Любовь Сушко - Елена – дочь Софии. Дочери Руси

Она вопила о том, что ее жизнь погублена раз и навсегда, впереди что-то горькое и страшное, а все ее несчастья только начинаются.

Князь узнал о слезах и вое молодой жены. Это ввергло его в еще

большее уныние. Следовало ее как-то успокоить, но он ничего для этого не сделал. Он понимал, в глубине души, что это для него настоящее наказание божье.

Во все времена и новгородские и киевские князья в минуты затруднений обращались к великим предкам, ведшим счет от богов и героев, были уверены, что те придут на помощь. Московские князья, нарушив все законы, не могли надеяться на поддержку богов и героев. Они сами от них открестились. Ведал ли о том Иван Калита, когда все сокрушил, но он лишил потомков такой поддержки и опоры. Обращаться же к нему самому, сумасбродному Симеону или несчастному Дмитрию вряд ли кому-то хотелось. Даже их прямые потомки были уверены, что за все злодеяния и предательства свои они в аду сгорели и обращаться к ним бесполезно.

Вот и остались они в вечности в полном одиночестве, окруженные враждебным миром, и мало что могли поделать, оглядываясь на тени и призраки, которые вряд ли им желали добра.

Вот и Ивану порой казалось, что даже эти новые заступники – Симеон Гордый и Дмитрий Донской – и они взирают на него с укоризной, и недовольны тем, что видят и слышат. Ни на кого не мог он надеяться, никому верить не мог.

И живые князья в уделах, и ушедшие к предкам, все они, наверное, ждали только одного – его падения и позора великого. Как же было ему теперь удержаться?

№№№№№№№

Тогда и вспомнил князь Иван свою свадьбу. В те дни, когда казалось, что не все еще так скверно. Князь Борис появился со своей свитой уже к концу свадебного пира. Он говорил о том, что его задержало, но князь Иван был уверен, что ему просто не хотелось тут раньше появляться. Не мог он скрыть презрения, словно в зачумленном мире оказался, из которого ему хотелось поскорее уехать назад. Что он и сделал, едва присев на почетное место за столом, ломившемся от яств. Недаром таким было его настроение. Он был суров и мрачен от того, что тень Михаила и сыновей его повсюду за ним следовала, он никак не мог от них избавиться. И казалось ему, что и еда была отравлена своими или чужими, какая разница.

Он пытливо взирал на дочь и двух слов ей не сказал. И все казалось жутким, неловким, скверным. Словно бы страшная гроза должна была на головы их пасть.

Иван вздрогнул. Он вспомнил, как коснулся руки невесты. Она была холодна, как лед. И с тех пор ощущение, что перед ним мертвец никак не проходило. Тепло и хорошо ему было только тогда, когда они оставались далеко друг от друга. И это казалось ему самым странным ощущением на свете. Он часто пристально смотрел на нее, и все время чувствовал этот жуткий холод, ему хотелось убедиться, что его жена все-таки жива.

№№№№№№№

Мария пыталась дознаться о том, кто же такая наложница князя. Вряд ли он проводит ночи в одиночестве, когда не появляется у нее, а тут он появляется редко. Но здесь она ничего не могла понять. Даже когда подслушивала разговоры, она убедилась, что они ничего не говорили о возлюбленной князя. Но вскоре такое бесполезное занятие ей надоело. Она вовсе перестала интересоваться князем. Она понимала, что ничего не сможет сделать, а потому не стоило себя как-то наказывать и окончательно потерять покой.

Ольга в то время обретала новые силы. Она могла руководить княгиней. Гордилась, что стала для нее необходима.

Она оставалась в храме, и перед образами возникли мысли о смерти. Но она тут же попыталась от них откреститься.

– Я не могу больше нести этого креста, пусть все хоть как-то изменится в этом странном мире.

Чувствовала дева красная, что каждый день, проведенный в столице, отражается на душе, та каменеет. Ольга же ощущала, как ускользает от нее княгиня, но думая о себе самой. О ком же ей еще было думать, старалась удержать ее в этом мире. Лишиться всего, что она завоевала, из-за этой дурехи, ей вовсе не хотелось. Она останется, забыв обо всех капризах. Никогда не ощущала Ольга себя такой сильной, не было прежде такого желания бороться и стоять до конца. Она давно и хорошо знала Марию, с ней легко модно было справиться.

– Почему она окаменела, почему ничего не видит и не слышит? Ольга была внимательной и деловой. Она не сдастся просто так. И хорошо, что князь все еще ее не замечает. Не знает он, какая опасность грозит. Он так беспечен. Это рано или поздно скверно для него закончится.

Она теперь все время оставалась настороже и готова к любой неожиданности, потому что давно привыкла считать себя княгиней.

Ольга вспомнила о том, что у Марии было с князем Борисом. Она и тогда была практична. Хотела добиться власти над ним. Борис принял ее ухаживания, и даже был откровенен, но он не позволил приблизиться к себе.

Тогда она и устремилась в Москву, оставив без сожаления Тверь и князя Бориса. Но теперь понимала, что и в Москве повторяется то же самое, вот что обидело ее и больно задело.

Эти проклятые князья, могли позволить себе любой каприз, – с горечью думала она, но никогда не решаться помочь тем, кто рядом, вот что скверно.

Правда, отправляясь с Марией, она надеялась на то, что разлука заставит князя Бориса по-другому о ней думать и относиться к ней. Хотя уже в те дни она убедилась, что любовь его скорее угасала. Он даже не посмотрел в ее сторону на свадебном пиру, и дал ей полную свободу. Она могла поступать, как хочется.

Но забыв отца Марии, она должна до конца оставаться с его дочерью, это справедливо, и ничего другого ей не остается.

Со стороны это казалось даже благородно, не бросать же бедную княгиню одну, да еще в столице, этом каменном и жестоком граде.

Она вспомнила, как в последний раз перед отъездом взглянул на нее князь Борис, когда уходил со свадебного пира, она уже и не ждала такой щедрости от него. И она чувствовала, что в этих палатах им больше не встретиться.

Ей показалось, что он все-таки сожалеет, что они расстаются надолго, а может и навсегда.

№№№№№№№

Ольга действительно произвела на князя Бориса большое впечатление, но тот не собирался от нее зависеть. Он удалился, скрывая свои чувства. Все перевернулось в душе его, когда Ольга сказала о том, что уезжает вместе с Марией в Москву. Но внешне он оставался спокоен, даже бровью не повел. Ему хотелось крикнуть:

– Проводи ее и возвращайся назад.

Но так и не произнес этих слов.

– Она совсем не дорожила честью, которую я ей оказывал, – размышлял он в те минуты. И придется пережить эту неблагодарность с ее стороны. Пока они собирались в путь, и она была рядом, это было еще терпимо, а как только они покинули княжеский двор, он впал в уныние. Во всех девицах он видел только Ольгу, и ни одна из них, даже княгиня сама не могла ее заменить.