Олег Кокин - Евстафий, сын того самого Никифора

Стоявший истуканом, Стаф опять ответил одним словом:

– Понял.

Работал Стаф, сняв верхнюю одежду, неспеша, сразу не растрачивая силы, так, как учил его старый казак Орлов Тимофей Пантелеевич. Топор в его руке мерно тюкал, то по расщепляемым чуркам, то по веткам сухого дерева, отделяя дрова одинаковой длины. Горка дров незаметно росла. Некрепкий мороз совершенно не ощущался. Работа была Стафу в радость. Легкий шум у походной кухни и пункта раздачи пищи отвлек его от рубки дров. Стаф воткнул топор в подставочную чурку, снял рукавицы, вытер набежавший пот со лба тыльной стороной ладони и посмотрел в ту сторону. Там какой-то казацкий офицер, ведя в поводу красивого вороного коня, подошел к уряднику и на повышенных тонах распекал его. Затем послышался зычный голос урядника:

– Евстафий Брянкин, с имуществом ко мне.

Стаф торопливо оделся, затянул кушак на поясе шерстяного халата, засунул топор топорищем сзади спины за кушак, отряхнул рукавицы и скорым шагом направился к уряднику. За отмерянное расстояние еще Тимофеем Пантелеевичем Орловым до начальника перешел на строевой шаг. Остановился за три шага от него. Руки вытянул по швам и доложил звонким басом:

– Господин урядник, Евстафий Брянкин по вашему приказанию прибыл.

Казацкий офицер и урядник восторженно смотрели на отрапортовавшего Стафа. Первым прервал затянувшееся молчание урядник:

– Говорил я вам, ваше благородие, Евстафий наш человек, настоящий казак.

– Согласен с тобой Орлов. На первый взгляд, в самом деле, мы видим образцового казака в строевом отношении, а по остальным делам надо бы его проверить досконально. Это на тебе Орлов. А тебя, Брянкин, я хочу спросить вот о чем. Ты сам напросился работать на кухне или тебя кто заставил, а?

Стаф не видел воинского звания офицера, на том была надета черная войлочная бурка, закрывавшая погоны, поэтому ответил так, как величал его урядник Орлов:

– Сам напросился работать, ваше благородие.

Офицер продолжил:

– И как тебе такая работа?

Стаф, не задумываясь, ответил:

– Нравится, ваше благородие.

Офицер нахмурился:

– Что, ты согласен всю жизнь колоть дрова и наслаждаться этим трудом?

Стаф не собирался распинаться по поводу того, что все работы хороши и с любой из них можно прожить неплохую жизнь, поэтому ответил в духе своих мечтаний и поучений тетушки:

– Я любой работе рад, но главная моя работа должна заключаться в служении Отчизне. Желаю выучиться на офицера и воевать с врагами России.

Урядник подбадривающе помотал головой и подмигнул Стафу. Офицер внимательно всматривался в лицо Стафа и, не найдя в нем признаков лукавства и похвальбы, с чувством удовлетворения произнес менее суровым голосом:

– Похвальное желание. Стоять вольно Брянкин. Орлов проводи меня немного.

Офицер и урядник развернулись и пошли в направлении города с левой стороны лошади, ведомой в поводу.

– Ты, Орлов, получается, сам напросился быть наставником сего недоросля. Что ж, тебе, искушенному в службе, он и доверяется. Завтра всего один день остается до беседы юноши Брянкина с его высокопревосходительством наказным атаманом генералом Веревкиным, поэтому прошу тебя, Орлов, поучи мальца уму-разуму казацкому при беседах с начальством, да напомни ему, что можно говорить атаману, а чего нельзя. Про обмундирование одно скажу, что б было чистое и никакого оружия не выдавать ему на руки до беседы. Потом посмотрим, какая будет команда начальства. Постой ему определен на местной гауптвахте, так что, сдаешь его туда сам и сам же забираешь у начальника караула. Все понял, Орлов?

Урядник почувствовал расположение начальства к своей персоне в столь доверительном разговоре, поэтому ответил просто:

– Как не понять, ваше благородие. Обучим в лучшем виде мальца.

Офицер лихо запрыгнул в седло и оттуда прокричал:

– Послезавтра, с утра в войсковое правление прибыть с Брянкиным.

Урядник молча приложил правую руку к обрезу папахи, отдавая воинскую честь убывшему офицеру и показывая этим, что он исполнит указание старшего адъютанта.

У Стафа вслед за мыслями о предстоящей беседе с войсковым атаманом всплыло в голове что-то знакомое при обращении офицера к уряднику. Он напряг мозг и в голове прозвучал голос офицера, называющего урядника по фамилии. Орлов! Так, и моего наставника казацкого в Москве фамилия такая же была, подумалось Стафу. И он решил порасспросить урядника о его родственниках, чтобы быть уверенным в своих предположениях и держаться поближе к ним, потому как, по словам Тимофея Пантелеевича, все они были героями. День прошел в трудах праведных. Стаф таскал воду из привезенной седоусым казаком бочки. Заливал ее в котлы под присмотром артельщика вахмистра Ивлева. Подбрасывал дрова в топки котлов. Помогал подавать на разделочный стол помощнику артельщика уряднику Орлову караваи недавно испеченного хлеба. Вообще крутился как белка в колесе, но огрехов в работе не допускал. К вечеру с пришедшим на ужин Александром откушал вкусную стряпню Ивлева. Поделился с ним своими наблюдениями:

– Знаешь, Александр, я удивляюсь сноровке и умению артельщика и его помощника по готовке еды служивому люду. Ведь им, получается, заранее известно, сколько времени надо готовить подливу для каши, и в каком количестве. Сколько положить крупы в котел, чтобы вышло не меньше и не больше порций на ужин для двухсот пятидесяти человек. Внимательно следить за готовкой, вовремя помешивать варево, чтоб не подгорело. Еще и мной успевать командовать, под каким котлом уменьшить огонь, а под каким раскочегарить. Да это настоящие мастера своего дела!

Александр покровительственно посмотрел на Стафа:

– Правильно ты заметил, Евстафий, они мастера своего дела. И учились они кашеварить не где-нибудь в школах или гимназиях, а на полевых выходах, да в походах. Сразу что-то не получалось, а потом наловчились. Главное, чтобы вся цепочка готовки заложена в голову была, а они по этой цепочке уже работают. Всяко бывало. И каша у них подгорала и вместо супа получалась каша. Но ничего, до битья дело пока не доходило.

Стаф округлил глаза:

– А что, за плохую готовку еды могут и побить?

Александр усмехнулся:

– А ты как думаешь, если казакам не понравится еда, то могут не только побить, но и в котел с плохим супом бросить. Вот так-то!

Стаф только передернул плечами и выдохнул:

– Ничего себе.

Подошел урядник Орлов:

– Вот вы где оказывается. Ну что поели? Тогда четверть часа отдыха, за это время свою посуду помыть. Ты, приказный, потом можешь двигать на службу, а ты Брянкин со мной займешься чисткой котлов и готовкой дров на завтра. Да не печалься, вдвоем мы быстро все провернем. Засим отведу я тебя в каталажку на ночлег, а с утра опять заберу. Жду у раздачи.