Алексей Толбузин - Котомемуары Ага-Хана Мюнцеля

– Вижу, вижу. Ну да что-нибудь придумаю. Надо бы вам жалование поднять и от службы на кухне освободить. Всё легче будет. Так и порешим.

– Это что ты тут решил? – загрохотала синьора Чинизелли, некстати вернувшаяся с рынка, – ах, чего удумали – тунеядцы, дармоеды пушистые! Как по крышам лазить, да песни распевать, да людям ночами спать мешать – тут как тут, а публику развлекать и по канату ходить – устали они, видите ли! Да ещё мышей ловить не хотят! Да для чего вы ещё нужны, котяры облезлые! Вот хвосты-то вам пооткручиваю!

– Я попросил бы Вас, синьора, быть со мной повежливее, и хотел бы заметить, что… ой-ой, только не за ушки, ой-ой-ой, – завопил Мюнцель, когда огромная рука синьоры Чинизелли схватила его и выбросила за дверь.

– А с тобой я ещё поговорю! – сказала она, грозно взглянув на мужа.

– Ну, что думаешь – пожалеет нас хозяин? – спрашивала Мики Педро-Бразильянца, прячась за клеткой с тиграми, ожидая Мюнцеля.

– Он человек добрый, может и помочь. Сам бывший циркач. Эх, беда! Хозяйка идет, и принёс же её черт не вовремя!

– Педро, делать-то что?

– Теперь только ждать. Вот угораздило-то, попал Мюнцель в переплёт.

В следующее мгновение услышали они громкие крики и брань из хозяйской повозки. Внезапно дверь распахнулась, и из неё мощным пинком был выброшен Мюнцель.

– А ушки-то, ушки-то какие красные, не иначе, оттаскали!

Шипя и рыча, потрясая мохнатыми кулачками, кричал Мюнцель о несправедливости, жаловании и правах артистов, да всё без толку.

Как могли, друзья успокаивали Мюнцеля. Мики даже открыла припасённую на случай бутылочку лучшей валерианки, но напрасно.

Возмущенно мяукая, отправился Мюнцель прочь из цирка развеяться в городе да и забыть жестокую обиду. Долго-долго ходил он по чудным улицам, перебегая по мостам и мостикам через каналы. На площади святого Марка подрался с местными котами – поколотили они его знатно. Добрался до Арсенала, по пути стащив с лотка уличной торговки жирную рыбу – не ходить же злым, да ещё и голодным. Думал, было, закусить рыбкой, примостившись у каменных арсенальских львов между лапами, да стража прогнала.

– Даже поесть не дадут спокойно! – так, ворча, добрался он до торгового порта, где, устроившись у тюков с товарами, и поужинал чудной рыбой. То ли рыба была и впрямь очень вкусная, то ли, набегавшись за день, Мюнцель устал, но наш пушистый друг, оставив свой гнев и обиду рассудил, что надо возвращаться, ведь какая-никакая работа в цирке у него есть, да и в старом сундуке, в котором они жили с Мики, тепло и уютно. Наевшись вдоволь, отправился Мюнцель на набережную посмотреть на корабли, ибо хоть и был он кот сухопутный и до прибытия в Венецию моря отродясь не видал, однако всегда мечтал он о морских путешествиях, парусных кораблях и заморских странах. И грезились ему дивные пальмы, пески далёких пустынь, восточные города, картинки которых видел он в Дрездене в магазине гравюр герра Хайнрике. А надобно добавить, что в Венецию той поры приходили корабли из разных стран: с шелком из Китая, со специями с далёких островов пряностей, с чудными коврами из Самарканда и Исфахана и много-много чем ещё. Больше же всего хотелось Мюнцелю посмотреть на настоящих морских волков, то есть котов, которые плавали на этих кораблях и так важно держали себя со своими собратьями, что и подступиться с распросами было страшно. А уж расспросить их очень хотелось:

– Как, мол, живётся там, за морем?

– И есть ли, как говорят, то царство, где котов почитают и держат их на службе?

– И как добраться туда?

И многое ещё хотел бы узнать Мюнцель, да подойти боялся.

В ту пору разгружался в порту торговый левантийский корабль, прибывший прямиком из Бейрута: команда хлопотала, капитан кому-то грозил, бегали таможенные чиновники – в общем, суета. Однако Мюнцель разглядел на груде сложенных ковров важно разлёгшегося толстого кота, деловито попыхивающего трубочкой и обозревающего разгрузку.

Набравшись смелости, Мюнцель подошёл и, учтиво поклонившись, спросил:

– Не подскажет ли любезный господин, что это за корабль, откуда пришёл он, что за товары привёз он в город? И кто Вы, так важно восседающий на этих узорчатых коврах?

– Подскажет, подскажет. Зовут меня Аззам ибн Марван, по прозвищу Аззам-мореход, кот-корабел, ну, то есть живу на корабле, друг самого Давуда ибн Бутруса, чей торговый дом является украшением всего Леванта, чьи корабли плавают от Бейрута и до Стамбула и от Александрии до Кандии, да продлит Аллах его дни! Привезли же мы в славный сей город ковры самаркандские, финики ширазские, сталь дамасскую, самоцветы индийские, лазурит афганский и много чего ещё. Корабль же наш – гордость всех кораблей, ибо быстрей его нет на свете, и зовётся он «Гармсиль», что на вашем языке значит «сильный ветер».

– Вот оно как!

– Но кто ты, незнакомый пушистый собрат, что так подробно расспрашивает меня?

– Зовусь я Мюнцель, родом из достославного саксонского города Дрездена. Гонимые жестокой судьбой и несправедливостью, бежали мы с женой из города прочь. Примкнули к бродячему цирку и служим там жонглёрами-канатоходцами.

– Велик Аллах, что за несчастная судьба! Да разве достойно для кота ходить по канату на потеху публике!

– Да я и сам знаю, но жить-то надо, хотя и жалование не очень, да ещё по ночам мышей ловлю на цирковой кухне. Вот же дела – ну куда ни приду на работу устраиваться, всё время заставляют ловить мышей: век мне, что-ли по кладовкам за мышами охотиться? Всё надоело! Ещё и хозяйка в цирке недовольна, грозит, да и за уши таскает.

– Брат, бросай ты это дело. Ты, я вижу, кот сильный, смелый, тебе на Восток надо – там коты в почёте. В Персии, я слышал, сам шах их жалует. Аллахом клянусь, нечего тебе по канату ходить, да ещё и бесплатно.

– Да вот, и я думаю, куда же нам с женой податься? Думали в Неаполь, да там, говорят, своих котов хватает, и немецких не жалуют.

– Ты с итальянскими котами не связывайся, мало что плуты, так такие гордецы, что держись. Ты в каком цирке-то служишь?

– У Чинизелли.

– Ага, ну, приду сегодня на представление, там и поговорим!

Обрадованный неожиданным знакомством, Мюнцель вприпрыжку побежал в цирк, где вот-вот должно было начаться представление.

Бедные Мики и Педро сбились с ног, разыскивая Мюнцеля, и очень обрадовались, увидев его.

– Где же ты был? Скоро наш выход!

– Молчите, молчите, сегодня придёт посмотреть на нас один необычный гость, глядишь, там и похлопочет о нас!

– Кто же это?

– Аззам ибн Марван.

– Да кто это?

– Известный кот-мореход из Восточных земель. Влиятельный и важный господин. Ну и толстый, конечно!

– Скорее, скорее одеваться… и где же моя шапочка с бубенчиками?