Алексей Толбузин - Котомемуары Ага-Хана Мюнцеля

Разослал приглашения всем лучшим семьям города и даже осмелился послать письмо самому курфюрсту. В назначенный день огромная толпа горожан в нетерпении ждала открытия кафе, и даже городская стража сбилась с ног, поддерживая порядок.

– Ну что? Почему не пускают?

– Кого-то ждут.

– Кого?

– Говорят, сам курфюрст с семьёй должны быть!

– Ну, да!

– Вот тебе и да!

– Высоко взлетел наш Фриц, а раньше ведь мышей ловил в трактире.

– Глядишь, понравится курфюрсту шоколад, то и дворянином станет!

– Дела, дела.

– Едут, едут, – разнеслось над толпой.

Кортежу карет первых дам двора предшествовала кавалькада знатных дворян во главе с курфюрстом.

– Ну, дружок, угощай, – ласково проговорил курфюрст, ведя под руку супругу, сопровождаемый свитой первых дам и кавалеров, проходя в кафе.

Изысканно поклонившись, Фриц проводил августейшую семью к столику. Чудный, прянный, густой запах горячего шоколада висел в воздухе. Рассевшись, всё благородное общество обратило благосклонный взор на пушистого хозяина.

– Ваша Светлость, позвольте мне преподнести Вам чашечку горячего шоколада в первом и единственном шоколадном кафе во всём нашем славном городе.

Курфюрст милостиво кивнул.

Учтиво кланяясь, Фриц подал каждому гостю по чашечке шоколада. Все чашечки были закрыты фарфоровыми крышками.

Улыбаясь, курфюрст сделал маленький глоток, и ужасная гримаса исказила его лицо. В ту же минуту все дамы закричали, многие упали без чувств.

– Что, что это? – показывая на чашку, закричал курфюрст.

О Боже, во всех чашках с шоколадом плавали селёдочные головы!

– Ах ты, шутник, плут, пройдоха! Хватай, держи его! – закричали все вокруг.

Стражники схватили Фрица.

– Ой-ой-ой, только не за воротничок моей новой ливреи, – подумал Фриц.

Грозным голосом, не обещавшим Фрицу ничего хорошего, курфюрст спросил:

– Как ты посмел посмеятся над нами?

– Но, Ваша милость, я и не думал! Всё, чего я хотел – лишь улучшить вкус, ибо нет ничего лучше селёдочной головы. Селёдочная же голова в шоколаде – это изысканное лакомство. Я знаю, я пробовал и угощал моих друзей. Да сами спросите, они подтвердят!

– Врешь! У меня нет ни одного подданного, кому могли бы понравиться селёдочные головы в шоколаде!

– Уверяю Вас, Ваша Светлость, это так, и они готовы свидетельствовать в мою защиту!

– И кто же они? – спросил курфюрст.

– Ну, первый – это одноухий Бруно с помойки у рыбного рынка; затем Йозеф, по прозвищу Полхвоста, который живет на чердаке у старого аптекаря герра Краузе; затем прекрасная Гретхен, кошечка французкой модистки мадмуазель Марлен, затем…

– Молчать, мерзавец!!!

Курфюрст побагровел, усы его грозно затопорщились, руки сжались в кулаки. От испуга Фриц поджал уши и втянул голову в плечи.

– В крепость негодника и плута Фрица! А завтра соберётся суд, который будет судить тебя за измену! – приказал курфюрст.

– Меня?! За измену?! – Фриц возмущенно мяукнул. – Я, старый гусарский кот, и никогда не посмел бы…

Но нашего друга уже схватили грубые руки стражников. Воротничок прекрасной новой ливреи был оторван, один сапожок в суматохе потерялся, а пуговки, блестящие золотые пуговки, оторвались и рассыпались по полу. Стражники повели Фрица к карете. Стоявшая на улице перед кафе толпа встретила их возмущенным гулом, женщины, девушки и девочки что-то громко кричали, мужчины и мальчишки с свирепыми лицами грозили Фрицу кулаками.

– Намнут бока, – подумалось Фрицу.

Толпа надвигалась, стражники с бранью прокладывали дорогу к карете.

– Назад, назад!!! Приказ курфюрста!!! – кричали они, но тщетно.

Вдруг Фриц почувствовал, что руки, державшие его, ослабли. Стражник бранился и отталкивал торговца рыбой герра Клингеля, старого пройдоху, вечно желавшего выслужиться в глазах властей. Вот и теперь тянущего к Фрицу свои узловатые, пахнущие рыбой пальцы.

Извернувшись, маленькими острыми зубками вцепился Фриц в волосатую лапу стражника. Заорав от боли, тот разжал руку, и Фриц подпрыгнув и уцепившись за водосточную трубу, быстро-быстро полез на крышу.

Началась суматоха, все бегали, кричали, ругались.

– Хватай, держи, ату его!

– Да где же он?

– Вон он!

– Да нет же!

– Он побежал по улице!

– Нет, он нырнул в реку!

– Спрятался в парке! И т.д и т. д.

А наш бедный, дрожащий Фриц, в синей ливрее с оторванным воротничком и без пуговиц, в одном сапожке, в это время, проклиная судьбу и бранясь, про себя конечно, что бы не услышали, прятался за печной трубой на черепичной крыше дома господина нотариуса.

– Да как посмели они называть меня изменником! Меня – старого солдатского кота! Да не я ли с фон Пуффендорфом служил в гусарском полку.

Возмущенно шипя, принялся он обдумывать, что же делать дальше.

– Фриц, Фриц, – раздался тихий нежный голосок.

– Кто там, кто ищет меня?

– Это я, Гретхен.

– О милая Гретхен ты нашла меня! Видишь как несправедливо обошлись со мной! О превратности кошачьей судьбы! Клянусь усами, когтями и хвостом, что я не забуду жестокой обиды!

– Ах, милый дружок, оставь свой гнев! По приказу курфюрста тебя ищут по всему городу. Подлый Ганс помогает стражникам, они уже окружили и обыскивают рыбный рынок.

– Бедный, я несчастный, я пропал!

– Да послушай же! Я, одноухий Бруно и Йозеф Полхвоста придумали, как спасти твою жизнь!

– О мои верные друзья! Говори, говори скорее!

– У Йозефа есть связи в Прусском королевстве! В Берлине, в казармах гусарского полка полковника фон Зейдлица живет его дядя, старый Ойген Могучая Лапа. Ты поедешь к нему. Йозеф даст тебе рекомендательную копчёную рыбу, т.е. письмо, написанное на спинке копчёной рыбы, а это любимое лакомство старого Ойгена. На первое время он приютит тебя, а там видно будет.

– Но как же я выберусь из города? Ведь городские ворота закрыты, на улицах заставы, везде стража, да ещё этот прощелыга Ганс?

– Не печалься, ты, конечно же помнишь брата одноухого Бруно, полосатого Готтлиба, и его жену пятнистую Гризельду Марципанчик, которые живут у кондитера герра Фридриха?

– Конечно помню, герр Фридрих делает вкуснейшие сбитые сливки и пирожные, но до чего же ворчливый старикашка!

– Ворчливый?! А кто любил слизывать сливки с его пирожных?

– Ну и всего-то пару раз, а шума то, шума!

– Ну, ну, да ладно, слушай дальше. Завтра утром он отправляет две телеги, груженные знаменитыми рождественскими кексами, в Берлин, ко двору прусского короля. Готтлиб и Гризельда Марципанчик спрячут тебя под ними. Так и переедешь границу и выберешься уже в Пруссии.

– Как же я узнаю, что окажусь в Пруссии?

– Ну, когда услышишь на каждом перекрёстке барабан и военную музыку, то знай – это уже Пруссия.