Евгений Петров - ПАКАЛЬ. Сказание продолжается…

Дверь в комнату широко открылась. В руке его слегка подрагивал стакан с виски.

– О чем это? – недовольно обернулся к отцу Максим.

– Как это о чем? – Анатолий отхлебнул крупный глоток, – о твоем дальнейшем образовании. Я уже договорился с Алексеем Вацлавичем. Он посодействует твоему поступлению.

– Кто это Алексей Вацлавич?

– Доцент в Политехе, – отмахнулся Анатолий.

Пробулькал в горле очередной глоток виски.

– Я не собираюсь в Политех, – решительно возразил Максим, – я решил пойти на ИстФак…

– Что-о!? – Анатолий со стуком поставил стакан на книжную полку, – Решил он! Я тебе решу!

Юноша резко вскочил на ноги.

– И что ты сделаешь?

Некоторое время отец и сын стояли друг напротив друга, меряясь суровыми взглядами.

– На бюджет ты, один хрен, не попадешь, – неожиданно спокойно ответил Анатолий Максимович, – а платно учиться – на какие шиши?

Он снова ухватил стакан с выпивкой. Хлопнула дверь.

Максим остался в одиночестве.

Неожиданно в описании политической ситуации времени Пакаля он увидел знакомое имя. Оказалось, что цари Канальской династии долгое время воевали против Пакаля. Он решительно придвинул к себе распечатку найденного по Каналю материала.

– Так ведь Верховного Жреца тоже зовут Каналь, – изумленно пробормотал Максим.– А Вадимыч уже подозревал жреца.

Юноша устало опустился на стул. Поставив локти на стол, он укрыл лицо в ладонях.

Щемящая тоска сжала его сердце.

«Как там Вадимыч? – подумал юноша, – Поможет ли кто-нить ему?».

– Ищи, – просвистел в полуоткрытое окно ветер.

– Точно, – спохватился Максим, – мне нужно найти ту женщину, что перенесла нас в страну древних майя…

***

Иш Цак никак не могла сосредоточиться на ребятах. Она постоянно тревожно оглядывалась на занавеску входа. События прошедшей ночи не выходили из головы. Казалось вот-вот, и враги снова нападут на город.

Пришедшие на занятия ученики сосредоточенно водили кисточками по тростниковой бумаге с таким видом, будто ничего и не произошло. Однако пришли не все. Как ни странно, отсутствовали обычно самые активные из них Хун-Пек и Ах-Яшун.

Под нарисованными Келемом изображениями постепенно появлялись знаки письма. Сашенька критически поглядывала ни детские труды. Далеко не все сразу получалось хорошо. Иероглифы выглядели кривыми и не всегда совпадали с тем, что должно было бы получиться. Девушка старательно поправляла учеников, все больше и больше увлекаясь привычной деятельностью. В душе ее поднималось теплое чувство к любимой работе.

«Не зря же говорится, что работа учителя затягивает, – вспомнила она свое впечатление о самых первых днях в школе, – сначала страшно – словно к тиграм в клетку, а потом…»

Она вновь оглядела учеников.

Но куда все же могли подеваться те двое?

С самого первого занятия Александре казалось, что именно они должны бы достигнуть наибольших результатов в процессе обучения.

Но где они теперь?

И Павел ушел. Наверняка, опять ушел тренироваться с бойцами Ах-Холома.

Шумно переведя дыхание, Иш Цак заглянула в рисунки учеников.

В этот момент раздались поспешные шаги босых ног. В комнату стремительно вбежал Ах-Яшун. Мальчишка тяжело дышал после быстрого бега.

– Прошу прощения, – выкрикнул мальчишка, – я помогал отцу в мастерской.

Он смущенно торопливо обтер запачканные глиной ноги. Ах-Холом с крайне озабоченным видом устроился на циновке. Рука мальчишки выхватила верхний листок бумаги из приготовленной стопки. Кисточка решительно плюхнулась в баночку с краской.

Ах-Яшун, высунув от усердия язык, принялся за работу. Иш Цак с удивлением заметила, как под кистью мальчишки появляются вполне узнаваемые воины, напавшие на город ночью. Те же звериные костюмы, то же сжатое в руках оружие. Разве что на картинках все они оказались изображенными сидящими.

– Кто это у тебя? – задала вопрос Иш Цак.

– Это… это… ночные нападавшие.

– Но Иш-Сак-Кук запретила рассказывать о ночном происшествии.

Глаза мальчишки округлились.

– Как это, запретила?

Внезапно стало так тихо, что любой звук, раздававшийся за пределами школьного здания, отчетливо слышался в комнате. Даже самое малейшее дуновение ветерка отзывалось в помещении для занятий шелестом листвы. Пронзительный вопль внезапно проник в комнату.

Сашенька испуганно вздрогнула.

Ребятишки повскакали с мест. Резко отдернулся полог. На пороге появился запыхавшийся Хун-Пек. Грудь его вздымалась в такт тяжелому дыханию.

Чего это они оба так спешили?

– Сидите! – возбужденно воскликнул Хун-Пек, – А там… а там… сам Кукулькан пролетел над городом.

– Врешь! – выкрикнул Ах-Яшун, – такого просто не может быть.

На глаза Хун-Пека навернулись слезы обиды.

– Я… я вру?

Руки мальчишки, сами собой сжались в кулаки.

Ах-Яшун угрожающе выставил вперед кисть, словно оружие.

Еще немного, и приятели сцепились бы, стараясь доказать свою правоту.

– Ну-ка, прекратите, – встала между ними Александра, – сейчас разберемся.

Кукулькан – Пернатый Змей! Дракон, по другому. Но почему-то считалось, что культ Пернатого Змея появился у майя много позже…

Она стремительно выскочила из комнаты. Девушка остановилась на площадке наружной галереи. Жаркое солнце тут же обрушилось на нее. Все-таки в глубине каменного здания сохранялась хоть какая-то прохлада. А тут… ветерок, шелестевший ветвями и листьями, пролетал мимо галереи, не заглядывая в промежуток между колоннами. Такого Александра никак не могла ожидать. Крытая галерея здания очень напоминала древнегреческий портик. А насколько Александра помнила из лекций, что такие сооружения использовались именно для создания тенистой прохладной зоны перед входом в здание. Почему-то сейчас галерея не выполняла такой функции.

Девушка выскользнула за линию колонн и пристально вгляделась в безоблачные небеса.

Все бесполезно. Если крылатый змей и пролетел над городом, то теперь об этом ничего не напоминало.

– Ну, и где? – насмешливо спросил друга Ах-Яшун.– Где твой Кукулькан?

– Я не врал! – голос Хун-Пека неожиданно надтреснуто зазвенел.

Губы задрожали.

– Все в порядке, – подошедший Пакаль положил руку на плечо ученика, – Это вполне может оказаться правдой. Я уже встречал это существо и раньше…

– Хун! – разнеслась резкая команда Ах-Холома.

Обучающиеся одновременно вскинули руки с шестами.

– Ча!

По широкой дуге шест опустился ниже к бедру.

– Ош!

Древко прокрутилось в руках, нанося удар по невидимому противнику.

– Чан!…

…Некоторое время Пакаль внимательно наблюдал за тренировкой. Чем-то до ужаса знакомым повеяло от слаженных движений обучающихся. Уж не так ли выглядели занятия в многочисленных секциях восточных единоборств в далеком теперь российском будущем.