Любовь Сушко - Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике

Бес не скрывал того, что Илья ему очень нравится. Он не задирал нос и не важничал, никого вокруг, кроме себя не замечая.

– Но мне не нужно убивать животных, они так прекрасны, зачем же лишать их жизни?

– Чтобы быть сытым, как мне кажется, – усмехнулся бес. Он видел, что внешне взрослый человек, по сути своей еще совсем ребенок.

Дунай приглядывался и прислушивался к своему сопернику.

Чему он все-таки так радуется – обычный лес, звери самые обыкновенные, многие из них не такие уж мирные. Стоило ему только так подумать, как прямо на них вылетел огромный свирепый кабан, парень его еще даже заметить не успел. Но Дунай, повинуясь инстинкту воина, бросился наперерез, и в одно мгновение всадил меч в спину животного. Удар был сильным и точным, он еще не успел потерять сноровки.

И тогда те двое услышали шум.

Они оба, поглощенные беседой, были крайне удивлены, узрев издыхавшего кабана, и воина, только что с ним расправившегося.

– Зачем ты сделал это? – наивно спросил у Дуная Илья.

– Да помедли я немного, на месте этого кабана лежал бы ты сам, глупец, – не выдержал тот. И подивился тому, что вместо благодарности воин только упрекал его.

– Здесь много животных, которых способны и убить, и оглянуться не успеешь, – усмехнулся он, с досадой глядя в лицо своему новому знакомому, неужели его и этому учить надо?

Он отвернулся и поехал прочь. Словно бы ища подтверждения этих слов, Илья взглянул на беса, тот красноречиво промолчал. Но он не поверил до конца в то, что незнакомец говорит правду. Бес намекнул Илье на то, что если бы они не оказались в этом месте, может все завершилось бы, не успев начаться, но пока его ждет не дождется князь Владимир в Киеве, и он не должен долго испытывать терпение властелина своего.

Дунай вспомнил о том, как он сам часто испытывал терпение князя, и если бы не слава и не отвага его, то уж давно в изгнании или в каком-нибудь погребе бы оказался, но Владимир знал, что скоро его придется оттуда извлекать, потому что мало у него было надежных и достойных воинов.

Несмотря на дерзость, он все еще оставался в почете.

Так незаметно, Дунай оказался у Киевской белой стены, и не спросил у спутника своего, где на этот раз они побывали, что это за место такое. Сам бес тоже не торопился ему что-то объяснять. Он знал, что все произойдет в свое время, хотя неожиданности, чего греха таить, подстерегали их на каждом шагу.

№№№№№№

В раздумье возвращался Илья в село свое. Мир казался ему теперь не только очень интересным, но и опасным. И возникали, а потом исчезали бесследно и воины и животные. Он понимал, что надо быть всегда начеку. Жизнь может оборваться в любую минуту. И хотя смерти видеть ему пока не доводилось, но животные погибали на глазах у него, тоже может происходить, вероятно, и с человеком.

Ему не хотелось убивать кого-то, но иногда в этом есть необходимость. Если они сами готовы расправиться с ним, то и ему не стоит мешкать.

Мир и прекрасен и жесток. Эта истина стала ему ясна и понятна сразу.

№№№№№№

Домовой, терпеливо ждавший его возвращения, внимательно разглядывал его. Ему хотелось понять, как там все было, научился ли он чему-то новому.

– С тобой что-то приключилось? – спросил он, и приготовился слушать его рассказ.

– Все не случайно. Дунай там оказался не просто так, – говорил он, вдруг понимая, о ком ему рассказывает Илья, да и Кикимора уже с этим красавчиком все уши прожужжала.

– Пока тебя если не бог, то бес хранит.

И Домовой, сетуя на себя за то, что не предупредил прежде, стал рассказывать о том, как много сильных и взрослых людей погибло от клыков кабана или медвежьих лап. Да и много еще опасностей подстерегало их со всех сторон.

– Зверье не любит, когда человек во владения их вторгается, и Леший бывает нетерпим, потому и следует быть осторожным.

– Но кто такой этот Дунай? – не удержался Илья, вспомнив, что Домовой назвал его по имени.

– Если Кикимора ничего не путает и это на самом деле он, то лучший из воинов княжеских. Среди них есть храбрецы и силачи, но при таком князе нетрудно такими казаться.

– Раз бес привел его сюда, то ты с ним еще столкнешься, наш друг ничего просто так не делает.

– Мне никогда таким не быть, – с грустью говорил Илья. Он снова заставил Домового расхохотаться.

– Будешь, еще как будешь. Вряд ли он привел бы такого, который во всем тебя превзойдет. Он нашел достойного соперника. Но научиться тебе многому придется.

Домовой видел, как много на него свалилось всего нового в тот день, и зверь, и воин, и бескрайние просторы. И бес прав, у них не так много времени, чтобы все это медленно постигать.

Недаром торопился Дунай. Он в тот же день понадобился князю. Тот и без того уже рвал и метал, как только узнал, что оказался он непонятно где.

Владимир лютовал. Он требовал от воином своих, чтобы Дуная ему из-под земли достали. И хотя явной причины для беспокойства не было, но он вдруг ощутил себя брошенным и беззащитным. И хотел князь каприз свой исполнить. Но суматоха поднялась большая. И уже у городских ворот Дунаю передали, что и князь, и все, кто с ним рядом сбились с ног.

– И где тебя только носит?

– А что мне нельзя быть там, где хочется, – взорвался Дунай, на свободу, которого шло наступление, – я и не обещал все время около него оставаться.

Нынче он был особенно дерзок, и их свидание могло плохо закончиться.

– Хоть бы о других подумал, – крикнул ему в след один из воинов, – ему князь и слова не скажет, а мы-то отчего страдать должны.

Он был прав, князь умел скрывать зло на невинных. Особенно когда повинны в том были его любимчики. Но последних слов его воин уже не слышал. Он не особенно торопился, но решил избавить от незаслуженного наказания тех, которые от князя не отлучались и ему во всю прыть служили.

– Что приключилось-то, – стал допрашивать княжеских слуг Дунай, – я что прогуляться и с русалками поговорить не могу?

Он видел, как испугались некоторые после его слов, и лукавая улыбка скользнула по его прекрасному лицу.

– С какими русалками? – князь странно побледнел, словно бы одна из девиц снова появилась перед ним.

– А ты разве не знаешь, что одна из самых красивых девиц из любви к Ярополку (он спокойно произнес запретное имя, которое никто другой не посмел бы назвать), бросилась в пруд лесной. Она и оказалась русалкой. Говорят, что я на убиенного князя похож. Вот и зовет она меня порой, чтобы со мной потолковать. Она хочет заполучить себе живого воина, мертвец ее не особенно радует.

Владимир молчал, он знал, что его воин издевается над ним, но ничего сказать ему больше не мог. При многих он напомнил Владимиру о самом страшном преступлении, им совершенном. Он не хотел слушать ни про брата своего несчастного, ни про русалку.