Андрей Константинов - Вверх по Реке Времени

Зорин не мог отделаться от ощущения, что уже когда-то видел эти пейзажи. Оно было подобно проблескам молний, которые на мгновение высвечивают предметы окружающего мира и снова погружают их во тьму: на какой-то неуловимый миг вдруг накатывало ощущение зыбкого пограничья между явью и сном, когда воспоминания об этих горах были абсолютно ясными, но сама краткость момента не давала удержать их в сознании.

Создавать и удерживать эти состояния, использовать их для физического перемещения в любую точку Вселенной, когда корабль скользит по вневременному тонкому лучу, как по оси анизотропного кристалла между переслоенными структурами пространства… Такое искусство пока что остаётся недоступным для всех известных миров населённого космоса. Обычные же субпространственные полёты по-прежнему требуют накопления огромных энергий, поэтому следующий, подготовленный визит на эту планету возможен нескоро, и лучше, чтобы такую миссию выполнили кеане – их звёздная система отсюда ближе всего. Навигаторы «Звёздного зова» уже проложили маршрут к системе Кеа и теперь только ждут его, Зорина, возвращения на борт.

Сбросив скорость, он летел над населённой долиной. Внизу бежал бурный поток, по берегу петляла дорога. Тут же была проложена новая транспортная линия: две параллельные направляющие – по-видимому, из железоуглеродистого сплава, – по ним на паровой тяге перемещают транспортные составы. Но линия оставалась пустынна: на всём протяжении долины не просматривалось ни одного движущегося дымка. Неуютно там сейчас, под холодными зимними ветрами.

Направо от крошечного посёлка неожиданно раскрылось ущелье, а в его верховьях, стянув к себе линиями напряжения горные хребты, высилась величественная гора, перед которой в почтении расступились окрестные вершины. Зорин мощным рывком направил планетолёт вниз.

Поглотители инерции работали безупречно, позволяя пилоту мгновенно менять скорость и направление. Планетолёт сел на берегу небольшого полузамёрзшего озерца, подняв облако снежной пыли. Музыка датчиков умолкла. Зорин открыл входной проём и мягко спрыгнул в неглубокий снег. В лицо дохнуло холодом, белизна снегов заставила сощурить глаза, но в следующий момент он уже с наслаждением вдыхал полной грудью воздух планеты.

В десяти шагах от места посадки стояла приземистая хижина под пологой односкатной кровлей, сложенная из плоского слоистого камня и засыпанная снегом, – наверное, летний приют пастухов. От хижины открывался вид на вершину. Низкое зимнее солнце освещало её с противоположной стороны, так что открытые обзору склоны находились в тени и от этого казались абсолютно отвесными. Безмолвие нарушалось лишь далёким свистом ветра. Временами он поднимал то в одном, то в другом месте над горами снежный шлейф, предаваясь каким-то своим играм. Пройдёт немного времени, замкнётся виток, и эта овеянная древними легендами гора, как зримое выражение вертикали духа, снова привлечёт к себе внимание ищущих.

Что ж, пора, – Зорин вернулся в корабль, дал вертикальный старт и молниеносно переместился на вершину. Здесь он открыл выходной проём в режиме градиента атмосферного давления, опустил забрало гермошлема и вышел на покрытый плотным фирном гребень, чтобы, склоняясь под мощными порывами ледяного ветра, установить на узком скальном выступе прозрачную кристаллическую пирамидку с асимметричным четырёхугольным основанием. Моментально сработала решётчатая активация – пирамидка приросла к скале и полностью слилась с её тёмным зернистым фоном. Первый кристалл-излучатель был установлен.

А всего их было три, образующих резонансную конфигурацию: второй предполагалось разместить на гребне высоких гор в центре обширного материка, третий – на острове в океаническом полушарии планеты. По сигналам кристаллов-излучателей должны будут сориентироваться кеане, когда однажды окажутся в этой части Галактики…

По гигантской дуге между двумя материками Зорин мчался к следующей точке. За левым плечом огненный шар солнца стремительно уходил за горизонт, его лучи окрашивали навигационную панель в цвета жидкого золота. Далеко внизу подёрнутый лёгкой дымкой лежал океан – где-то там подводный хребет обозначал линию древней рифтовой зоны, и океанское дно было рассечено частыми разломами. Мелодия датчиков рассыпалась негромким звоном, отмечая это место. На миг закат вспыхнул зелёным лучом, отмечая границу неба и моря, и день погас.

Медленно катилось навстречу звёздное колесо, мерцая непривычными очертаниями созвездий. Правую часть неба пересекала туманная россыпь галактической плоскости, метеоры изредка прошивали чёрный небосклон. За спиной низко над горизонтом сияла яркая звезда – одна из ближних к этой системе, – и планетолёт мчался, подгоняемый её пронзительными белыми лучами, а навстречу неведомую весть несла стремительная птица, прорисованная в небе круто изогнутой дугой из семи звёзд.

Когда он посадил корабль на пологом склоне в одном из отрогов исполинской горной стены, которая охватывала полукольцом узкую долину, звёздная птица уже прошла над головой и теперь чертила крылом по краю закатного горизонта. Близился рассвет. Вверх по склону угадывалось начало подъёма к невидимой отсюда вершине – нагромождение массивных каменных глыб образовывало великанскую лестницу, её неровные исполинские ступени чернели в предрассветном небе. У противоположного края посадочная площадка оканчивалась обрывом, на дне которого шумел поток. Зорин сделал несколько шагов в направлении скальных останцев – их острые зубья поднимались немного в стороне. За ними открывался вид на соседний отрог, на котором отчётливо виднелись угловатые очертания массивных каменных построек. Наверное, обитель отшельников. Постройки лепились по склону в несколько ярусов, две или три из них отличались от остальных характерными шатровыми навершиями с короткими шпилями. Вся композиция оставляла ощущение суровости и аскетизма.

В это время первые солнечные лучи коснулись окрестных вершин, и те, прежде окутанные мглистым сумраком, вдруг зажглись прозрачным золотым светом. Скользя по ним изумлённым взглядом, Зорин снова пережил момент пограничья . Вновь накатило неуловимое ощущение уже виденного в какой-то другой жизни, причём внешне парадоксальным образом ощущение это возникло не из прошлого, а как будто бы из далёкого будущего. На несколько мгновений он увидел, как над постройками вдали встали призрачные сооружения, похожие на антенны радиообсерватории, а на склоне раскинулись просторные рощи могучих хвойных деревьев.

Видение исчезло. Зорин быстро вернулся к планетолёту и дал старт. Короткая посадка на заоблачном гребне, установка второго кристалла-излучателя, прощальный взгляд на пламенеющую панораму гор над морем облаков и – стремительный взлёт в направлении третьей, последней, точки маршрута.