Дмитрий Неженцев - Возвращение «Космического странника»

– Да будет так, – подытожил доклад Верещагина председатель, – по истечении карантина команда поступает в Ваше распоряжение, Сергей Николаевич, при условии, что Совет будет получать ежедневный отчет. Если возражений нет, то заседание объявляю закрытым.

Все встали со своих кресел и двинулись на выход к лифту. Само помещение Совета располагалось глубоко под землей в старинном заброшенном бункере, и как нельзя лучше подходило для этих целей. Скоростной комфортабельный лифт мигом поднял членов Совета на поверхность, где на стоянке их ждали персональные флаеры и тут же разлетелись по своим делам, только Верещагина Ом Шивпури попросил еще ненадолго задержаться. У индуса на правах председателя был свой личный кабинет куда он и повел гостя. Плотно закрыл дверь и сказал:

– То, что Вы предложили – сродни подвигу. И это не метафора, поймите. Мы хоть и представляем высшую власть на Земле, но сами знаете, насколько это все зыбко и аморфно. Я скажу вам прямо, – если даже среди нашего Совета есть члены, которые ненавидят меня, то я не удивлюсь, что также относятся и к вам, а после того, как мы возьмем протекцию над этими несчастными астронавтами, не удивлюсь, что часть ненависти перенесется и на них. Так что поддерживайте прямую связь только со мной, а я уже сам решу, что стоит сообщать Совету, а что нет. Всего вам доброго, дорогой Сергей Николаевич.

Верещагин отправился в свою резиденцию готовиться к приему астронавтов, для которых необходимо было в самое кратчайшее время, а именно за двое суток приготовить помещения, запастись провизией, ибо жить они планировали не меньше месяца и укомплектовать каждую из восьми комнат так, чтобы посетители сразу почувствовали себя, как дома. В общем труд предстоял титанический, но коли взялся за гуж, не говори, что не дюж. А Сергегей Николаевич Верещагин любил сам, как только найдется свободная от службы минутка, приложить свои довольно таки умелые руки. Почти все, кроме усадьбы было сделано его руками. Правда баня долго ему не давалась. Пришлось поднимать архивы многолетней давности. Зато теперь за сотни километров не было такой бани с настоящими вениками на любой вкус: от березовых до дубовых и хвойных всех мастей. Десять видов были аккуратно развешаны на внешней стене бани и ждали своего часа. В предбаннике пирамидкой стояли шайки для мытья, перевернутые вверх дном, а внутри было тихо, сухо и приятно пахло деревом. Но самым главным преимуществом местонахождения самой бани, по мнению ее хозяина было то, что выйдя на порог, буквально в пяти метрах стоял причал озера Байкал, куда можно было смело окунуться, а потом опять бежать в парилку. Зимой, когда озеро замерзало, Сергей Николаевич прорубал большую полынью напротив причала, чтобы не изменять своим привычкам. К тому же там хорошо клевало. В общем одни плюсы.

Прилетев в свой особняк Верещагин наскоро отобедал и поднявшись в свой кабинет, который располагался на третьем, мансардном этаже здания, где была спальня, небольшой спортзал, библиотека, и собственно кабинет хозяина. Переодевшись во все домашнее еще по дороге домой, теперь Верещагин развил бурную деятельность: сначала связался с МКС и сообщил координаты места, куда доставить астронавтов «Космического странника», когда истечет срок карантина, затем перешел на кухню, чтобы проверить запасы свежих продуктов. Ему не хотелось, чтобы гости с первого дня пробовали синтетическую пищу. Но самое главное – это приготовить для восьми человек помещение так, чтобы они все остались довольны! Вот так незаметно в хлопотах и пролетели двое суток.

А пока на Земле готовились к торжественной встрече срок карантина наконец подошел к концу. Двери открылись, и полуживые члены команды высунули головы в коридор, не веря своему счастью. Выглядели все ужасно: похудевшие лица, впалые щеки и, только глаза еще горели с прежним упрямством и задором. Того ханурика, который их встречал не было, а только робот молча проводил команду во флаер, правда очень комфортабельный. По стенкам шли даже не кресла, а мягкие диваны, стены были украшены коврами и гобеленами. На полу тоже лежал толстый ковер. Все это напоминало сказку из «Тысячи и одной ночи». Не хватало только кальяна и танцовщиц, ну и восточных сладостей, разумеется. Едва астронавты расселись на диван, флаер тут же тронулся к Земле. У аппарата были огромные окна-иллюминаторы для лучшего обзора, и даже потолок был полностью прозрачный.

– Скорее всего, это какой-то прогулочный флаер для туристов, – сказала Суоку.

– А пожрать забыли оставить, – проворчал Бобби.

– Не забывай, что мы нежеланные гости, и нас кормить они не обязаны, – рассмеялась горько Сара.

– Ну и шуточки у тебя, аж дрожь берет, – поежилась Гауди.

– Ничего, девчонки, – прорвемся, – бодро сказал Люк, – ведь не топить же нас в самом деле собрались, тем более на такой шикарной посудине.

Только капитан не принимал участия в беседе, вполуха прислушиваясь. Его взгляд был прикован к Земле, которая стремительно приближалась. Наконец и все остальные, увидев, чем занимается Максим, тоже прильнули к окнам, благо места хватало всем. Сначало никто не мог понять, куда они летят, и Сара, как самая любопытная и нетерпеливая спросила:

– Максим, что это?

– Россия – матушка.

И действительно, пока они летели повсюду расстилались леса и поля. Джек даже успел немного вздремнуть, а когда вновь открыл глаза, то спросил:

– Мы все еще летим по России?

И услышав утвердительный ответ, сказал:

– Да мы от МКС добирались быстрее, чем пересекаем вашу страну! Это что-то невероятное!

Но вот флаер начал плавно опускаться на какую-то полянку, и в иллюминаторы команда увидела терем-теремок в старинном стиле, довольно просторный, в два этажа с мансардой, а рядом несколько подсобных строений. Тут люк наконец открылся, и злополучные астронавты ступили на твердую землю родной планеты, к которой они так стремились, и которая их так неласково встречала. Они вдыхали полной грудью давно забытые запахи и не могли надышаться.

– Вот теперь я понимаю выражение: «быть пьяной без вина», – сказала Суоку, прижимая к лицу огромный букет цветов разнотравья, сорванный ей тут же, на поляне.

– Это от голода, Суоку, – вышел улыбаясь Верещагин из-за флаера.

Он видел, как они прилетели, и хотел, чтобы команда хоть немного освоилась на родной планете, да и сам он хотел присмотреться к этим людям, с которыми ему предстояло делить не только кусок хлеба, но и крышу над головой.

У врача от неожиданности букет выпал из рук, и Сергей Николаевич бросился его собирать. Потом вновь отдал в руки с очаровательной улыбкой.

– Добрый день, друзья, – обратился он к присутствующим, – меня зовут Верещагин Сергей Николаевич, и я хозаин этих владений, ну а вы – мои гости. Поэтому – добро пожаловать в отведенные вам аппартаменты, где вы сможете привести себя в порядок, а затем – праздничный обед, – заметив, что у Сары так и чешется язычок что-то спросить, – Верещагин, глядя на нее, сказал:– У нас на Руси вседа был обычай: гостя – сначала накорми, напои, в баньке попарь, а уж после и все вопросы.