Александр Маркьянов - Бремя империи 2

– У вас к вашим пукалкам – патронов сколько есть?

– Две и у Мишки три – пять обойм – за всех ответил Сашка

– Добре. Добре, казаки. Теперь сюда слухайте. Их больше чем нас, на порядок, сейчас врасплох взяли – но это ненадолго. Час у нас – не больше. В настоящем деле участвовать – хотите?

Пацаны промолчали – да и говорить – смысла не было. Вопрос для любого казака – риторический.

– За мной! Тихо!

Казаки ужу суетились в лабазе – спускали с чердака, так называемой "подвалки" что то тяжелое…

– Тяжелый, тварь… – сдавленно пробухтели сверху – ты что, Петро. Полегче ничего взять не мог.

– Что дали, то и взял. Поговори у меня! Зато этот – ленту-двухсотку высадит – и не поперхнется. Осторожнее, не урони!

Сверху подали тяжелое, с длинным, заканчивающимся воронкообразным раструбом, тело пулемета…

– Станок где?

– Левее смотри! Под тряпьем! Патроны все давай, их там двенадцать коробов быть должно!

Пулемет потащили дальше, к крайнему в станице дому "Левы косого" – этот старый казачина во время "замирения" потерявший глаз и ухо давно уже умер – но дом так и звали "дом Левки Косого" – теперь там жили его сыновья. Сгибаясь под тяжестью коробок с патронами – а одна большая коробка с патронами ого го весит, пацаны семенили за взрослыми казаками – Петро Попейвода шел первым – разведка и прикрытие, двое тащили пулемет, станок к нему и другое раздобытое в бою оружие. Шли опять тем же путем – заброшенной тропинкой за домами. Идти было – совсем ничего…

Казачьи станицы изначально строились так, чтобы одновременно быть и домом казакам – и при необходимости – укрепленным районом, что в годы замирения было совсем даже не лишним. Первой линией обороны был вал, система окопов, колючая проволока, а в некоторых крупных поселках – и система ДОТов с пулеметами. Сами казачьи станицы располагались так, чтобы господствовать над местностью и контролировать ее. Но если бы даже враг прорвал внешний периметр – вполне можно было организовывать оборону и на внутреннем – казачьи дома – курени, как их называли сами казаки – стояли так, чтобы при необходимости стать второй линией обороны. А "дом Левки Косого" был хорош тем, что с него можно было, простреливать улицу, и стоял он так, что был самой высокой точкой в станице.

Но принимать бой в станице было нельзя. Категорически. Ведь что такое станица? Плотная, сельская застройка, к любому дому можно подойти – относительно безопасно – на расстояние не то что выстрела – на бросок гранаты подойдешь и ничего. Их было шестеро – да, именно шестеро, потому что трое по сути еще пацанов, пусть и не принятых в казаки на круге, пусть среди них был один араб – они смогли в оккупированной станице убить нескольких оккупантов, раздобыть оружие и продержаться до ночи. Такое – не под силу многим взрослым. Но как бы то ни было – в условиях ближнего боя шестеро против тридцати – гарантированный проигрыш в любой ситуации.

А вот в другом случае…

Пулемет на открытой местности – стрелковая линия. Еще пара стрелков с винтовками – рядом. И еще – загонщики. Верней не загонщики – а обреченные жертвы, которых надо догнать, притащить на аркане в село, поглумиться и зарезать. В отличие от русских и тем более холодно-рациональных немцев, арабы обычно люди эмоциональные, увлекающиеся. Сорвать их на погоню – очень легко. А потом, когда они выскочат из села – всей толпой на открытую, хорошо простреливаемую местность – вот тут то слово скажет пулемет.

Удивительно – но поставить часового на ворота они додумались – всего одного. Для бывшего разведчика ВДВ – задача на один взмах ножом. Разжились не чем-нибудь – а ручным пулеметом BSA и несколькими лентами к нему. Маневренный ручник и мощный станкач в связке – тем более хорошо. За валом – окопы засыпали, но вал остался, частенько так говорили – "пошел за вал", "выйдем за вал" – это если морду набить – казаки пошли уже не скрываясь, не опасаясь. Небо затянулось черными тучами, подувал легкий, летний ветерок, серебристый свет тонкой, ущербной луны на время пробивал себе путь сквозь пелену облаков – но облака вновь смыкали ряды, и на землю наступала тьма…

И тут – что то вспыхнуло – далеко на горизонте, там где высилась ломаная стена горных хребтов, отделявшие плодородную долину Бекаа от побережья Средиземного моря. Вспыхнуло высоко в небе – мертвенным, белым светом, лучи которого были настолько ярки, что пробивали облака, подсвечивая их изнутри. Зрелище было величественное и страшное…

– Это… это что?

Из всех, только Петро Попейвода поняло, что это такое – он видел учебные фильмы, во время теоретической подготовки в ВДВ. Этот свет, которому под силу было даже пробить темную пелену ночных облаков… он знаменовал собой самое страшное, что только могло произойти. Если это произошло, значит – началась война, причем – ядерная война. И скорее всего – мало кто доживет до рассвета.

Но умирать можно по разному. Можно – с оружием в руках, как мужчине. А можно и…

– Ничего. Идем. Быстрее!

Пулемет установили почти в километре от станицы. Давным-давно, кто-то из казаков посадил здесь два дерева. И теперь – прошло сорок лет, а то и пятьдесят – в жарком климате Ближнего Востока деревья на удивление хорошо прижились – вот только посажены были слишком близко.

Промежуток меду стволами, меньше метра – чем не амбразура. А если попробуют с флангов обойти – а ручник с двумя винтовками на что?

Как следует укреплять "станкач" времени не было – просто, как смогли, вкопали ножки станка – и на том ладно. Земля здесь была тяжелая – как камень…

– Сашка…

– Ну?

– А что это было?

– Что?

– Ну, это… над горами там…

Сашка поднялся на локте, посмотрел в сторону гор. Свет никуда не делся – облака светились изнутри…

– А я знаю…

– Цыц! – пристрожил остававшийся у пулемета казак Коршун – его так и звали все, "Коршун", хот фамилия была Коршунов – взгакались как бабы! Тихо!

И тут в селе гахнуло – взрыв гранаты, еще один, несколько выстрелов – и почти сразу захлебываясь, на несколько голосов застучали автоматы.

– Батя… – Мишка инстинктивно дернулся, чтобы бежать на помощь отцу – казаки у пулемета его удержали.

– Сидеть! А ну! Забыл, что батя приказывал?! Сидеть!

– Батя же…

– Сидеть сказал! Ты ему ничем не поможешь – навредишь только! Сидеть!

Коршун повел ребристым, с мощным дульным тормозом на конце стволом пулемета вправо, затем влево, наслаждаясь послушностью тяжелой машины. Сейчас такие пулеметы уже сняли с вооружения, передали на длительное хранение – сейчас в моде пулеметы на сошках, с короткими стволами, с лазерными прицелами – короче, как в фильмах. Если раньше в пулеметном расчете было три человека, а сам пулемет со станком весил под пятьдесят килограммов – то сейчас ротный пулемет на сошках в десанте несет один человек, а двадцать пять килограммов весит крупнокалиберный монстр калибра 12,7 без станка. Можно в боевых порядках войск перемещать, видано ли дело. Но! – опытный пулеметчик, с хорошим, "настоящим" станкачом, как этот – может чудеса творить. Это тебе не косить направо-налево длинными, до красного ствола очередями как в городском бою, это тебе не стрелять с рук с двух пулеметов на показательных выступлениях. А вот – стрелять так, чтобы пуля пошла по баллистической траектории и поражала противника за гребнем горы – с новомодными "штурмовыми пулеметами" получится? То-то же! А со "станкачом" были и такие мастера, у которых получалось и немало их было…