Виктор Бурцев - Вечное пламя

Верховцев стоял, вытянувшись в струну, чувствуя, как по спине пробегают совершенно невоенные мурашки. Генерал не кричал, не ругался, но говорил так, что волосы на голове шевелились.

– А к лазарету приставить солдат и наладить пересменку.

– Так точно. А с парнишкой что делать?

– С Николаем? – Болдин кашлянул. – Сначала всыпать как следует за то, что сразу не рассказал, а в рыцаря решил поиграть. А потом поощрить. Сгущенки ему выдай. И тушенки. В общем, придумай, по ситуации.

Генерал развернулся и пошел в сторону штабной палатки. Верховцев двинулся следом.

– Нужно ускорить процедуру сворачивания лагеря. Я опасаюсь, что немцы нас просто так не оставят. Нужно сделать так, чтобы мы могли сняться в любой момент. В конце концов, то, что не можем быстро свернуть, придется бросить. Добудем новое. Нужно, чтобы каждый точно знал, что он будет делать, что брать, когда прозвучит команда к сборам.

– Самая главная проблема – это раненые.

– Понесем. Очень осторожно понесем. Нам надо двигаться вдоль фронта, чтобы найти удачное место для прорыва. А это потребует времени. Разведка что-нибудь принесла?

– Скоро должны вернуться…

– Хорошо. – Болдин остановился, повернулся к Верховцеву. – И постарайтесь, постарайтесь! Что б больше ни один гад!..

Верховцев понял, что отвечать не нужно.

Генерал круто развернулся и вошел в палатку.

Болдин вертел в руках черную нашивку со странной закорючкой, вышитой серебром.

– Так, значит, до того, как немцы атаковали, вы ничего не видели и не подозревали об их присутствии?

– Так точно, товарищ генерал, – ответил Велицкий. Он уже не один раз пересказал всю историю группы Викерса и порядком устал.

– Вы расскажите… – генерал задумался, подыскивая слова. – Как вы все это видели. Не как должно быть, это я уже слышал. Про маскировку, про действия командира… А, так сказать, субъективно. Можете?

Велицкий немного помялся, потом ответил:

– Я постараюсь, товарищ генерал. Странная просто история какая-то.

– Понимаю. Затем и спрашиваю, чтобы понять.

– В общем, немцы выскочили на нас как из воздуха. Вот вроде бы их нет, а вот они уже совсем рядом. И деревенька-то сгоревшая, пустая. Стен осталось раз-два и обчелся. Спрятаться негде. Если бы не товарищ старший лейтенант, они бы нас поубивали всех. Точно.

– А что сделал товарищ Викерс?

– Он первым увидел противника и открыл огонь. Странно только, что он так долго жил, голову разбил страшно. Его первым с ног сбили. Но он вроде как поднялся…

– С пробитой головой?

– Да, – Велицкий снова замялся. – Я ж говорю, все очень странно.

– Так, хорошо. А что еще показалось вам необычным?

– Ну, немцы не стреляли.

– Они были без оружия?

– Да. Что тоже странно, где ж видано, чтобы в бой без оружия ходить?

– Ну, предположить можно. Разведка, взятие языка. Есть ситуации…

– Нет. Не похоже на разведку… Да и чего им таиться?

– У них были ножи?

– Да… – Но по лицу Велицкого Болдин понял, что тот говорит не все.

– Поясните.

– Вроде бы как… странные такие перчатки…

Велицкий чувствовал себя полным идиотом. Подобные истории рассказывать не в генеральской палатке, а где-нибудь у костра, ночью, где байки травят. Да и то засмеют.

– Перчатки?

– Да. С такими ножами.

– Вы хотите сказать, что у них были когти?

– Да ну, товарищ генерал, разве могут быть у человека такие когти? Просто перчатки хитрые, да и все.

– Нет, товарищ Велицкий, как раз перчатка с ножиками – это абсурд. Представьте на досуге. Неудобно, все равно что карандаши к пальцам привязать. Лучше способа пальцы себе сломать и не придумаешь… – Болдин вдруг запнулся. Замолк.

– Так что же? Какие ж когти?.. У людей не бывает такого.

– Ну… да, может быть, вы и правы. Я подумаю… – Генерал ответил невпопад, но потом собрался: – А что же вы не стреляли?

– Стреляли! И товарищ старший лейтенант тоже стрелял.

– И?..

– Да тоже ерунда получилась. Я в одного пуль пять всадил. Все равно пер на меня.

– Не дошел? – ухмыльнулся Болдин.

– Нет. Я его на штык надел.

– Сколько их было?

– Около десятка.

– Почему около?

– Ну, убитых было семеро. Но кто-то явно ушел. Я видел, как они… вроде как исчезли. – Велицкий тяжело вздохнул и решил, что пора переходить на накатанную колею. – Я считаю, товарищ генерал, что это был особый вид маскировки. Какой-то новый тип.

Болдин погладил черную нашивку.

– Да. Может быть. Скорее всего, вы правы. – Он встал. Велицкий вскочил следом. – Ну что ж, вы мне очень помогли. Не смею вас больше задерживать…

Красноармеец козырнул, развернулся и пошел к выходу. У полога остановился, обернулся.

– А еще, товарищ генерал, у них рожи были… Ну, знаете, уродливые такие. Вроде человеческие, а вроде и что-то не так.

Болдин молча кивнул.

– Спасибо еще раз. И вот еще… – Он поманил Велицкого к себе и, понизив голос, попросил: – О нашей беседе никому не говорите. А также обо всем, что вы видели в этих самых… Лещах. Вам понятно?

К вечеру разведгруппа не вернулась.

Болдин отпустил людей. Присел на деревянную лавку, любовно сколоченную каким-то умельцем. Закрыл усталые глаза.

Думать не хотелось. Ни о чем. Ни о том, что из артиллерии удалось спасти только две «сорокапятки» – все остальные полегли, прикрывая отход пехоты, пытаясь отсечь танковый клин, что плотно сел на хвост бегущим людям. Ни о том, что люди больше не возвращаются в лагерь. А это значит, что вернулись все, кто сумел. Из пяти тысяч едва-едва две тысячи человек. И скоро по свежим следам в леса ринутся каратели. И ладно, если это будет просто дивизия вермахта…

После беседы с Велицким Болдин сильно сомневался, что чесать леса пойдут простые солдаты.

Генерал сжал ноющие виски, открыл глаза. Не думать не получалось. Да еще чертова нашивка с такой знакомой рунной вязью…

Болдин поднялся, засунул нашивку в карман. Тяжелая. Серебро все-таки.

Такую же картинку рисовал тот немец? Или чуток другую?

Генерал хотел было крикнуть кого-нибудь, чтобы сделали чаю, но неожиданно передумал.

– Пройдусь, пожалуй…

Он вышел из палатки, махнул подскочившему часовому, заложил руки за спину и двинулся по ночному лесу, в котором то тут, то там горели огни костерков. Бойцы кто спит, кто оружие чистит. Всё дело.

Донеслось тоскливое:

– Добавки кому?..

Болдин направился к кухне. Призывно пахло кашей.

– Что еще за новости? Лишку наварили?

Повар, до того уныло подпиравший половником щеку, вскочил, вытянулся в струнку.

– Вольно.

Тот расслабился, развел руками:

– Наварили как обычно… Только осталось вот.

– Оставь, разведка вернется, все подметет да еще попросит.