Александр Тюрин - Ядерное лето 39-го (сборник)

Наверняка среди многочисленных посетителей ВДНХ нашлись люди, побывавшие на зоне, на лесоповале. Наверняка опознали хорошо знакомую «Дружбу» и вздохнули: эх, вот нам бы… Отсюда до зарождения легенды – полшажка.

Впрочем, всего лишь версия… Не настаиваю.

Ну что, господа эрудиты, разгадали загадку про трактор ХТЗ-Т2Г?

Ладно, не надо терзать энциклопедии и поисковые системы Интернета. Все очень просто: на жатве вокруг много сухой соломы. Одна искра – и заполыхает. А этот трактор искр разбрасывал вокруг очень много, ибо работал… на дровах! Именно так. Проектировался он для северных губерний, где леса много, а до бакинской нефти далеко (другой у нас в те годы не было). Охапку полешек в топку – поехали! Стимпанк, говорите? Ну-ну…

А напоследок позвольте дать волю фантазии. Устал от сухих исторических фактов… Фантаст я или нет, черт возьми?

Потому что не дает мне покоя одна фантастическая идея, один несбывшийся, но возможный поворот рассказанной истории…

Представьте себе: что, если бы увлекающегося товарища Бухарина занесло в той речи чуть в другую сторону? Например, прочитал бы он накануне роман Толстого «Аэлита» – по срокам и датам вполне возможная вещь. Прочитал бы, и впечатлился, и вспомнил бы другой роман старого партийного товарища Богданова – «Красную звезду», и сказал бы с высокой трибуны о космических полетах, и о необозримых межпланетных и галактических перспективах победившего пролетариата…

И товарищ Титов, как и в истории с тракторами, принял бы фантастические перспективы, нарисованные любимцем партии, за конкретное руководство к действию…

И кичкасские работяги, скребя затылки, поинтересовались бы: а что это такое, планетолет? Как примерно выглядит и для чего предназначен? И товарищ Титов объяснил бы, помогая себе жестами и поминутно сверяясь с романом «Аэлита».

И, знаете – верю! После трактора «Запорожец» – верю! Сделали бы! Смогли бы! Эти – смогли бы! А может…

Может, правы те, кто утверждает – Вселенная так велика, так необъятна, что где-то и когда-то непременно осуществилось или осуществится все, что мы, фантасты, ни придумаем?

Тогда… Тогда где-то и когда-то на заводском дворе стояла (или будет стоять?) не странная трехколесная конструкция, отдаленно напоминающая трактор, но еще более странный аппарат: выкрашенный революционной красной краской планетолет с надписью не «Запорожец», а, например, «Наркомвоенмор товарищ Троцкий»… И поднимутся (поднялись?) по трапу отважные советские межпланетные путешественники во главе с товарищем Титовым, и взвоют невиданные, запорожскими левшами изобретенные и сработанные двигатели, и устремится «Наркомвоенмор товарищ Троцкий» к Марсу или к другой, очень похожей на него загадочной красной планете.

А с другой стороны – из иного мира, из иной несбывшейся для нас вероятности – подлетит к загадочной планете интерпланетонеф «Святой равноапостольный князь Владимир» под командой лейб-гвардии Семеновского полка штабс-капитана Гагарина, тоже князя.

И встретятся они, князь и партийный работник, – там, среди древних каналов и разрушенных городов, и вместе сядут у слабо тлеющего костерка, и будут слушать напевный рассказ Аэлиты о нашествии свирепых магацитлов…

«Проклятое дерьмо!» (нем.)

Так немецкие офицеры именовали стратегический план Мольтке-и-Шлиффена.

Герой вспоминает походы татаро-монголов на Русь 1252 и 1293 годов.

«Черная кость», рядовые кочевники.

Прекрасная Франция. Да здравствует Франция! (фр.)

Эти две фразы – подлинные, произнесенные В. Савицким в октябре 1962 года в Карибском море на борту преследуемой американцами подводной лодки «Б-59».

Пилоты орбитальных аппаратов «DynaSoao», вы вторглись в космическое пространство Советского Союза. Немедленно проведите коррекцию орбиты на посадочную, или я буду вынужден применить оружие! Даю тридцать секунд на принятие решения. (англ.)

Двадцать секунд! (англ.)

Достаточно известная песня. «06017» – номер в/ч, принадлежащий 336-й отдельной бригаде морской пехоты Балтийского флота.

Константин Симонов, «Товарищи по оружию».

Позже к англичанам присоединилась Франция и корпус американских «добровольцев» – на деле криминального сброда.

Э. Геворкян, «Вежливый отказ», сборник «Время учеников-2»