Олег Кокин - Евстафий, сын того самого Никифора

– Так это и есть то самое здание военной гимназии имени Неплюева? Вот спасибо тебе, браток, за приятную весть.

И оборотившись к есаулу Арсентьеву, бодро отрапортовал:

– Ваше благородие, кажись, прибыли точно в то самое место, что вы указывали!

Арсентьев похлопал себя руками в перчатках по бокам чекменя:

– Превосходно, Орлов, превосходно. Кандидата Брянкина ко мне, сам заберешь его вещи и за мной!

Урядник лихо пристукнул каблуками сапог:

– Слушаюсь!

Заглянул в возок и негромко попросил Евстафия:

– Стаф, быстро к его благородию, я иду за вами.

И громко крикнул возчику:

– Степан, багаж Брянкина доставай срочно, я его заберу.

Стаф ловко выскочил из внутренностей возка и встал рядом с есаулом. Тот внимательно осмотрел одежду Евстафия и остался доволен осмотром:

– Вижу, уже готов к следованию, тогда пошли.

В огромном входном вестибюле есаул Арсентьев оставил урядника Орлова ожидать их, а сам с Евстафием последовал за сопровождавшим дежурным по этажу урядником на третий этаж, к директору военной гимназии. В приемной директора их остановил капитан в форме лейб-гвардии Гатчинского полка:

– Господа, я инспектор классов, капитан Самоцвет Феофил Матвеевич, прошу объяснить цель вашего прибытия.

Есаул Арсентьев протянул ему запечатанный конверт со словами:

– Представляюсь: старший адъютант его высокопревосходительства наказного атамана Уральского казачьего войска генерала Веревкина есаул Арсентьев Александр Ильич с кандидатом на обучение в вашей гимназии Брянкиным Евстафием Никифоровичем прибыли на собеседование к директору вашей гимназии. Прошу ознакомить его превосходительство с письмом атамана.

Инспектор классов принял у есаула конверт левой рукой, правую руку протянул для рукопожатия:

– Приятно познакомиться. Вы раздевайтесь, устраивайтесь вон за тем столиком, дежурный подаст вам чай. Я, к его превосходительству.

Капитан Самоцвет лихо развернулся через левое плечо и проследовал в кабинет к директору военной гимназии, предварительно постучав в дверь костяшками пальцев. В кабинете капитана встретил вопросительный взгляд генерала Домерщикова:

– Что-то еще Феофил Матвеевич? Мы с вами вроде бы все вопросы воинской дисциплины и обучения воспитанников обсудили.

Капитан Самоцвет был сама вежливость:

– Ваше превосходительство, от атамана уральских казаков прибыл его старший адъютант есаул Арсентьев Александр Ильич с кандидатом на обучение в нашей гимназии. Вот рекомендательное письмо его высокопревосходительства генерала Веревкина. Прошу.

Капитан протянул директору запечатанный сургучом пакет. Директор гимназии осторожно взял пакет двумя руками и потянулся за деревянным ножиком, предназначенным для вскрытия конвертов:

– Да вы присаживайтесь, будем вместе обсуждать полученные сведения.

Генерал расправил вынутый лист бумаги с вензелями Уральского казачьего войска и неторопливо начал читать послание атамана. В течение нескольких долгих минут в кабинете царило молчание, изредка прерываемое восклицаниями генерала:

– Так. Так. И вот так!

Директор закончил читать письмо, отложил его в сторону и задумчиво посмотрел в окно, разрисованное морозными узорами:

– Дорогой Феофил Матвеевич извольте озадачить старшего делопроизводителя написанием приказа о зачислении Брянкина Евстафия Никифоровича в первый эскадрон воспитанников нашей гимназии с полным пансионом, как атаманского сына его высокопревосходительства генерала Веревкина, и с закреплением за ним недавно родившегося жеребчика Верного, остальное вы сами добавите. А для полноты составления сведений о воспитаннике заведите на него личное дело. Это письмо будет первым документом, удостоверяющим личность воспитанника. Возьмите и внимательно ознакомьтесь с ним на досуге. А сейчас позовите просителей в кабинет и присядьте в сторонке в готовности вести запись нашей беседы. Выполняйте!

Стаф с есаулом давно уже выпили принесенный дежурным унтером чай с баранками и сидели как на иголках, ожидая вызова из кабинета директора. Наконец-то, дверь кабинета распахнулась бесшумно, и вышедший оттуда капитан в лейб-гвардейской форме жестом руки пригласил их заходить. Есаул, войдя в кабинет, посторонился, освобождая место для Евстафия, и сразу же воскликнул во все горло, отвечая на приветствие генерала:

– Здравия желаю, ваше превосходительство!

Стаф замешкался и еле слышно пробасил:

– Здравствуйте.

Генерал холодно посмотрел на него и пригласил всех присаживаться за стол.

Просители разместились на стульях с высокими спинками, Стаф ладони рук положил на стол и внимательно смотрел на директора гимназии. Тот начал разговор с есаулом:

– Господин есаул, как вы понимаете, наша гимназия принимает кандидатов в ряды воспитанников в определенное для этого время. Вы выбрали неурочное время для зачисления вашего протеже в наше учебное заведение. Да к тому же юноша совершенно безо всяких документов и неизвестно чей ребенок. Подождите возражать, есаул! Только благодаря ходатайству вашего атамана мы, скрепя сердцем, возьмемся за его воспитание. Испытанием на знание изучаемых предметов вашего кандидата займется лично инспектор классов.

Генерал перевел взгляд на капитана Самоцвета, тот мгновенно вскочил со стула и прищелкнул каблуками:

– Слушаюсь!

Директор продолжил:

– Так вот, при положительном отзыве о знаниях и при примерном поведении он, ваш кандидат, будет зачислен в списки воспитанников нашей гимназии. В противном случае я буду вынужден от него отказаться. Посему, прошу вас, господин есаул, наведаться к нам через неделю, результат будет ясен. С вами разговор закончен, вы свободны.

Есаул Арсентьев молча встал со стула, принял строевую стойку, наклонил и поднял голову, развернулся и вышел из кабинета. Директор гимназии обратил свой взор на Стафа:

– Теперь побеседуем с вами, молодой человек. Расскажите, будьте так любезны, про себя и своих родителей, и как вас угораздило появиться у нас.

Стаф, так же, как и есаул Арсентьев, аккуратно поднялся из-за стола, сделал шаг назад и развернулся фронтом к директору гимназии. Про себя он рассказал то, что ему говорила тетушка Лиана, а про родителей сказал, что ему об них говорил его дядька, Орлов Тимофей Пантелеевич, отставной казак, приставленный французским воспитателем к неразумному малышу. Про документы обмолвился вскользь, что они были в кибитке у немецкого купца Мюллера, от каравана которого отбился и потерялся Евстафий. Рассказал и про хорошее киргизское семейство, где его обогрели и накормили, про злодеев кайсаков, что напали на это семейство, а он принимал участие в борьбе против них. Рассказал про свои трофеи, которые Кулжигит разрешил ему увезти с собой на разбойничьей лошади. Поведал, как на духу, о своей детской мечте выучиться на военного человека и защищать русское отечество, в котором где-то обретаются его родители. Сказал, что атаман уральского казачьего войска ему поверил, и он просто обязан его доверие оправдать.