Евгений Красницкий - Бешеный Лис

– Кхе…

– Сбор дани надо поручить боярам. Каждому назначить для этого какую-то часть Погорынской земли. Путь всю ее изъездят, найдут даже самые маленькие поселения, про которые и князьям неизвестно. Тогда сможем собирать больше, чем сейчас собирает сам князь, не увеличивая размеров податей. Увеличивать опасно – сопротивляться станут. А чтобы как следует все разведать, пусть ездят с Никифоровыми приказчиками, когда торговля вразнос начнется. Заодно и охранять будут.

– Кхе! Интересно: а сколько всего сейчас в Погорынье собирают? – Дед вопросительно глянул на Лавра, но тот лишь пожал плечами. – Надо будет у Федьки на погосте спросить.

– О нем, кстати, тоже забывать не следует, – вспомнил Мишка. – Свозить дань будем к нему, а он уже будет отправлять в Туров. Ну к рукам, конечно, что-нибудь прилипнет, не без того. Зато перед князем он за тебя горой стоять будет.

– А может, самим в Туров возить? – озадачился дед.

– А зачем тогда погост? – возразил Мишка. – Князь-то в полюдье ездить сюда перестанет, на погосте останавливаться не будет. Тогда погостный боярин сразу же из твоего друга в злейшего врага превратится: ты же его хлебного места лишишь.

– Кхе! Тоже верно!

– Батюшка, а сколько вообще с дыма платят? – Лавр словно подрядился опускать собеседников с неба на землю.

– Да кто ж его знает? Мы-то не платили никогда.

– Раньше, дядя Лавр, платили по белке с дыма. Но теперь вроде бы берут не с дыма, а с рала, потому что в одном доме может быть несколько пахарей. А с дыма берут у тех, кто землю не пашет.

– А чего так мало-то: всего по одной белке? – удивился Лавр. – Хороший охотник за зиму сотню белок добывает, а то и больше.

– Я думаю, что это только так говорится: «По белке с дыма», – а на самом деле имеется в виду сотая часть от прибытков. Сотая шкурка с охоты, сотый сноп с пашни, сотый аршин полотна. Берут вроде бы еще с рыбных левов, с бортных угодий. Еще могут брать ратников в ополчение, тягло на извоз, людей на крепостное строение, мыто на торгу и за проезд на мостах и переправах. Может, и еще чего. Но это все – в местах обжитых, где не спрячешься, а в наших глухоманях… Попробуй тут ратников в ополчение набрать!

– Да-а-а. Кхе… Надо будет Федьку все подробно расспросить. Это ж сколько всего упомнить нужно…

– Меня с собой возьми, деда, я запишу.

– Возьму, внучек. И запишешь, и вопрос нужный подскажешь. Это ж какую маяту мы на себя взвалить собираемся! Десять раз подумаешь.

– Для того у тебя будут бояре, – напомнил Мишка. – Пусть все объедут, подсчитают, карты составят.

– Что составят?

– Карта – чертеж земель, где показаны все поселения, дороги, реки, переправы, указаны расстояния, направления. Я потом их чертежи в одну общую карту Погорынских земель сведу. И опись сделаю: сколько народу проживает, какое хозяйство ведут, где какие промыслы, сколько откуда податей взять можно. И каждый год в эти записи изменения вносить надо будет. А еще надо будет склад устроить, где собранное хранить, обоз снаряжать, чтобы на Княжий погост отправлять, за боярами следить, чтобы не заворовались.

– Рехнемся! Ей-богу, рехнемся! – безнадежным тоном констатировал дед. – Ты во что нас втравливаешь, Михайла?

– А ты думал: вотчина – одно удовольствие? Это труд, и труд немалый, не руками – головой. Да ты, деда, не бойся! Есть способы этот труд облегчить, да и не один ты будешь. Организуем воеводскую канцелярию…

– Чего?

– Ну писанины же много будет: сколько товару пришло, сколько ушло, сколько на хранении лежит, сколько с кого получить надлежит, у кого какие недоимки. Да ты же сам у погостного боярина это все видел. Опять же воеводский суд: допросные листы, приговоры, виры и прочее. Еще лавка дядьки Никифора, за этим тоже глаз нужен…

– Чур меня! – Дед замахал на Мишку руками. – Сгинь, нечистый! – Было совершенно непонятно, дурачится он или всерьез.

– Да ты что, деда? Это всего-то человека три: писарь, казначей, ну и приказчик еще. Дядька Никифор их тебе подберет.

– О-о-ох, Господи, за что Ты меня так? Чем провинился перед Тобой раб Твой Кирилл?

Мишка не удержался и съехидничал:

– А за гордыню. Захотел возвеличиться – неси свой крест не ропща.

– Наливай, Лавруха, пропали мы с тобой! Смерть нас ждет лютая и помрачение рассудка… А тебе чего надо?

Мишка обернулся и увидел в дверях стоящую столбом Аньку-младшую.

– Это… – вымолвила дева. – Как его…

– Да говори ж ты, дурища! – прикрикнул дед. – Чего приперлась?

– Это… Мама обедать зовет.

– Некогда нам! Сюда несите, и пива еще! – Дед замахал на Аньку рукой. – Пошла, пошла!

Мишка наконец разобрался в подоплеке дедовых причитаний и деланого ужаса перед свалившимися на него вместе с воеводством проблемами. Не так уж сотник Корней был и пьян, просто-напросто Мишка перегрузил его информацией, к тому же непривычной. Деду нужен был длительный тайм-аут, чтобы все обдумать, взвесить и сформулировать уточняющие вопросы. Может быть, и для того, чтобы получить дополнительную информацию из каких-то других источников. Короче, пора было закругляться, иначе дед прекратит паясничать и начнет злиться, а это делу никак не поможет.

– Деда, да мы главное вроде бы все уже обговорили. Кое-что еще осталось, но это можно и потом.

– Да? Слава тебе господи, – искренне обрадовался дед, подтверждая Мишкины предположения, – я уж думал, и до вечера не кончим. Тогда пошли обедать.

Сказать оказалось легче, чем сделать. Лавр изрядно намучился, помогая деду прицеплять протез, а потом сопровождая двух хромых вниз со второго этажа. Спускаться по лестнице на костылях оказалось страшно неудобно, да еще пиво, не ко времени, ударило в голову. На последних ступеньках Мишка все-таки сковырнулся, и лететь бы ему носом в пол, если бы Лавр не подхватил под мышки.

Во дворе разошлись: Лавр пошел к себе, дед решил заглянуть к Немому, и Мишка остался один. Откуда-то вывернулась Анька-младшая, вся прямо-таки вибрирующая от любопытства.

– Минька, а Минька, а чего вы там ругались-то так долго? Я как ни подойду, дед как зверь рычит, да еще тебя утопить в пиве грозился.

«Блин, ну почему в таком роду старшая дочь такая дура? Мы там больше двух часов сидели, и что же, все время ругались? Ну погоди!»

– Ты только не пугайся, Аня, – начал он заговорщицким тоном. – Все, может, и обойдется еще.

– Ой, а что такое?

– Да, понимаешь, такое дело… – Мишка сделал вид, что не решается сказать страшную правду. – В общем… Бурей к тебе сватается!

– А? – Анька-младшая прижала ладони к щекам. – Ой, мамочка…

– Ну мы с дядькой Лавром, конечно, отговаривали, мол, урод и старый уже. А дед – ни в какую! – продолжал накручивать ужас Мишка. – Серафим Ипатьич, говорит, потомок первого сотника Харальда, нам с таким породниться – честь великая! Короче, хочет отдать тебя за Бурея.