Олег Кокин - Евстафий, сын того самого Никифора

Его высокопревосходительство, генерал-майор Веревкин Николай Александрович, наказной атаман Уральского казачьего войска сидел в кабинете в глубокой задумчивости. Было от чего задуматься. Циркуляры военного губернатора Оренбургского генерал-губернаторства строго указывали на неукоснительное исполнение охраны и обороны укрепленных линий по рубежам соприкосновения с враждебными кочевыми племенами азиатских ханств. Однако вооруженные шайки туркмен, киргизов и всевозможных враждебных кочевников прорывались с киргиз-кайсакской степи на территорию, контролируемую русскими войсками. Разоряли склонившихся к России местные племена и дружественные аилы. Грабили скот и угоняли в рабство пленников. Иной раз даже нападали на крепостицы русских сторожевых линий. Подобного рода донесения ежедневно приносил ему старший делопроизводитель правления Уральского казачьего войска. По этим донесениям он принимал решения на проведение ответных рейдов казаков для уничтожения бандитов или для их преследования. А тут, как глоток свежего воздуха, внесший разнообразие в серые служебные будни, рапорт сотника Нечаева о задержании юного одинокого всадника, русского, православного вероисповедания. По словам юноши, он вырвался из лап разбойников и очень желает получить военное образование, чтобы профессионально противоборствовать разбойничьим шайкам в составе регулярной армии России. Юноша назвался Брянкиным Евстафием Никифоровичем. Недолго думая и в обход принятых норм, Николай Александрович нанес благожелательную пометку на рапорт сотника, «главному адъютанту есаулу Арсентьеву Александру Ильичу, оформить кандидатом на обучение в Неплюевскую военную гимназию. Подготовить кандидата к беседе со мной через два дня. По итогам беседы составить необходимые документы для поступления в военную гимназию».

В камере предварительного заключения гарнизонной гауптвахты города Уральска на мягком соломенном матраце с такой же подушкой под шерстяным солдатским одеялом спал сном младенца задержанный в степи нарядом сотника Нечаева юноша. Железная решетчатая дверь камеры выходила в коридор и находилась прямо напротив окошка комнаты начальника караула. Юноша спал в чистом солдатском нательном белье. Его одежду степных киргизов начальник караула распорядился полностью снять и отдать прачке в стирку. Взамен выдали форму уральского казака хотя и бывшую в употреблении, но чистую. Туркменскую саблю и кинжал юноши начальник караула принял у сотника Нечаева под роспись и приказал хранить в ружейной комнате. После побудки в шесть часов утра все содержащиеся на гауптвахте солдаты, казаки и унтер-офицеры вышли на внутренний дворик для переклички и утреннего моциона. Евстафия никто не потревожил. Распоряжением старшего адъютанта есаула Арсентьева данный индивид находился на гауптвахте в качестве гостя. Поэтому на него не распространялись установленные воинские порядки для нарушителей воинской дисциплины. С главной площади города послышался утренний перезвон колоколов православного собора святого Александра Невского, следом послышались колокола старого единоверческого Михайло-Архангельского собора. Молодой караульный казак с маленькой бородкой в помещении гауптвахты открыл КПЗ и тихонько потряс за плечо, спавшего без задних ног, Евстафия:

– Вставай паря. Одевайся. Лицо, руки сполосни, и я провожу тебя на помывку в баню.

Очнувшийся ото сна Евстафий быстро сориентировался: – Спасибо казак. Я мигом.

Уж, про что, а про сапоги с портянками Стаф наслушался и от тетушки Лианы и от пацанов в школе, но воочию ни разу не видел. А тут добротные юфтевые сапоги с обмотанными вокруг голенищ портянками у стеночки стоят. А пол то земляной, холодный, несмотря на тощий слой сухой соломы поверху. Стаф прокашлялся и поднял на караульного глаза:

– Простите, а как мне к вам обращаться? Ой, не это хотел сказать. Давайте познакомимся, меня зовут Стаф. А вас?

– Вообще-то Сенькой кличут, а имя родители мне дали Александр. Я навроде тезки великому полководцу Александру Македонскому. Слыхал про такого?

Стафа задело за нутро чужое бахвальство, он на несколько минут позабыл, где находится. И сам решил повыеживаться:

– Слышал. И даже выучил почти наизусть его биографию и его великие дела по завоеванию мира. А у меня полное имя Евстафий, такое же имя носил древний правитель Римской Империи, по-ихнему цезарь. Вот.

Стаф увидел выпученные от любопытства глаза молодого казака, ему стало совестно, что он начал хвастаться чужими заслугами. Поэтому он вновь попросил прощения и честно, по-товарищески, произнес:

– Александр, пожалуйста, покажи мне, как надеть правильно сапоги с портянками. Я ведь вижу их в первый раз.

Казак тоже принял серьезный вид и молча показал на себе, как надо снимать сапог и разматывать портянку, и тоже самое, в обратном порядке. С грехом пополам Стаф обулся, потопал ногами по полу. Вроде нормально сели сапоги, не жмут и не болтаются на ногах. Здесь же, в камере, помыл в принесенном тазике с водой руки, ополоснул лицо, вытерся чистым суконным полотенцем. Поспешно, но аккуратно, привел свой внешний вид в надлежащий порядок и потопал за караульным на улицу. От одноэтажного здания войсковой гауптвахты до бани купца Махорина казак Александр довел Стафа быстро. На приставания уличных попрошаек в рваных халатах и волчьих малахаях казак не обращал внимания. То же самое посоветовал и Евстафию. В бане народу было мало, по причине рабочих дней. Вот в субботний день здесь было не протолкнуться. Казак заплатил за помывку одного человека в кассу на входе и показал Стафу, что можно заходить. Стаф никогда прежде не ходил в общественные бани и имел смутные представления о порядке помывки. Но он был приятно удивлен, когда вошел в помещение для ожидающих принятия банных процедур. Молодой человек, специально поставленный хозяином заведения в приемном помещении, вручил Стафу сухой березовый веник, кусочек коричневого мыла и шайку для воды, рассказал, куда двигаться дальше, где раздеваться, где мыться, где париться. В бане было чисто и жарко. Стаф с удовольствием смыл с себя грязь и пот последних дней. Царапины и ранки на ногах подсохли и зарубцевались. После парилки красный, как вареный рак, Стаф увидел, что струпья ранок отпали и на их месте образовались розовые полоски молодой кожи. Прохаживающийся по бане банщик предложил Стафу подстричься, но Стаф отклонил предложение, подумав, что за эту услугу надо платить. Прихваченным с собой полотенцем вытерся, оделся и чистым вышел к замерзшему Александру.

– Спасибо тебе огромное Саша за помывку. Я прямо человеком себя почувствовал. А то, пахло от меня, наверное, как от лошади.