Виталий Абакшин - На крыльях Солнца

– Есть связь – удовлетворенно сказал Леонид, улыбаясь краем губ

– Отличный эмоциональный ритм. Все как на ладони – прокомментировал Сашка Титов, позевывая и наблюдая за экраном общего самочувствия членов экипажа – Только что-то у Артема сердечко обленилось. Юдгарь, упражнения пропускал что ли?

– Садисты – возмущенно прошептал Беляев

– Да, пропускал! – с вызовом ответил Тёма

– Тебе же трудней потом будет после невесомости – со вздохом сказал Титов

– Виноват. Исправлюсь – проворчал Юдгарь

Леонид опустил два черных аватара в вакуум-контейнер, отправил в шлюзовую камеру. Защелкнул крышку.

– Аватары готовы! – отрапортовал Дрозд – Можно в путь.

– Отрыв!

Почти в унисон сказали операторы. «Сеня «и «Беня» черными каплями упали в располосованную бездну Юпитера.

– Так, мальчики! – взяла слово Бойцова – Сейчас зонды войдут в облака кристаллов аммиака. Затем будут водяные тучи. Там нередко полыхают молнии. Их нужно проскочить максимально быстро.

– И сколько ускорение? – поинтересовался Артем

– Жмите на полную. Сжатие до 300 процентов и ускорение до упора. Композит рассчитан на большие нагрузки. Главное не попасть в атмосферный вихрь.

– Есть – нестройно ответили операторы. Сейчас им можно было позавидовать. Они видели Юпитер глазами аватаров. Вот «Сеня» окунулся в аммиачную пыль и Эдик восхищенно воскликнул:

– Ого! Тут турбулентность сносит. Даю сжатие 250%

Смазанная видеокартинка транслировалась и на общий экран коммуникационного узла. Поэтому приключения аватаров в чреве планеты-гиганта, кроме Ярославы наблюдали Дрозд и Титов. Конечно, не сравнить с ощущениями операторов, но все же.

«Беня» падал следом.

– Артем сколько сжатие? – спросила Ярослава

– 320% – сухо ответил Юдгарь

– Ух, ты! Я в поле молний. Тут так полыхает! Красота! Царство Перуна! – воскликнул Беляев

Дрозд и Титов восхищенно посмотрели на экран – там под оранжевыми облаками невероятными тысячекилометровыми всполохами били беззвучные молнии

– «Беню» сносит. Попал в вихрь – словно робот отметил Артем

– Так. Оба сжатие до 500. И ускорение! – скомандовала Ярослава

Операторы выполнили команду, но аватары двигались всё медленнее. Плотность атмосферы росла, и машины начинали естественное торможение.

– Эдуард, можно начинать анализ. Артем увеличь плотность до 600 и опустись еще. Выйдешь из вихря, тогда приступай – резюмировала Ярослава

На некоторое время на станции повисла напряженная тишина. Дрозд и Титов увлеченно наблюдали за экраном, сверяя показания. Здравник следил за состоянием операторов, бортинженер за аватарами.

Нарушил молчание Эдик.

– Э-э, друзья – с какой-то неуверенной интонацией вдруг сказал он – я вижу что-то непонятное.

Он сфокусировал видеокамеру с двухсот кратным «зумом» на чём-то в бездонной расплывающейся невероятными цветами пропасти газовой планеты.

Сначала Леонид не видел на экране ничего. Только плывущий разноцветный туман и неясное отражение самого аватара в глубине. И вдруг движение. Огромное крыло чудовищного ската, взметнув газовое разноцветье Юпитера, волной обозначило контур невероятного организма. Струи жидкого водорода стекали по покатой гладкой шкуре, два хребта буграми выпирали над плавниками-крыльями. То, что он был живым – не было сомнений. Но размеры! Они не укладывались в голове.

Титов, несмотря на инструкцию, повернул верньер звука под экраном, и помещение станции наполнилось шелестом, сухим треском и перещёлком. Словно сам Юпитер обращался к землянам, на ходу придумывая и меняя тональность разговора.

– Сашка, убью! – воскликнула Ярослава и попыталась дотянуться до клавиши на своем пульте, чтобы убрать звук.

Дрозд замер от неясного предчувствия. На станции, словно что-то неуловимо изменилось. Запахло чем-то сладким. Как в морге.

– Я знаю! Я знаю! Я знаю! – вдруг истошно и отрывисто закричал Беляев. Лицо его стремительно бледнело. Еще миг и он затих.

– Эс-эссс! – раздалось из кресла Артема. Он отчаянно пытался сорвать с головы обод управления. Но делал это неправильно, сдирая кожу, и не замечал, выступившую под ногтями кровь.

Бортинженер удивленно посмотрел на обоих операторов и осторожно повернулся к Титову. Вопрос читался у него на лице – «Что за чёрт?»

Но Сашка совсем не был похож на того вальяжного и спокойного парня. Зрачки у него сузились, а губы сложились в презрительную ухмылку. Дрозд заметил у него в руке электронож. Он почему-то был уверен, что сейчас Саша пустит его в дело. Тот самый Сашка, которого он знал два года – спокойный, надежный и немного ленивый Сашка, куда-то пропал. Перед ним был другой человек, сдавленный тисками ненависти ко всему что видел.

– Титов! Сдурел!? – что есть мочи заорал Дрозд и выиграл пару секунд.

Какое-то подобие мысли и растерянности появилась на лице здравника.

– Всем не двигаться! – вдруг услышал за спиной Дрозд голос Ярославы. Странный голос, как будто надтреснутый, полный разочарования и обиды, не похожий на её привычный, слегка насмешливый тенорок. Скосив взгляд на экран, Леонид различил отражение старшего офицера около главного пульта с импульсным пистолетом в руке.

«Я что тут единственный, кто не психует» – растерянно подумал Дрозд, – «Неужели она будет стрелять на борту». Краем глаза Леонид увидел как Сашка, злобно осклабившись, сузил глаза до смотровых щелей. Здравник смотрел на Ярославу и по тому, как он искал опору для толчка, Дрозд понял – Титов собирается атаковать.

«Безумие! Мы что тут все сдохнем?» – стараясь унять панику, подумал Леонид. Он вжал голову в плечи, ожидая выстрела, и привычным плавным движением оттолкнувшись от пола, пролетел метр. Затем схватившись за поручень, нырнул в люк, ведущий в жилой отсек. Ему казалось, что время тянется невероятно медленно, а черное дуло пистолета неотрывно смотрит ему в спину.

Сзади раздался звук похожий на гулкий хлопок. Дрозд почувствовал, как по станции пронеслась горячая волна. И затем сразу вскрик Титова. Но не от боли, а наоборот победный, торжествующий.

Развернувшись, Дрозд увидел, как брошенный Титовым включенный электронож навылет прошил Бойцову и девушка-офицер, конвульсивно сжав пистолет, выпустила очередь импульсных зарядов:

«Хлонг!» «Хлонг!» «Хлонг!»

Леонид не мог проследить, куда пришлись выстрелы, но по сдавленному хрипу Сашки, понял – они нашли цель.

На станции повисла мертвая тишина. Только еле слышно искрила где-то проводка, и «бормотал» что-то Юпитер на экране. Дрозд взялся за шлем с микровизором, чтобы снять его, но чей-то шепоток, словно дуновение ветерка в голове остановил его.

Вместо этого он осторожно выскользнул из люка, подплыв к транслирующему монитору, выключил звук. Посмотрел на экран. «Сеня» и «Беня» недвижно висели над бездной. Зонд Беляева повис над водородным океаном и регулярно передавал данные – радиация, сила ветра, состав атмосферы. Зонд Юдгаря так и не вышел из вихря и постепенно затягивался в воронку гелиевого циклона. С ним можно было попрощаться. Управлять зондами Дрозд не умел и справедливо полагал, что сейчас совсем не до них. Он повернулся и едва не задел тело Титова. Бортинженер побелел, опустился на пол отсека, и сел, поджав ноги. Так он просидел почти два часа.