл. Мой заместитель спустился первым, указывая на другие штурмовики, я вертел головой: захватывало дух от того что нас окружало. Отвесная стена порядком в сорок метров без единого выступа или углубления нависла над нами. Во все стороны нельзя было ничего различить. Непроглядный мрак, окутывал и вселял ужас. Наши транспорты поднялись в воздух, которого тут нет, и осветили пространство вокруг нас. Лучи света разрезали пустоту и упали на стены, отбрасывая тени от движущихся фигур, вдоль них.

– Ты помнишь, где дверь? – Нтон раздав указания своим офицерам, остался со мной. Я хоть и был пассажиром, которому тут вообще не место, являлся приоритетной целью для парня, – или нет?

– Да, я помню, – как мне казалось. И повинуясь глубоко врождённому чувству поиска правильных путей на местности, повёл нас в противоположную сторону от места высадки.

Двери выросли перед нами на другой стороне много уровневой палубы, стоило нам только пройти под брюхом одного из припаркованных крейсеров, на борту которого я различил три крупных буквы: Рем. Идти было легко, значит, инерционные демпфера работали исправно, но если Мидгард долгое время находился под обстрелом, что могло вызвать неполадки в системе жизнеобеспечения, разве что-то или кто-то может нарушить работу столь несокрушимого корабля?

– Хватит витать в облаках, вот, держи, – и передав мне свою винтовку Нтон проверил работу интерфейса управления дверью, – энергии нет, а без неё могу только подорвать её.

– Не нужно этого делать, уверен, хозяева уже ждут нас по ту сторону, но тут почти вакуум, – и, показав Нтону на индикатор над дверью, окрашенный в красный цвет, я уставился на парня.

– Ага, я понял, сейчас всё устрою, – и, разведя руки в разные стороны открытыми ладонями, Нтон сконцентрировался. Мрак заполнивший сухой док, начал собираться в длинные и массивные уплотнения, после чего те потянулись к выходам из дока, создавая непроницаемую завесу из чёрной материи. Мой друг, закрыв глаза, продолжал манипулировать мраком, пока не закупорил оба выхода, после чего, с другой стороны залы, я ощутил дуновение ветра. Экран на браслете указал на наличие пригодного для дыхания воздуха, и я постучал в дверь, проверяя, откроют ли нам. Интерфейс загорелся светом, и створки разошлись в стороны.

– У нас тут проблемы с воздухом, впрочем, как и везде, – на меня смотрела пара молодых женских глаз. Я сразу узнал стоящую передо мной особу. Она светилась лучезарной улыбкой. Короткие пряди волос опускались на её плечи, белый потрёпанный халат с выпачканными и затёртыми карманами, длинная и высокая деревянная трость, с красивым камнем цвета граната. Женщина молчала, как и я. Но молчание пора было нарушить, не стоять же нам, как вкопанным, весь день?

– Кира, я начинал сомневаться, – и чувство неопределённости заставило меня броситься ей на встречу, обхватить за талию и, подняв над полом закружить в воздухе, – ты жива! Вы тут! Как же я рад!

– Ох, не развали меня на части, – засмеялась доктор Кабакова Кира, – радоваться будем позже Игорь, – я поставил её на место, и она стала серьёзной, – Ош был уверен, что это сработает, и вы нас услышите.

– Мы и услышали, дважды, вчера и в недалёком прошлом. Ваш сигнал с астропередатчика и привёл нас в эту галактику. Он был настолько мощным, что проник в саму ткань пространства, отправившись в прошлое! – Рассказывал я женщине, провожая взглядом заходящие отряды.

– Это многое объясняет, – Кира взяв меня под руку, повела по длинному коридору, – у нас не было ни малейшего шанса пережить осаду. Ни щитов, ни систем, ничего. За пару часов до атаки, мы отбили корабль от узурпаторов, но вернуть контроль над системой так и не смогли. Тогда Марк пробудил Бартоша и он нас спас. Буквально.

– На наших радарах Мидгард изображается как огромный живой жук, что не является странностью для этой галактики, но странно для вас, – я обернулся, Нтон пропал из вида. Наши техники пошли следом за провожатыми с Мидгарда, я же продолжал идти за Кирой, и даже не заметил, как мы прошли через нечто напоминающее телепортер, потому что с другой стороны арки мы уже вышли в контрольном зале флагманского крейсера.