Николай Жданов-Луценко - Орлы Желтороссии. Конспирологическая повесть

– А как же он в храм к нам ходит, это же форменный бес!

– Так вот и ходит присматривает, кто совсем оголодал и в глазах отчаяние. А вообще-то он не православный – то ли протестант, то ли баптист. Говорит о Христе, но вы правы – натуральный чёрт…

– Ну, а мне-то ты что же такого сомнительного типа рекомендуешь?

– Так ведь, я смотрю, и вам деньги нелегко достаются, всё мастерите что-то. А ведь у вас английский, французский, манеры, интеллект. Ему переводчик нужен с европейцами общаться. Вам до его гешефтов дела нет, это работа чистая и хорошо оплачиваемая…

– Ладно, Яков, спасибо, подумаю.

Вдруг, откуда ни возьмись, появился маленький азиат с прыгающей походкой и короткой стрижкой. Одет он был крайне нелепо: не в национальный костюм и не в европейский, а в какую-то тряпичную эклектику всех стилей и красок, чем-то напоминая попугая. Видимо, он считал, что это модно и богато, и уж точно ни на кого не похоже. При этом он говорил, не закрывая рта, чем ещё более усиливал своё сходство с тараторящей птицей.

– О, привет, привет, Яша, Яша! А кто это такой респектабельный рядом? Вы – князь, фабрикант, адмирал? Порррррода… Я таких видывал в Порт-Артуре.

– Это Николай Илларионович, Мастер. Прошу любить и жаловать. Из самого Питера, и в Москве живал. Очень образованный человек, литератор, поэт. Знает пять языков, даже иероглифы ваши уже кое-какие понимает…

– Прррревосходно! Нам такие таланты нужны. Знаете ли, хочу развивать деловые связи с европейцами и американцами, но ведь они нас за людей не считают. А вот с вами будут разговаривать. Приходите ко мне вечером поужинать в Сянфан, знаете?

– Знаю, но удобно ли? Головой, конечно, лучше работать, чем руками, но…

– И без всяких «но», Мастер, будете довольны. Цзайцзиень!

– До свиданья, господин Ли.

Мастер вернулся из храма в свою комнату и вспомнил, что сегодня день внесения арендной платы за следующий месяц, а заказов у него за последнюю неделю совсем не было. Да и кроме зелёного жасминового чая утром он свой организм ничем сегодня не подкрепил. «А, была – не была, прости Господи! Не сутенёром же к нему пойду и не опиумщиком. Нам бы перекантоваться и домой…»

Николай Илларионович давненько не был в харбинских ресторанах, однако хорошо был знаком с китайским застольем: на круглый стол с вращающейся серединой приносилось великое множество блюд китайской кухни, в которых ты никогда не мог распознать, что же ты ешь. Круглая середина вращалась и каждый брал себе по чуть-чуть из каждой тарелочки или пиалы, но, поскольку разносолов было много, все наедались. При этом китайская еда была не тяжелой и редко надолго задерживалась в желудке. А вот спиртное китайское было преотвратное – гаолян пах даже не клопами, как иногда злые языки говаривают про коньяк, а смесью солдатских портянок то ли со струёй кабарги, то ли выделениями летучих мышей или ещё какой нечисти. Именно с гаоляна Ли Сифу и начал ухаживать за Мастером.

– Благодарю, я не пью крепкий алкоголь, – постарался найти форму дипломатичного отказа Мастер, – но мне нравится местное пиво Циндао. Там немцы построили завод и, говорят, вода настолько хорошая, что получился отменный напиток. А что это принесли на закуску?

– Самая большая ошибка за китайским столом спрашивать, из чего сделано блюдо. Всё зависит от соусов и специй, и от мастерства повара. Мы вам и из опарыша такой бульончик сварим – пальчики оближете. У нас есть поговорка: «китайцы едят всё, что летает, кроме самолёта; всё, что плавает, кроме подводной лодки; и всё, что на четырёх ногах, кроме табуретки». Аххаххааа! Ну, и конечно, всё, что ползает… Официант, пива для гостя!

– Спасибо, я предпочитаю морепродукты, там ситуация понятней.

– А я вот, знаете, люблю есть собак – наверно, во мне есть корейская кровь. Да! А в детстве мы ели их, чтобы выжить. Китайцы всеядны. Иначе как бы мы всех прокормили? Вы же были на наших ночных рынках. Чего стоят одни только «вонючие тофу», от которых иностранцы теряют сознание, а мы их обожаем. Вы выбрасываете куриные лапки, а мы едим. Вы считаете насекомых несъедобными, а это чистый белок, за ним будущее. Выплюни хитин, как шелуху от семечек, и на здоровье!

– У нас, когда говорят «на здоровье», чокаются водкой, – решил сменить тему Мастер. – Итак, расскажите мне о себе и своих планах.

Ли опрокинул стопку гаоляна и отрыгнул, у китайцев это было в порядке вещей. Ловко орудуя палочками, он отправил в рот какую-то снедь, при этом стараясь улыбаться, чего ему делать не следовало бы – зубы у него были ужасные, кривые и подгнившие. Передовая стоматология в Азию ещё не пришла.

– А планы такие. Куда катится мир? Не успела отгреметь большая мировая война, а мы снова движемся к новой и семимильными шагами, особенно у нас в Китае. К нам лезут и европейцы, и американцы, и японцы – все хотят нас разделить, поиметь и ограбить. Не лезут только русские, потому что у них и так земли навалом, и проблемы у них внутренние – как бы удержать власть, да укрепить новый строй. Вот ваш царизм у нас тоже оттяпал Ляодунский полуостров под незамерзающую базу в Порт-Артуре, но сделал всё культурно: и взяток китайским чиновникам раздал несметно золотом да серебром, и железную дорогу провёл, и, между прочим, этот город Харбин отстроил, как типичный сибирский городок. Никого не убивали, ничего не грабили. А сейчас у вас Ленин что говорит? «Грабь награбленное!»

– Это не у нас, – перебил его Николай Илларионович.

– Неважно. Я о планах. Почему он утвердился у власти вопреки всей логике? Он сказал: «Миру – мир» и сорвал джекпот, как говорят в шанхайских казино. Вот я занимаюсь бизнесом, неважно каким – деньги не пахнут. Но я могу быть спокоен, только если нет опасности, что кто-то придёт и отнимет их у меня силой. А значит, я должен всеми возможными средствами пропагандировать мир…

– Вы можете пропагандировать что угодно, но у вас нет силы – политической или военной, и вы всегда будете пешкой в чужой игре.

– А вот и нет. Сейчас весь бизнес, крупный я имею в виду, строится на войне. Делают пушки, танки, корабли, аэропланы, и всё это должно действовать, уничтожаться и снова производиться. И приносить новые земли, новых рабов и новые деньги.

– Такова человеческая история, нравится нам это или нет. От дротика и копья к пулемёту Максима и крейсерам по спирали агрессивной эволюции. Вы это не отмените.

– Но я считаю себя великим миротворцем, способным влиять на умы. Я хочу обратиться к Папе Римскому, к главам государств, к капитанам мирового бизнеса. Мой месседж: «Давайте жить дружно!» и делать деньги на мире.

– Господин Ли, вы или наивный человек или чего-то не договариваете. Никто из сильных мира сего даже не заметит вашего существования. Кто вы для них? Владелец опиумного притона в провинциальном китайском городке. Малообразованный торгаш, не отягощенный моральными принципами и содержащий заведение с голыми девками. Вы знаете, я часто бывал в Лондоне, так вот у англичан есть такое словцо – «freak». Оно обозначает человека, который ярок и незауряден, король эпатажа, а с другой стороны – этих людей не понимают и не принимают из-за внешности или способа самовыражения. Так вот вы – типичный фрик, которого любой чиновник средней руки может прихлопнуть, как муху. Уж простите мне мою откровенность. От меня-то вы чего хотите?