Виталий Абакшин - На крыльях Солнца

Так все было.

Дрозд потер лоб, сосредотачиваясь. Нужны выводы, а не эмоции.

Единственным разумным объяснением внезапного сумасшествия можно было назвать появление крылатого гиганта, плавающего в водородной бездне. Но как он мог воздействовать на людей?

Восстановив в памяти цепь событий и придя к первому разумному вопросу, Леонид почувствовал себя увереннее. «Что в приоритете?» – спросил он себя.

Главная задача довести станцию до Ганимеда, второстепенная – выяснить, что случилось с экипажем. «Днепр» прошел только один виток при торможении над Юпитером. Второй начался с запуском зондов, когда орбитальная станция значительно снизила скорость и гвоздем повисла над «Сеней» и «Беней». Комплекс вращался с одинаковой скоростью с планетой-гигантом. Два полных витка над Юпитером это двадцать часов. Минус несколько часов на разгон. Раз до включения разгонного блока так много времени, можно попытаться найти ответы, что случилось с космонавтами. А для этого придется всех мертвых отнести в лабораторию.

Дрозд с опаской подплыл к трупу Ярославы и взял её за руку. Она была холодной и безжизненной. Едва он сдвинул мертвое тело с места, за ним потянулся шлейф кровавых пузырьков.

– Ничего, офицер Бойцова – только и смог вымолвить Лёнька. Комок подкатил к его горлу. Глаза увлажнились.

Держа за руку мертвую девушку, он миновал жилой отсек и вплыл в лабораторию. Положив Ярославу на лабораторный стол, он пристегнул её. Затем отправился за остальными. За час он перетаскал весь экипаж.

Вернувшись в коммуникационный узел, Дрозд переслал все данные, которые передавал «Сеня» на главный компьютер, затем снял показания видеосъемки внутри и снаружи станции, и уже собрался было в лабораторию, как вдруг его взгляд упал на монитор здравника.

– Хм. Если не расскажет зонд и гигантский обитатель, может, помогут мертвецы – задумчиво сказал себе Дрозд.

Переслав данные о самочувствии экипажа, Дрозд направился в лабораторию

Он работал без перерыва около трех часов. Досконально изучил все показания полученные зондами. С точностью до секунды восстановил события. Но информация свидетельствовала о чем угодно – о составе атмосферы, о радиации, о плотности, о статике, о температуре. Самое интересное было, конечно же, о крылатом гиганте. Компьютер рассчитал массу и размеры. «Скат» был как шесть футбольных полей. Его вес достигал десятков тысяч тонн. Таких «животных» земляне еще не открывали. Но все это решительно не объясняло, почему экипаж сошел с ума. Тогда Дрозд принялся изучать данные зафиксированные Титовым. И с первого диагноза понял, что нащупал правильный путь. Оказалось, что все космонавты умерли в состоянии аффекта от разрыва сердца. Не от выстрелов импульсного пистолета, не от электронажа. Леонид принялся сравнивать график самочувствия членов экипажа. Он сверял их со своими воспоминаниями, сопоставляя со временем и событиями. Вот Сашка с ленцой перебирает инструменты. Пульс ровный. Вот Ярослава подначивает операторов. Её сердце бьется слегка учащенно. Старший офицер готовится к тому, чтобы взять командование процессом. Вот Юдгарь замечает, что «Беню» тянет в вихрь. Несмотря на ровный голос, он напряжён. Пульс учащён, дыхание не глубокое, взволнованное.

И наконец, момент, когда Титов прибавляет звук. Пульс у всех, кроме бортмеханика сразу подскочил до бешеного ритма. Кровь захлестывает адреналин. Мозг получает такую нагрузку от эмоциональной встряски, что перестает справляться. Что это? Ненависть? Злоба? Да! Всех накрыл неконтролируемый гнев, который через зонды передал на сотни километров крылатый гигант. Как он это сделал? На земле лишь единицы людей могут передавать эмоции. Они называются эмпатами. Скат очень похоже, обладает теми же качествами. Но такой мощи, что может достать даже через космическую радиосвязь?

Дрозд проанализировал входящие сообщения через коммуникационный блок. И сразу нашел два пиковых значения. Передача с Юпитера велась в диапазоне инфразвука.

Ясно! Как они еще жили, получив такую волну ненависти и злобы!?

«Почему в нее не попал я» – подумал Дрозд и тут же понял, коснувшись шлема с микровизором. Эта нехитрая защита уберегла его.

Гнев!

Люди придумывают магнитные экраны от радиации. Закрываются щитами от гамма и бета излучений, прячут свои тела в капсулах от космического излучения, волн неравномерной гравитации. А от обычного гнева, разнузданного и беспощадного у них щита нет.

– Надо срочно составить сообщение на Ганимед – вслух сказал себе Дрозд и вернулся в коммуникационный узел. Он уселся за пульт Ярославы, спешно продиктовал предварительные выводы о случившемся и отправил информацию с пометкой «Всем!» До тех пор пока Юпитер закрывает своим телом «Днепр» сообщение не уйдет, но едва станция выйдет из радиотени – его получат и русские на Ганимеде и китайцы на Ио.

«Так. Хорошо. Ты молодец. Осталось привести станцию к Ганимеду».

Дрозд посмотрел на монитор передающий картинку с планеты. Он долго вглядывался в разноцветный туман, который снимала камера зонда Беляева. Гиганта не было видно. Но Леонид и не особо хотел увидеть его. Наоборот, у него в голове родилась мысль обрубить все связи с Юпитером. Для этого нужно было отключить зонды от управления.

Связь с зондами поддерживалась через два канала. Один – от кресла операторов. Второй от главного коммуникационного узла и панели управления, на которых обычно работала Ярослава.

Леонид, неловко зависнув над пультом, укрепился в специальных зажимах.

Дрозд не стал надевать обод управления, опасаясь, что гигант может передавать свои чувства и по этому каналу. Поэтому все команды приходилось набирать вручную.

Когда последний зонд, потеряв контроль, прекратил трансляцию бортинженер осторожно стянул с головы шлем с микровизором. Прислушался.

Нет. Порядок. Проводка только где-то искрит, из-за надетого шлема этот слабый звук был, почти не различим. Надо бы проверить.

«Болван! – похолодев от страха, обозвал себя Дрозд – Что за беспечность? На борту стреляли! Три. Нет четыре раза! На станции полным-полно силовых кабелей, обшивка очень тонкая. Аппаратура, которая может просто взорваться от быстрой реакции. Ноги в руки и вперед. Обыщи каждый сантиметр».

Выкарабкавшись с места Ярославы, бортинженер проследил приблизительно направление выстрелов. Он нашел только два оплавившихся пятна на панели около экрана, на котором не так давно он и Титов удивленно рассматривали невероятное существо. Здесь-то и искрила проводка. Проследив цепь, Дрозд выругался. Тут шел силовой кабель к разгонному блоку. От выстрела провода сплавились в мешанину, каким-то чудом не дав короткое замыкание. Если бы он не проверил последствий, при разгоне и пиковом напряжении «Днепр» просто превратился бы в беззвучную вспышку.