Александр Абердин - Сила ведлов

Командовать флагманом флотилии каравелл, «Викторией», было доверено двадцатитрёхлетней Виктории Волковой, дочери атамана всевеликого войска донского Дандора, сокращённо Дана, Волка. Причём дочери зело любимой, которая вместе с папашкой когда-то лихо делала из отщепов кремня наконечники для стрел. Как и все донские казачки Вика была девушкой крупной, острой на язык и тяжелой на руку, исключительно красивой, но не спешившей выйти замуж, поскольку эта юная княжна сначала хотела посетить все континенты и характером пошла вся в отца. Поэтому под её началом хотели служить многие, но через сито отбора прошел всего сорок один человек из нескольких тысяч. Вика первая возмутилась тем, что поначалу команды каравелл хотели набрать из мужчин и женщин старше сорока пяти, а потому подняла всенародное восстание молодёжи и быстро похерила все планы князя Дениса. В общем когда настал день отплытия, то на борт каравелл поднялись смешанные по возрасту экипажи и молодёжь в них преобладала. Митяй лично поддержал Вику и первым предложил ей стать его капитаном, сказав, что он намерен посетить все континенты и большинство самых крупных островов, чтобы потом, в старости, не жалеть об этом.

Постояв несколько минут невдалеке от «Викуси», Митяй толкнул вперёд рычаг реостата и медленно поехал к носовой аппарели, опущенной специально для него. Машину ему, конечно, подогнали замечательную, вездеход модели Шишига-Мастодонт и это было похоже на правду. Приземистая и широкая, почти три метра в ширину, она была похожа на «Хаммер-вагон», только на полтора метра длиннее и у неё под капотом стоял не мощный дизель, а термоэлектрогенератор помощнее, чем у любого карьерного самосвала. Поэтому Мастодонт легко развивал скорость до двухсот пятидесяти километров в час, а поскольку имел изменяющийся клиренс, позволявший машине поднимать гладкое, обтекаемое днище на высоту в полтора метра от земли и потому даже с колёсами всего лишь метрового диаметра, благодаря независимой подвеске всех восьми колёс, мог легко преодолевать даже очень серьёзные препятствия. Весил же этот вездеход всего тонну двести и так как имел полностью герметичный кузов, то мог плавать и развивал на воде, благодаря гидрореактивному двигателю, большую скорость, но подводных крыльев не имел, зато мог вставать на полиуретановые «лыжи», в которые «умные» колёсам при движении по воде с высокой скоростью превращались сами и тогда его скорость на воде увеличивалась до ста двадцати километров в час, но только при малой волне.

Да, поездка ведлов-конструкторов в Африку дала им много пищи для ума и они такого понаизобретали, что у Митяя голова кругом шла от их выдумок. Хорошо, что все их изобретения внедрялись в жизнь малыми сериями, но ещё лучше было то, что далеко не каждый ведл хотел подогнать себе под задницу точно такую же машину, как Шишига-Мастадонт. Некоторые считали, что ездить верхом на единороге куда как престижнее, а на лошади намного удобнее. Правда, Митяй знавал и таких, которые, когда им требовалось смотаться куда-нибудь, седлали пещерного льва и тот был вовсе не против. Людям народа Говорящих Камней не было свойственно стяжательство и страсть к вещизму. Если кому-то что-то срочно потребовалось и он знал, у кого эта вещь имеется в наличии, то просто приходил и просил дать её ему на время и люди охотно давали всё, что угодно, кроме бритвы, лошади и жены. Когда Вика подъехала к вилле Митяя и Тани в Дагонграде, то Мастодонт вызвал у всех бурю восторга. К пикапам дагоны давно уже привыкли, но такую машину видели впервые. Однако, за две недели никто так и не пришел к Митяю и не попросил у него эту машину, чтобы хотя бы просто прокатиться. Зачем, спрашивается, тебе такая здоровенная, десятиместная громадина с кубриком, если ты поехал в соседний город за мешком картошки или ещё какой мелочью? Поэтому просто, как посмотреть на Мастодонта, люди не приходили.

Митяй въехал по аппарели в ярко освещённый трюм и её тут же подняли. Пока они выбирались из машины всем своим семейством и поднимались на лифте в большую адмиральскую каюту на третьей палубе, «Викуся» встала на колёса во весь свой немалый рост, но с места не трогалась. Митяй, одетый в новенький костюм из белой замши, он был традиционалистом, велев детям не шалить, хотя те уже и так выросли из возраста бесконечных проказ, отправился в рубку, а Таня и Танюшка, уже почти совсем взрослая, в лабораторию. Он не стал занимать пилотского кресла, возле которого стояла Вика, а поприветствовав всех, сел в штурманское, справа, так как лучше кого-либо на борту знал маршрут движения. Без какой-либо помпы, у него было время проститься с жителями Дагонграда, вся флотилия вслед за флагманом въехала в реку, каравеллы выдвинули на четыре с половиной метра вправо и влево понтоны, и стали поднимать колёса. Вскоре течение реки подхватило «Викторию» и та поплыла вниз по течению. Вика включила гидрореактивные двигатель на самый малый ход и каравелла стала быстро набирать скорость. Все её двадцать четыре колеса моментально трансформировались и превратились в два заострённых книзу киля. Дополнительная защита днища, если каравелла налетит на рифы. Через полчаса они уже были в Дагонском море, заполнившим огромную котловину между пятью возвышенностями – плато Аир, нагорье Тобести, плато Эннеди и плато Джос. Все они получили от Митяя новые старые названия.

Море получилось славным и, благодаря ведлам-ихтиологам, быстро заполнялось рыбой. В прибрежной зоне в нём водилось множество гигантских крокодилов и бегемотов, которыми те частенько питались. Однако, куда чаще с крокодилами были вынуждены делиться куда более опасные хищники, ведь их охота на мамонтов, слонов и буйволов, мастодонтов у них из рациона питания вывели, продолжалась. Численность крокодилов приходилось уже регулировать людям, но мясо у них было настолько вкусным, а шкуры пользовались у ведлов-кожевников такой популярностью, что и их аппетиты строго ограничивались. Дагоны, между прочим, по части экологии могли утереть нос и Митяю, хотя он и был мало того, что эколог с высшим университетским образованием, так ещё и ведл на зависть кому угодно. А ещё они с первого же взгляда определяли, какое животное нужно вывести в расход до того момента, пока оно станет половозрелым. Мутации они ведь свойственным не одним только людям, но и животным тоже. В общем дагоны были очень рады, что у них появилось вместо большого моря такое роскошное море, в котором теперь водились осетры, белуги и калуги, в сторону которых гигантские крокодилы пока что посматривали нерешительно, а вдруг они кусаются ещё больнее, чем они сами?

Не вставая на крыло, каравеллы быстро поплыли на запад, к каньону Короткий Митяй. Этот каньон двухсотметровой ширины был ещё так себе, не шибко глубоким, всего каких-то сорок, шестьдесят метров в высоту. Вода в нём текла довольно быстро, но не так что бы очень уж стремительным потоком, но движение «Викуси» всё же замедлилось. Вскоре они доплыли до озера Малое Бенуа, а затем и вошли в каньон Длинный Митяй. Вот в нём-то высота отвесных, гладких стен местами достигала шестисот метров, но в среднем составляла двести и при той же двухсотметровой ширине, а потому он представлял из себя на редкость величественное зрелище. В двадцать первом веке такого каньона люди точно не смогли бы здесь проложить. Ну, а через семь часов пути флотилия, проплыв по озеру Нигер-Бенуа, добралась до Старого Нигера с его электростанцией и каравеллы одна за другой стали выезжать по специальному, широченному пандусу на широкую дорогу и, проехав по ней несколько километров, спускаться в долину по наклонному мосту-спуску и снова съезжать в реку. Да, самый короткий путь это тот, который хорошо знаешь, а потому менее, чем через сутки, вся флотилия уже дрейфовала в Гвинейском заливе и для всех капитанов настал час «Х», заключавшийся в том, что им предстояло вскрыть опечатанные сургучом пакеты с приказом командора Митяя.