Алексей Борисов - Смоленское направление

– А ну с дороги! – Савелий не стал расталкивать зевак, поданная командным голосом фраза образовала узкий проход в помещение. При свете свечей, сверкнул камень на перстне сотника, лучшая рекомендация платёжеспособности клиента. Таких гостей хозяин таверны встречал сам, провожал до почётного места, интересовался здоровьем, испрашивал пожелания. Мимоходом рассказывал о кулинарных достижениях своей жены, которая готовит только избранным, а не кому попало. Непременно восхищался тонким вкусом клиента и красивой одеждой. В этот раз, проделав вышесказанное, смахнув чистым рушником невидимую пыль со стола, Ефим наклонился к уху сотника и прошептал: – Всего за две ногаты, наверху ждёт очаровательная особа, только для дорогих гостей.

Сотник достал четверть гривны, за неимением мелких денег, положил на стол перед Ефимом, ловким движение пальцев крутанул серебряный прутик. Осмотрел людей, находящихся в харчевне, своих воинов не обнаружил – Мёда хмельного, убоины принеси, и ещё, тут должны были находиться мои люди, вот с такими мечами, где они? – Савелий приподнял меч, показывая эфес оружия. Света было достаточно, трактирщик оторвал взгляд от серебра, которое делало последние обороты, накрыл своей ладонью, ухмыльнулся: – Так они давно наверху, в комнатах, деньгу не платили, пожрали и сразу туда. – Ефим показал пальцем в потолок.

В это время, на импровизированной сцене появились куклы. Сделанные из дерева и соломы, неуклюжие, размером с локоть, но в одёжках. Одна напоминала удалого молодца, вторая была в сарафане с прикреплённой в руке скалкой, символизируя прекрасную половину человечества. По сюжету пьесы, первая кукла приставала ко второй, делая недвусмысленные намёки на совершение интересного действия. Та отнекивалась и после попыток физического контакта, колотила ухажера по голове палкой. В завершении спектакля, парочка приходила к согласию, и тут скалка оказывалась в руках молодца. Теперь уже первая кукла отмахивалась от назойливых требований второй. Публика от смеха, чуть ли не каталась по полу, с разных сторон давались советы, как и что, делать. Артисты держали куклы в руках, сидя на корточках, озвучивали их, и были практически незаметны. Многое было позволено манекенам, ведь по условию представления, говорила кукла, а не человек. Ну не деревянный же чурбак тащить на правёж, если сказано что-то обидное. А говорилось зачастую крамольное, не способствующие вертикали власти, однако скоморохов никто не обижал.

– Ступай, людям моим ни в чём не отказывай, пусть едят от пуза и вселяться сколько влезет. – Сотник говорил не смотря на Ефима, будучи уверенным, что трактирщик не уйдёт, пока того не отпустят. Взгляд был сосредоточен на девушке, озвучивающей куклу. Что-то знакомое было в чертах её лица, она стояла у самой стены, в руках держала погремушку и трясла ей, когда совершался удар скалкой по голове манекена.

– А если не хватит серебра? Веселье и питьё стоит дорого. – Подстраховался Ефим. Кто знает этих пришлых? Сегодня тут, завтра там, вооружены, пока стража добежит, можно и живота лишиться, споря о деньгах с пьяными воинами. Поэтому, закон трактира гласил: – можно делать всё, но деньги вперёд.

– Меня можно отыскать в лавке новгородского купца Пахома Ильича. Наверх, – Савелий посмотрел на потолок – я не пойду.

Девушка завораживала и притягивала к себе, очень похожая на жену сотника в молодости, она напомнила о пережитой любви, коротком семейном счастье, разбудила чувства, которые, казались, безвозвратно утеряны. Даже если бы в харчевню, сейчас, войдёт Иисус Христос, Савелий его бы не увидел. Представление закончилось, в ладоши никто не хлопал, денег не подавали тоже. Все считали спектакль неотъемлемым атрибутом к выпивке и закускам. Девушка обходила посетителей таверны с подносом, на который предварительно было положено несколько резан, улыбалась, но добиться пожертвований не могла. Проходя мимо сотника, а он замыкал круг посетителей, надежды на ужин не было совсем. По договору с трактирщиком, им позволили выступать, предоставляли крышу над головой, но не более того. Серебро, лежащее на подносе, было последним. Конкуренция у скоморохов серьезная, и выступать на торгу им не позволили местные артисты.

Бум! Брусок серебра глухо ударил о деревянный поднос, резаны подпрыгнули и тоненько зазвенели в ответ. Таких огромных денег никогда не платили за выступление, девушка перевела взгляд на щедрого зрителя, поклонилась и замерла, не смея отвести глаз от симпатичного мужчины. Ухоженная бородка, шрам над бровью, пронзительной синевы глаза, волосы коротко пострижены, крепкие длинные пальцы. Не иначе князь, может боярин, никак не меньше. Перстень с рубином, меч на поясе, рубаха, правда, странная – без вышивки. А может, вышить затейливый рисунок некому?

– Это, очень много, князь. Столько серебра наше выступление не стоит. – Ангельский голос только укрепил чувства Савелия. Девушка постояла несколько секунд и двинулась в сторону своей труппы.

– Постой, как звать тебя? – Сотник даже привстал с лавки, что бы как можно ближе быть с источником своих волнений.

– Елена. – Прошептала девушка, улыбнулась и ушла.

-Имя как у цесаревны, может, увидимся завтра? – Савелий наверняка знал, что с утра будет ждать её, и попытается познакомиться поближе, но слова вырвались как-то сами собой, щёки покрылись румянцем, будто не тридцать пять лет сотнику, а шестнадцать.

– Приходи, буду ждать. – Всё, что услышал Савелий и опустился на лавку.

Через минуту был принесён глиняный кувшин с хмельным мёдом, а вскоре поспела и убоина. Аппетита не было, прожевав мясо, сотник подозвал Ефима, приказал отнести кувшин своим воинам, похвалил трактирщика и отправился ночевать в лавку Пахома. Было уже темно, около двенадцати ночи, Савелий настолько привык, за последнюю неделю к часам, что время суток отмерял по цифрам, как это делал Алексий. Сейчас должна быть смена караула на вышке, в лагере. Воспоминания о служебных обязанностях спасли сотнику жизнь. Не было фраз: – жизнь или кошелёк. Резкий свист кистеня из-за спины разрезал воздух. Почувствовав движение замахнувшейся для удара руки, Савелий дёрнулся вправо, два шага вперёд, развернулся и выхватил меч. Нападавший тать был достаточно грозным противником против подвыпившего купца, но против воина, прошедшего школу обращения с оружием с детства, не тянул.

– Обознался. – Пролепетал разбойник, и со всех ног бросился наутёк. Зная местность, как свои пять пальцев, скрыться не представляло сложности. Это понимал и Савелий, догонять не было смысла. Постояв пару секунд, вслушиваясь в удаляющийся топот ног, сотник опустил оружие в ножны и довольный приключением весело шагал к лавке.