Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга третья

Одежда, под лучами Ярилы и встречного, теплого ветерка, почти высохла и приятно грела спину. Воительница, ещё раз с высоты полета окинула взглядом строительный муравейник и повернула назад, к стольному городу. Если поспешать и нигде не задерживаться, то к вечере она будет дома.

Но задержаться пришлось. Когда до стен Ивеля, оставалось не более двадцати верст, она заметила оседланную лошадь, которая одиноко щипала молодую траву рядом с дорогой.

Лошадь под седлом, одна, среди дремучего леса, на безлюдном тракте – такого быть не может по жизни!

Ольга спланировала к земле и мягко опустилась рядом с гнедой животиной. Она вела себя спокойно, только всхрапнула при появлении Воительницы и вновь опустила голову к зеленому лакомству. При приближении к ней она лишь скосила в её строну очи: было очевидно, что трава для неё представляла больший интерес.

К потертому седлу, с обеих сторон, были пристегнуты две переметные суммы, сшитые из вощеной, грубой материи. Ольга еще раз внимательно осмотрела окрестности, но в пределах видимости, хозяина гнедой лошади не обнаружила. Спросить разрешения осмотреть седельные сумки, было не у кого. Шепча про себя, что любопытство не порок, а лишь возможность уяснить судьбу седока гнедого, она открыла первую сумку.

Ничего интересного: шмат вяленого сала, краюха черствого хлеба, три луковицы, головка чеснока и баклага с вонючей, застоявшейся водой.

Содержимое второй сумки, было намного интереснее: сверху лежал большой охотничий нож. С широким лезвием и костяной наборной рукоятью, упрятанный в простые, деревянные ножны. Под ним, на дне сумки, обнаружилась провощенная накидка от непогоды и небольшой узелок. Развязав его, Ольга от удивления раскрыла рот: в нем были укрыты две меховых рукавицы. Внутри одной, она нашла с десяток мелких медных монет, а вот содержимое другой, поразило её несказанно. Внутри её она нашла то, что никогда не могло там быть: четыре отвратно пахнущих трубочки, обгоревшие с одного конца.

Точно такие, какие ей когда то принес леший Челак из Лукмышского леса, и точно такую она нашла в меловой пещере возле золотого клада.

Долго, в глубокой растерянности, она взирала на находку. Где, неизвестный хозяин седельной сумки мог найти столь чужеродные в этом мире предметы, напрямую связанные с тайной её появления на этих землях? И почему они его так заинтересовали, что он их тщательно прятал в рукавицу и возил с собой в седельной сумке? Кажется, что ведомству Якова, работы прибавится!

Но это – потом. Сейчас надо самой приложить усилия, для того чтобы сделать первые шаги в столь непонятном деле. Лошадь с седельными сумками – вот она. По какой такой воле, она лакомится молодой травой в двадцати верстах от стольного города? А где хозяин? Надо осмотреться!

Воительница вновь поднялась в воздух и начала нарезать круги вокруг места находки. На втором круге, увидела то, что искала, но совсем не то, что хотела узреть: на маленькой полянке, среди могучих елей, на истоптанном в грязь снегу, лицом вниз, лежал человек в меховой душегрейке.

Ольга опустилась рядом. С первого взгляда было понятно, что он – мертв. И причина смерти была ясна. Под левой лопаткой торчала надломленная стрела с черным оперением. Точно такую стрелу она видела на месте расстрела обозников, на поворотной дуге тракта. И не надо быть Соколиком, чтоб сделать вывод: налицо воровство с душегубством!

Подойдя ближе, поняла, что с причиной смерти незнакомца, она поспешила. Судя по великой луже крови, которую забрал в себя снег, бедолаге еще и перерезали горло.

Воительница подошла вплотную, но к телу не притронулась. Покойник был молод: шапка валялась рядом, и в открывшихся темных волосах, не было ни одного седого волоса. Лица видно не было. Оно полностью утопало в кровавой кашице подтаявшего снега.

Отломила конец стрелы с черным оперением, еще раз обошла тело и резко оттолкнулась ногами от земли. Больше ей на поляне делать было нечего. Разбираться, в случившемся, будут спецы Якова. Трофей, глубоко заткнула под боевой пояс.

Уже в полете, набрав приличную скорость, вспомнила о лошади, но возвращаться не стала: завтра, поутру, её заберут люди Якова. Вместе с седельными сумками.

К вечере Великая Княгиня не успела. Ранние весенние сумерки оказались расторопнее, и это позволило ей, не боясь быть замеченной, приземлиться возле искусственного пруда на княжеском подворье. В свою светелку пробралась через тайный ход, который начинался в пустом деннике конюшни и заканчивался в смежном помещении её хором. Там где стояла дубовая кадка для омовения. Охрана её возвращения не узрела, да и особо головами не вертела. Еще утром, она предупредила, чтобы её до вечера не беспокоили: у неё сегодня – день отдыха.

Посыльной за Яковом обернулся мгновенно, а следом за ним, через малое время, в светелку ввалился запыхавшийся начальник тайной службы. Выражение его лица было примечательным: на нем одновременно отражались великая надежда и готовность к горькому разочарованию.

Ольга сдержано ответила на низкий поклон вошедшего. И дополнительно отметила про себя, что её помощник по тайным делам, выглядит каким – то усталым и потерянным. Куда делся задорный блеск в очах и открытая белозубая улыбка, которая не покидала его при всякой с ней встречей? Отчего и когда у него появились глубоки складки, идущие от носа к губам? Почему он постоянно потирает шуйцей калеченую десницу? Раньше, такого за ним не наблюдалось!

Степенно уселась за стол и кивнула Якову, на стоящую сбоку от него скамейку. Тот не заставил себя долго ждать: смахнул на пол бархатную подушку и уселся на голое дерево. У Ольги изогнулась бровь

– Я сегодня решила порадовать себя отдыхом, поэтому утреннюю нашу встречу отменила, вернее, перенесла её на вечер.

Прости, но поступившие недавно новины, потребовали немедленной встречи, и я решила тебя побеспокоить. Время не ждет! – Вытащила из – за пояса обломок стрелы, которую она нашла на тракте и протянула его Якову:

– Вот, что мне доставили. Ты можешь, что – либо сказать по этому поводу?

– Могу! Этой стрелой и еще многими такими же, были посечены обозники на поворотной дуге Ивельского тракта. Стрела приметная необычным цветом оперения. Ладили её не наши мастера оружейники. Такой способ крепления оперения к самой стрелке – нами не применяется. Наконечники стрел выкованы из железа, руда для которого в наших болотах не добывается.

Некоторые наши кузнецы вещают, что такую руду они зрели на болотах за Караньским хребтом. Так ли это на самом деле – не ведаю!

Из пера какой птицы ладилось оперение, никто толком определить не может. Среди мастеров блуждают неясные разговоры, что птицы с таким пером, вообще не существует на наших и окрестных землях, а само древко стрелы – изготовлено из неизвестного нам дерева. И из дерева – ли?