Андрей Посняков - Воевода заморских земель

– Бадья железа за вами, – бесстрастно напомнил Иттымат.

– Само собой. Сделаем, – разом заверили гости. Затем попросили принести мяса. Дождавшись, когда Иттымат выбрался в чоттагын, Олелька повернулся к Матоне:

– Жаль, дядька Игнат в пурге потерялся.

– Лучше б его вообще не было. Кто старика убил с девкой?

– А ты сам-то…

– Я лишь после потешился. Молодость вспомнил, как глаз шипить, когда его вымают. А твой Игнат дурака свалял – запомнят, дескать, расскажут. А чего рассказывать-то? Как мы эту самоедскую девку втроем снасильничали? Дак как же – аппетитная деваха попалась, особенно как одежки свои в чуме скинула. Я б, наверное, и не убил бы. Все Игнат. И золотую пайцзу с девкиной шеи себе забрал, гад. Он, он. После нам наплел – что из осторожности убил. Но пайцзы-то на шее убитой девчонки уже не было… Осторожный, мать его. Вот и доосторожничался теперь – сгинул.

– Уах-уах, – покачал головой Иттымат, внимательно прислушивающийся к беседе из чоттагына. – Однако, я, кажется, знаю, кого убил этот Игнат. Не иначе – старого глупого Итинги с внучкой. Ну, таких и не жалко, дуракам – дурацкая смерть. А этот Игнат… Может ведь, и не сгинул. Кочевье Ирдыла рядом, если, правда, не подались на заход солнца. Заехать, что ли, к Ирдылу, узнать? Ладно, там видно будет.

– Кушайте, дорогие гости. – Войдя в ярангу, Иттымат с поклоном протянул гостям строганину. Те просидели у него долго – совсем надоели хозяину. Гостили бы и дольше – тепло, ветер не дует – да Матоня толкнул в бок слишком засидевшегося приятеля:

– Пошли уж, хватит рассиживать.

Олелька согласно кивнул, и нечистая пара, от пуза поев строганины, пустилась в обратный путь. Было тихо – ни ветерка – мороз ослаб, сквозь разрывы низких облаков в полночном небе моргали звезды.

А всего в нескольких десятках верст от Иттыматовой яранги, на берегах реки Берелех, остановилось на ночлег кочевье младшего рода Ирдыла – обедневшего эвенкского князька. Вытоптав снег, поставили три яранги – больше народу не было. Спать долго не ложились – гость в яранге Ирдыла ночевал – «русич», а старый Ирдыл, худо-бедно, русский знал – наловчился за долгую жизнь от новгородцев-ушкуйников. Гость – для яранги счастье, а для жителей кочевья – большое событие. Кругом ведь одни сопки да тундра – чего там интересного? Вот и слушали в яранге гостя – Игната. Сам Ирдыл переводил, смеясь, а на ночь, из уважения к гостю, уступил ему двух своих жен…

С силой погоняя оленей, ехал по реке Берелех целый отряд воинов-чукчей: трое молодых богатырей – Ыттыргын, Чельгак, Томайхо-мэй, а с ними еще полтора десятка – больше в стойбище не было; главный род Ыттыргына давно к югу откочевал, оставив на берегах Берелеха лишь часть людей для разведки. Не появись чужой народ – и эти бы уехали. Сейчас не нападать ехали – уж больно велико стойбище белых – мстить тайно. Для того нужно было сначала убийц найти, что не так просто, но можно. Сопки – они ведь только для чужих пустынны, наверняка кто-нибудь что-нибудь да знает. Тот же дедко Ирдыл – он в тех местах кочевал – или хитрый эвенк Иттымат, коему, говоря по чести, давно пора было бы сломать шею за все его подлости. Шаман Чеготтай долго сидел вчера после камлания. Недвижно, в пустоту уставившись. После сказал: охотник, что ходит в верховьях Индигирки-реки, знает убийц. Правда, не уточнил – какой именно охотник, да тут и так ясно было – не Ирдыл, так Иттымат, последний, правда, не столько охотник, сколько жулик, впрочем, более подробно на эту тему духи тундры с шаманом не говорили.

Первым встретился Иттымат – довольный ехал, песни эвенкские пел. Встречи с чукчами не ожидал, ощерился, видно, – поворотить назад хотел, да не успел, подлая росомаха. Заулыбался, глаза сощурив. Старика Итинги и внучку его кто-то убил? Надо же! И кто бы это мог быть? Покачивал головой Иттымат, сам же внимательно вокруг оглядывался, все примечал. И как незаметно – только не для Иттымата – окружали его нарты охотники-чукчи, вооруженные пальмами – широкими тесаками на длинных древках. Как недоверчиво усмехался, слушая его, Ыттыргын. Как один из молодых богатырей, сидя в нартах, нетерпеливо пощипывал тетиву тяжелого снаряженного лука. Все приметил хитрый эвенк, понял – не верят ему, пытать будут, затем убьют. Уах, нехорошо, однако. И как же это он так расслабился? Может, обрадовался целой бадье железа, что притащили – не обманули – «новгородчи», Матоня с Олелькой? Навар хороший – много чего можно получить за железные ножи в якутских стойбищах. Впрочем, не только в якутских… Добраться бы вот только до них теперь.

– Эх, совсем забыл – голова дырявая стала. – Иттымат всплеснул руками. – Рассказывал знакомый русич – старика и девушку убил Игнат из племени новгородчей.

– А он про то откуда знает, знакомец твой? – недоверчиво спросил Ыттыргын.

– Он знает. – Иттымат усмехнулся. – Ему сам Игнат про то рассказывал. Да, с убитых этот Игнат блестящий амулет снял, с птицей.

Чельгак вздрогнул, услышав про амулет.

– Уах! И где нам искать Игната? В остроге? Поедешь с нами.

– Нет, нет! – замахал руками эвенк, ехать с чукчами к русичам ему совсем не улыбалось. – Нет его в остроге. Либо в пурге сгинул – либо… Либо пригрел его старый Ирдыл!

– Ирдыл? – Ыттыргын задумался. – Ирдыл… Выходит, прав был Чеготтай, не зря камлал.

– В добром ли здравии славный Чеготтай? – льстиво поинтересовался Иттымат. – Помнится, мы как-то славно с ним повеселились на оленьем празднике!

– Ирдыл… – прошептал про себя Ыттыргын. – Он ведь где-то здесь должен быть. Эй, Чельгак, Томайхо-мэй! Берите воинов, пробегитесь по берегам. Ищите ярангу Ирдыла.

Спрыгнув с нарт, воины надели снегоступы и бросились исполнять приказ Ыттыргына, задумчиво наблюдавшего за ними. Позабытый всеми эвенк чуть слышно цокнул языком. Вздрогнули его олени, встрепенули ушами и потянули нарты вперед. Сначала медленно, потом все быстрее. Видел то Ыттыргын, да не до Иттымата было. Пусть уезжает, да заберут его сердце злые духи тундры.

По-тихому скрывшись за поворотом, хитрый эвенк от души взмахнул хореем. Рванулись нарты, понеслись – только снег захрустел под полозьями. Стемнело. Но не остановился Иттымат, по-прежнему подгонял оленей. А чего останавливаться-то? Ночь теплая, олени отдохнувшие, сытые. А дорога – она по реке Берелех идет, никуда не свернешь, даже при всем желании. Так что погонял олешек Иттымат, пока рука не устала. Благодарил добрых духов, что привели в его ярангу новгородчей, Матоню с Олелькой. Не подслушай их разговор Иттымат – все, хана! Убили бы сейчас чукчи, не поверили б, что ничего о судьбе Итинги не знает.

– Хэй, хей! – закричал Иттымат, снова взмахнув хореем…

Стойбище Ирдыла отыскали быстро. Томайхо-мэю повезло – недалеко и отошел от реки, как встретил мальчишек-охотников, Ирдыловых внуков. Знавал он их и раньше, потому встреча была теплой. Обрадовались ребята, да и Томайхо-мэй не скрывал радости: