Александр Афанасьев - Врата скорби – 4. Книга четвёртая: Последняя страна

– Так что же мне делать? – спросил Григорий

– А что ты хочешь делать?

– Сражаться с людьми Абу.

– Для этого тебе нужно оружие, казак. Нам всем нужно оружие, так?

– Но его у меня украли! – начал нервничать Григорий

– Не кричи, казак. Смири коня гнева своего уздечкой благоразумия. Его украли – но разве уничтожили? Оно есть – просто на базаре, а не у тебя. Верни его себе.

– Напасть на базар?

Шейх поцокал языком

– Я, наверное, переоценил твой разум. Кто же тебе даст напасть на базар, ведь базар – в умах людей не уступает по святости мечети. И если ты нападешь на базар, то восстановишь против себя все племена и всех людей до единого!

Григорий знал, что это было правдой. Какими бы ожесточенными не были столкновения – базар всегда оставался территорией мира. Ограбить базар – дело просто немыслимое. Базар – место, где прекращались все споры и дрязги, базар – место, где никто не посмеет обидеть неверного, будь у него деньги. Базар – наверное, будущее Востока.

Старый шейх лукаво посмотрел на Григория

– Ту крепость, которую не возьмет тысяча сильных воинов – возьмет всего лишь один осел, нагруженный золотом. Если ты не можешь прийти куда-то как воин – приди туда как покупатель и ты не лишишься ни толики уважения в глазах людей. Даже наоборот – умело торгуясь, ты приобретешь его, неверный…

– Но у меня нет денег.

– Тогда опять – поступи как воин. Возьми их.

– У кого же?

Шейх почесал бороду

– На твое счастье, неверный – нечестивый Абу, убийца и узурпатор – собирает деньги с тех, с кого сможет один раз в месяц. Он говорит – платите. И все платят…

– И вы платите?

Шейх вздохнул

– И мы, платим. Где-то я слышал одну мудрую мысль: если тебя заставили поклониться, и ты ничего не можешь сейчас сделать – поклонись очень и очень низко. И помни об этом до тех пор, пока не представится шанс отомстить. Наших денег будет недостаточно для тебя, неверный. Но я тебе расскажу, где ручейки сливаются в одну реку.

Григорий покачал головой – он все-таки был русский.

– Но это грабеж. Право же, я пришел сюда не грабить.

– Ты разочаровываешь меня, русский. В шариате сказано, что мусульманин должен платить закят и давать милостыню – саадаку. Вместо этого нечестивый Абу – а он, кстати, учился в самой Мекке и знает шариат – берет с нас столько, сколько сможет, гореть в аду его черной душе. Значит – он вор и все эти деньги – украдены. А ты, отобрав их и купив на эти деньги оружие, которое у тебя отняли – не только восстановишь справедливость – но и заслужишь уважение в глазах людей. Все знают, что люди нечестивца, вместе с проклятыми англизами ограбили тебя, забрали то, что принадлежит тебе. Это не прибавит уважения ни одному мужчине, если его ограбили. Но если ты отнимешь деньги у нечестивца и на эти же деньги купишь то, что у тебя отняли – право же, люди будут слагать легенды от твоей находчивости. А уважение людей – это то, что тебе поможет победить.

Григорий кивнул – теперь он понял

– Хвала Аллаху, свят Он и велик, что он послал на моем пути такого мудрого человека как Вы, уважаемый шейх.

– Аллах над всякой вещью мощен – поднял назидательно палец шейх – и даже ты, неверный орудие в его руках. Может, он послал тебя для того, чтобы мы смогли – таки избавиться от позора и унижения, которое мы испытываем каждый день от нахождения под несправедливой и нечестивой властью. А может – и нет. В любом случае – пусть все будет так, как задумал Аллах…

***

Нечестивый Абу – принимал дань деньгами, желательно золотыми – но не отказывался и ни от чего другого, в частности – в качестве средства расчета подходил опиум, который выращивали тут во множестве. 17 17 Напомню, что в нашем мире только в начале 70-х в Англии героин и кокаин были исключены из списка лекарственных препаратов, до этого их мог выписывать любой врач. Опиумный мак – выращивался во многих странах, в частности в СССР, в колхозах, об этом вспоминает Э. Абдуллаев в своей автобиографической книге. Он же вспоминает, что опиумная паста использовалась в повседневности в частности, при боли в зубах и расстройстве желудка. А например в 1917 году в Петербурге кокаин был и вовсе предметом повседневного обихода, наркоманами были многие большевики, в частности Дзержинский. ЧК – почти поголовно. Их охраняла гвардия, груз – грузили на ослов и доставляли из горных селений в центр мухафаз, административного аналога провинций княжества. Собирали дань феодалы, у которых были собственные бандитские группы и отряды наемников, при необходимости – им придавалась гвардия. Каждый феодал – был хозяином в своей мухафазе, но только до тех пор, пока сдавал оговоренную часть добычи в общую казну. Все остальное – а доля этого остального не оговаривалась никем – оставалось ему и его воинству. Смена наместников происходила очень просто: кто хотел им стать, тот должен был или пообещать Абу сдавать больше, или убить предыдущего наместника – но в этом случае Абу мог «утвердить назначение», а мог и послать войска. Что касается техники сбора дани – где-то дань привозили сами данщики, показывая тем самым покорность и претерпевая унижения – а где-то за данью ездили. Причем те, кто ездил – нередко тоже брали больше, чем приказано – на свою долю. Каждый – получал в этой системе свое – кроме тех, кого безжалостно обирали. Их мнение – не интересовало никого…

Григорий – а он должен был идти впереди – твердо ступал по иссушенной солнцем, каменистой земле, приближаясь к небольшому, грязному городку, присутствие которого ощущалось по дыму и непередаваемой вони. Он – а с ним еще трое и двое местных – сопровождали двух мохнатых осликов, нагруженных переметными сумами. Ослики – покорно трусили по дороге, везя положенную от племени дань феодалу по имени Абу Хурайша – бывшему купцу, который собрал банду наемников, скупил некоторое количество земли и стал землевладельцем. На его земле – не выращивалось ничего, кроме ката и люди судачили о том, а платит ли Абу Хурайша подать со своих земель или все-таки нет. Судачить можно было много – вот только время разговоров прошло. Настало время действовать…

Рядом с ним, чуть отставая на шаг – ступал парень по имени Джасим. Молодой, необычно высокий для горца – он не скрывал свое лицо, а помимо винтовки – у него был теперь пистолет на поясе, тот самый Кольт, который он носил с большой гордостью…

– Скажи, рус… – говорил он – а почему вы почитаете пророка Ису, но не отдаете должного Пророку Мухаммеду, да приветствует его Аллах. Разве это правильно, ведь Пророк Мухаммед родился позже и был последним из тех, кого послал на землю Аллах…

– Нас крестили по вере Исы – ответил Григорий – и разве ты не знаешь, что запрещено обращать в религию ислам насилием.