Пётр Безруких - Контракт на два дня. Трилогия. Книга первая. Солдаты другой страны

– Ну что? Ознакомились, Степан Аркадьевич?

– Да, – ответил он дрожащим голосом.

– В общем, так, Степан Аркадьевич. Мы хотим предложить вам лучший для вас вариант. Вы соглашаетесь сотрудничать со следствием. Передаёте следствию все без исключения документы. Помогаете разобраться в сути научного открытия. Добровольно отказываетесь от авторства. Подписываете обязательство о неразглашении. Тогда, возможно, следствие либо прекратит это дело, либо вы будете выступать по нему в качестве свидетеля. Подумайте, а мы подождём.

Так вот оно в чём дело! Значит, открытием заинтересовались политики. Как же он не подумал-то сразу. Какое, к чёрту, золото! Это примитивно. С помощью открытия можно трансформировать другие миры, менять политические системы, изменять там ход истории. Ценности оттуда тоже можно таскать, но это уже в качестве приза. Очевидно, что его коммерческое предложение попало на глаза кому-то очень умному, но связанному с политикой. И этот кто-то сразу оценил возможности. Надо было сразу выходить на политиков: те умеют приватизировать всё, научные открытия не являются исключением… Но хоть бы немного заплатили, а так он остался ни с чем! Хорошо будет, если ещё и не посадят.

– Хорошо. Я согласен на ваши условия, – удручённо произнес Степан Аркадьевич.

На небольшой округлой площадке посреди большого поля стояли шесть человек. Вдали виднелась опушка леса, недалеко от неё – строение, напоминающее электроподстанцию. Отовсюду к нему тянулись провода пары десятков высоковольтных линий электропередач. Кроме шестерых людей в центре площадки вокруг не было ни души. Все стоявшие на площадке были одеты в настоящие космические скафандры белого цвета с ранцем за спиной и тонированным стеклом шлема. Только на костюмах отсутствовали опознавательные знаки страны, какие бывают у всех космонавтов, которых показывают по телевизору, – либо российский триколор, либо звездно-полосатый флаг на рукаве.

У четверых из шести на груди висели автоматы. Рядом с группой на площадке стояли металлические ящики с каким-то оборудованием. Казалось, что эти шестеро собрались лететь в космос, стоят на космодроме с багажом и ждут прибытия транспортного звездолёта.

– Что чувствуешь, Сергей Леонидович? – спросил один из них другого по внутренней связи.

– Мурашки по коже бегают. И дикий, леденящий душу ужас вперемешку со страшным любопытством чувствую. Думаю, что это же испытывают все приговорённые к смерти, взойдя на эшафот и положа голову на плаху. Разница между ними и нами лишь в том, что они знают, что произойдёт с ними через несколько минут, а мы этого не знаем.

– Всегда есть первопроходцы, как мы с вами, которые жертвуют всем, чтобы проложить путь человечеству в будущее. Без них люди жили бы ещё в каменном веке.

Свет вокруг шестерых начал меркнуть, и окружающее пространство начало заволакивать густым туманом. Вскоре свет совершенно исчез, они оказались в полной темноте. Пропала гравитация, как будто они внезапно очутились в невесомости. Начались сильное головокружение и тошнота. Так продолжалось пару минут. Потом вновь появилась гравитация, стало медленно светлеть, и туман рассеялся.

В глаза, несмотря на тонировку стекол скафандров, ударило ослепительно яркое солнце. Группа стояла посреди песчаной долины, которая простиралась до самого горизонта. Это была пустыня – один ровный песок и больше ничего. Сергей Леонидович повернулся влево и замер, громко вскрикнув:

– О боже! Смотрите, что от нас слева!

Все повернулись. Примерно в полукилометре от них стояла огромная пирамида. Она величественно возвышалась над долиной и ярко сияла в лучах солнца. Её стороны были идеально гладкими и отделанными белоснежным камнем, а самый кончик верхушки сверкал чистым золотом. Вдалеке за пирамидой текла широкая река. От реки к пирамиде был прорыт ровный канал, который заканчивался недалеко от её подножия каменной пристанью с храмом за ней. По реке плыли несколько лодок под парусами. людей поблизости не наблюдалось.

– Это же пирамида Хеопса! Она только что построена! Двух других ещё нет! Боже мой! Мы в древнем Египте в период царствования четвёртой династии, в долине Гизы! Это примерно две тысячи пятьсот пятидесятый год до нашей эры! – орал в экстазе Сергей Леонидович.

Он пытался отсоединить и снять с себя шлем скафандра, пока другие участники группы, повернувшись к пирамиде, заворожённо смотрели на неё. Наконец освободившись от шлема и бросив его себе под ноги, он кинулся к ящикам с аппаратурой. Открыв ящик, вытащил оттуда фотоаппарат с большим объективом и начал фотографировать сначала пирамиду, потом храм, пристань и реку с плывущими по ней лодками.

– Это же невероятное открытие! У пирамиды вершина действительно была из чистого золота! Нил очень близко протекал от долины, и от него был прорыт канал! Эти фотографии станут настоящей сенсацией! – как ребёнок радовался Сергей Леонидович.

– Зря вы так радуетесь. Сдаётся мне, что эти фотографии не увидит никто, кроме организаторов проекта. Да и о том, что мы сейчас видим, никто не узнает.

– Почему?!!

– Потому что этим проектом занимаются спецслужбы, а не учёные. Если вы помните, мы подписали кучу разных бумаг о неразглашении государственной тайны. Это не научный проект, а военный. Там, где наукой начинают заниматься спецслужбы, заканчивается вся наука и начинается война.

– Всё, уходим отсюда, – сказал один из их спутников, вооружённых автоматами, и нажал очень большую кнопку на приборе, который держал в руке.

Свет вокруг них начал тускнеть, и всё заволокло густым туманом.

Дениса Трофимовича Богатырева срочно вызвали к руководству прямо во время оперативного совещания, которое он проводил с руководителями подразделений. Совещание пришлось прервать и перенести на завтра.

«Что такого экстренного могло случиться?» – подумал он, направляясь по лестнице на четвёртый этаж, где находился кабинет руководителя.

Денис Трофимович был генерал-полковником ФСБ России, и назвать работу в их ведомстве спокойной даже язык не поворачивался. Но всё же такой срочный вызов к начальству представлялся необычным. Почему ему не дали даже закончить совещание?

Он вошёл в приёмную, и секретарь, увидев его, сказал:

– Проходите, Денис Трофимович! Николай Ефимович ждёт вас.

Войдя в кабинет шефа, он увидел, что тот сидит за столом и внимательно изучает какие-то бумаги.

– Добрый день, Николай Ефимович!

– Добрый день, Денис Трофимович! Проходите, присаживайтесь! Разговор у нас будет долгий. Может, вам чаю или кофе?

– Да нет, спасибо, Николай Ефимович. что-то случилось?